Выгнув бровь, я обвела взглядом кухню.

— Захотелось стакан воды, — говорю я ему, скрещивая руки на груди. — У меня сложилось впечатление, что я могу свободно здесь хозяйничать. Я ошибаюсь, полагая, что это так, или мне позвонить матери и сообщить, что ее охранники допрашивают меня в моем собственном доме?

Охранник делает шаг ко мне, его глаза блуждают по моему телу.

— Да ладно, детка, не стоит проявлять враждебность. Я просто задал вопрос. Это кухня охраны. Если ты голодна, то должна пользоваться своей личной кухней.

— Прости меня, — говорю я, у меня загорается идея, и я понижаю голос до соблазнительного шепота. — Будет странно, если я признаюсь, что на самом деле не знаю, где находится нужная мне кухня? Это просто первая, которую я нашла.

Охранник наблюдает за мной с минуту и делает шаг ко мне. Я провожу языком по нижней губе, отступая назад, и слегка покачиваю бедрами. Его губы кривятся в лукавой ухмылке, когда он видит голод в моих глазах.

— Не буду врать, это место — гребаный лабиринт. Мне потребовалось время, чтобы сориентироваться, когда я только начинал.

— Правда? — Спрашиваю я, мои глаза загораются, когда я отступаю еще на шаг назад, пока прохладная каменная стойка не касается моей кожи. Я судорожно втягиваю воздух, позволяя ему увидеть во мне невинную молодую девушку с большими глазами лани — идеальную девицу в беде. Тихий смешок срывается с моих губ.

— Знаешь, я думаю, ты здесь первый человек, который потрудился сказать мне хоть одно слово, которое не было приказом.

Он придвигается еще ближе, и у меня не остается сомнений, что в обычном мире этот парень — не кто иной, как хищник. Он пожимает плечами, и его наглая ухмылка становится шире.

— Что я могу сказать? — спрашивает он. — Я здесь, чтобы служить.

— Правда? — Я мурлычу, моя рука ложится ему на грудь. — Такой большой мужчина, как ты… Я не знаю. Похоже, от тебя одни неприятности, и я не уверена, обратил ли ты внимание, но в последнее время у меня было слишком много неприятностей.

Он придвигается еще ближе, пока его грудь не прижимается к моей, а его твердеющий член не упирается мне в живот. Он берет меня за бедра и поднимает на угол стойки, прежде чем позволить своим рукам опуститься на мои бедра, широко раздвигая их, пока я сдерживаю рвотный позыв.

— Какие еще неприятности? — спрашивает он, наклоняя голову и позволяя своему носу скользнуть вверх по моей шее, глубоко вдыхая. — Обещаю, я сделаю так, что ты не пожалеешь. Кроме того, кто знает, как долго ты здесь пробудешь. Мы могли бы интересно провести это время.

Улыбка расползается по моему лицу, и я показываю ему, насколько я готова.

— О, да? — Я поддразниваю. — Я не уверена, что ты справишься с этим. Мне нравятся мужчины, которые могут повалить меня на пол, доминировать надо мной, заставить меня кричать, пока у меня не подкосятся колени.

— Поверь мне, детка. Здесь у тебя не будет проблем. Я могу заставить тебя кончить так сильно, что об этом узнают все соседи. Тебе не понадобится ничего, кроме моего члена. Держу пари, ты чертовски тугая.

— Да? — Спрашиваю я, прикусив губу и наблюдая за греховным искушением, горящим в его темных глазах. — Докажи это. Покажи мне, на что способен этот язык, и если ты сможешь заставить меня кричать, тогда я позволю тебе нагнуть меня и трахнуть прямо здесь, на стойке.

Он низко стонет, его язык скользит по нижней губе, а пальцы впиваются в пояс моих обтягивающих шорт. Он начинает стягивать их к моим бедрам, и его взгляд в предвкушении опускается к моей киске, но прежде чем я поднимаю бедра, чтобы помочь ему снять с меня шорты, я рукой обхватываю его затылок, и я со всей силы ударяю его головой об угол стойки.

По кухне разносится гулкий стук, и парень даже не успевает вскрикнуть, как падает на пол, словно мешок с дерьмом. Я усмехаюсь, спрыгивая со стойки и перешагивая через его упавшее тело, закатывая глаза на ходу.

— Да, блядь, точно, придурок, — бормочу я себе под нос. — Спасибо за попытку.

И с этими словами я торопливо выхожу из кухни, поправляя пояс шорт на талии.

Добравшись до внутренней двери гаража, я поворачиваю ручку и проскальзываю внутрь как раз в тот момент, когда слышу громкие ругательства, доносящиеся с кухни.

— Джейсон? Джейс, чувак? Просыпайся. — Короткое молчание, прежде чем раздается громкое: — БЛЯДЬ. Маленькая сучка сбежала.

Вот дерьмо.

Я нащупываю ключ в заднем кармане шорт и достаю его, яростно нажимая на маленькую кнопку, поспешно закрываю за собой дверь и щелкаю замком, надеясь, что это как-то сэкономит мне несколько лишних секунд.

По гаражу разносится негромкое "бип, бип", и я мчусь к черному внедорожнику, когда с другой стороны гаража раздается скрежет.

— О, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, — повторяю я, мчась к машине, не уверенная, сколько охранников может преследовать меня.

Распахнув дверь, я сразу же нажимаю на кнопку автоматической двери гаража, лихорадочно обыскивая машину. Сиденье сдвинуто вперед до упора, и в тот момент, когда я нащупываю кнопку запуска и завожу двигатель, дверь гаража распахивается.

— БЛЯДЬ! — рычит один из них. — ВЗЯТЬ ЕЕ.

Трое охранников мчатся к внедорожнику, один из них нажимает на кнопку гаражной двери, пытаясь остановить ее открытие, а другой выбегает перед машиной, как будто я не раздавлю его тупую задницу.

Тупой ублюдок. Плохой ход.

Я нажимаю на газ, и глаза мудака расширяются от ужаса, прежде чем он бросается в сторону, едва успев освободить мне дорогу, прежде чем машина с визгом выезжает из гаража, оставляя толстые черные полосы на нетронутом полу.

Сердце бешено колотится, когда я бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу трех охранников, которые мечутся, понимая, что им грозит верная смерть, если они дадут мне уйти. Мне почти жаль их. Почти.

Пройдет не так много времени, прежде чем они сообщат Джии о случившемся. Это мой единственный шанс, и я должна его использовать.

Летя по длинной подъездной дороге, я пристегиваюсь ремнем безопасности. Поездка может оказаться чертовски сложной, и, когда я проезжаю через открытые ворота, в моей груди поднимается волна надежды. Я могу это сделать. Я могу спасти их.

Я едва успеваю проехать двадцать секунд, как в зеркале заднего вида появляется свет фар, и горячая паника разливается по моим венам. Я не знаю, куда, черт возьми, я иду, и едва помню, как выбраться с этой дурацкой закрытой территории, но я должна выложиться по полной. Ребята полагаются на меня, и я не подведу их.

Еще сильнее нажимая на газ, я мчусь по улицам, моля Бога, чтобы ни один невинный человек не несся по дороге в противоположном направлении. Я поворачиваю то налево, то направо, и благодаря большому количеству поворотов у этих мудаков нет ни единого шанса поймать меня, по крайней мере пока.

После того как мне показалось, что прошла целая вечность, я наконец выезжаю из этого маленького коррумпированного городка и сворачиваю на главную дорогу. Мимо меня проносятся разъяренные водители, отчаянно пытающиеся добраться до дома, я сворачиваю и лавирую в потоке машин, сигналя клаксоном по ходу движения.

Я не очень уверенный водитель. Я жила недалеко от бара, где работала, и у меня никогда не было причин уезжать далеко. Мои навыки парковки задним ходом — полное дерьмо, но сегодня я испытаю их на практике. Я следую за уличными указателями, едва успевая прочесть их, прежде чем промчаться мимо.

Я поднимаю взгляд к зеркалу заднего вида, чтобы увидеть, как внедорожник охранника ныряет и лавирует в потоке машин, точно так же, как и я, но я ускоряюсь, надеясь, что на моем пути не будет красных светофоров или аварий. Пробки не совсем как в час пик, но я также не могла выбрать худшего времени для своего побега. Они всего в нескольких машинах позади, и мне нужно срочно что-то предпринять. Я должна оторваться от них, иначе у меня не будет ни единого шанса. Интуиция подсказывает мне выезжать на шоссе, но там я буду как на ладони, меня слишком легко будет сбить с дороги. Мне нужно избавиться от них до этого, и мне нужно сделать это сейчас.