– Здравствуйте мой юный друг, приношу свои извинения за то, что вас поместили в эту недостойную камеру. Мы и подумать не могли что под видом воина нас посетит уважаемый правитель целой звездной системы.

– Граф Дуку, – поприветствовал я вошедшего ситха, поднимаясь на ноги.

– Вижу вы не чужды прелестям медитации. Учитывая все что о вас рассказывают, я даже не удивлен. Впрочем, меня поразило совсем другое! Зачем вы с таким упорством бросились в битву с нашей Конфедерацией? Неужели вы не получили мое предупреждение на этот счет или считаете нас какими-то злодеями?

– Прошу прощения, но ваше сообщение только разожгло мою решимость. Я не мог позволить родному миру оставаться в блокаде, да и под властью ничтожества и бездаря, которым был мой предшественник. Насколько я понимаю в то время вы делали ставку именно на него, а значит мы не могли найти общий язык.

– Пожалуй это справедливое замечание. Мои соратники совершили прискорбную ошибку в отношении Тиволы, однако это не объясняет вашего недавнего поведения.

– Зато мое недавнее поведение легко объясняется глупостью другого вашего соратника. Вы ведь знаете, что мой корабль был нагло атакован, в связи с желанием Ганрея добыть голову сенатора Амидалы. Я должен был отдать долг чести и попытаться освободить человека, который доблестно служил мне перед этим на протяжение долгого времени.

– Вы правы… это нападение было неприемлемо по отношении к вам. Однако, я все-таки не могу помешать исполнению этого желания Ганрея. Пусть оно мне не нравится, но сенатор Амидала преступница и погибнет сегодня на арене, как и положено в соответствии с местными законами. Скажите, вы бы хотели при этом присутствовать?

Сглотнув, я после недолгих раздумий ответил графу.

– Пожалуй я бы не хотел оказаться на песке этой арены, но вряд ли у меня есть выбор.

– Мой друг, выбор есть всегда! Я приглашаю вас быть не жертвой, но гостем на этом мероприятии. Мне бы хотелось извиниться перед вами и продемонстрировать нашу боевую мощь и иные преимущества КНС, в сравнении с дряхлой Республикой.

– Разве меня не будут «судить»?

– Думаю, правительство Джеонозиса не станет предъявлять вам обвинения, учитывая что вас втянули во все происходящее ошибки Ганрея, а эрцгерцог мягко говоря недолюбливает этого неймодианца. Наоборот в его глазах вы заслуживаете почтения как выдающийся воин.

– А что насчет Тэрека?

– К сожалению магистр-джедай оказался куда менее заинтересован в разговоре чем вы и боюсь я не смогу ему помочь. Кстати, быть может вы знаете откуда у него оказался этот световой меч, – резко сменив тему, граф продемонстрировал мне, мое же собственное оружие.

– Хм… он хранился на моем корабле. Конечно мы захватили его с собой, перед прибытием на планету.

Спокойно ответил я, с трудом натянув вежливую улыбку и пытаясь придумать способ, как выручить друзей. По-настоящему хороших идей у меня к сожалению, не было и оставалось лишь надеется на скорое прибытие подкреплений. При этом в любом случае наихудшим вариантом было остаться в камере и рисковать умереть здесь по любой из множества возможных причин, потому я добавил к ранее сказанному.

– Для меня будет куда большим удовольствием быть вашим гостем, нежели пленником этой камеры.

– Чудесно, в таком случае следуйте за мной, – сказал граф и вывел меня из темницы, по пути поделившись еще несколькими мыслями, – удивительно что магистр Тэрек обзавелся подобным оружием. В нем куда больше индивидуальности и изящества, чем в половине нынешнего Ордена, а он всегда был аскетом. Впрочем, я сразу заметил насколько сильно он изменился со времени нашей последней встречи.

– Думаю ничего не изменится, если я расскажу о том, что этот клинок немного измененный трофей, снятый с тела павшего ситха.

– Ситха?! – на этот раз с искренним удивлением спросил Дуку.

– Ну да… это была напавшая на меня бледная женщина с красным клинком. Видимо как-то так и выглядят теперь ситхи.

Граф негромко рассмеялся, прежде чем ответить.

– Поверьте друг мой, это был вовсе не ситх. Ведь их всегда лишь двое, а кроме того они занимаются делами куда более великими.

– Но кто это был в таком случае?

– Видимо, так называемый темный джедай. Они конечно опаснее дураков, оставшиеся в Ордене, но и близко не стоят с настоящими ситхами.

– Как любопытно… можете рассказать мне больше о том сколько их и какого это покинуть Орден? Мне всегда казалось, что вступление в ряды джедаев это навсегда. Ведь все джедаи практически одна семья, в которой состоят учителя, ученики и боевые товарищи. Да, конечно руководство Республики не подарок, но в этом ведь не одни лишь джедаи виноваты.

Граф Дуку на минуту задумался, после чего ответил.

– Боюсь вы переоцениваете джедаев. Впрочем, позже я с удовольствием побеседую с вами на эту тему, но сейчас мы должны пронаблюдать за торжеством закона и приведением приговора в жизнь.

Через несколько секунд после этих слов я вышел за графом под слепящие лучи местного светила. Скривившись и закрыв лицо все еще скованными руками, мне с трудом удалось снова адаптироваться к свету, после чего я проследовал в ложу и увидел шумящую, забитую аборигенами трибуну, а затем и песок арены с колоннами, к которым были прикованы мои недавние товарищи.

Честно говоря, из ложи открывался на удивление отвратительный вид на находящийся далеко внизу песок арены, впрочем, казнь еще и не началась. Потому вместо того чтобы зря мучать еще не отошедшие от темноты глаза, я сосредоточился на происходящем здесь и сейчас.

В ложе стояло пятеро существ. Если исключить меня, то оставались Граф Дуку молча возвышающийся над эрцгерцогом Погглем Меньшим, который как раз произносил речь, обращенную к своему народу и излучающий нетерпение Нут Ганрей с безинтересным помощником. Эти двое неймодианцев откровенно косились на меня, но не рискнули высказать свое недовольство Дуку.

Когда эрцгерцог Джеонозиса закончил свое выступление, то на четырех пленников спустили четверку выдрессированных зверей. Вид шестилапых, зубастых или рогатых тварей, даже издалека обещал зрителям неприятное зрелище, но я вопреки своему нежеланию смотреть за расправой, то и дело возвращал свой взгляд к драматическим событиям, разворачивающимся на песке.

Стоило признать, что звери были паршивыми первыми противниками для нескольких опытных джедаев и те играючи освободились от дающих слишком много свободы цепей, заодно прикрыв Падме. При виде чего у Ганрея чуть не случился припадок, во время которого он начал требовать немедленной казни сенатора, на что Дуку в своей манере ответил ему.

– Терпение вице-король… она разумеется умрет, но ненужно торопить ход событий и отказывать собравшейся публики в развлечениях, – после этих слов граф повернулся ко мне и участливо спросил, – мне искренне жаль ваших друзей, но признайте лучше оказаться здесь чем рядом с ними.

– Если вы хотели показать мне что жизнь, которую может даровать дружба с вами куда приятнее смерти внизу, то вы несомненно преуспели. Однако, позвольте мне задать один вопрос… он интересовал меня сколько я себя помню.

Неспешно проговорил я, чувствуя приближение битвы и сосредотачиваясь на своем мече, все еще остававшемся на виду.

– Конечно. Что именно вас интересует?

– Если ситхов всегда двое, но каждый из них как одержимый готовит себе учеников с запасом, то разве неочевидно что в итоге избавятся от старика, слишком долго пробывшего джедаем и годящегося только в качестве временного инструмента? Особенно если учесть что рядом во всю пышет Силой юный Избранный, внутри которого так удачно бушуют эмоции и к коему так просто втереться в доверие?

– Откуда…

– Прошу прощение, но наше время вышло, – обаятельно улыбнувшись произнес я, в тот момент, когда фиолетовый клинок магистра Винду, перерубил мои наручники и обратным движением направился к ситху.