— Как это? — Кажется, я начинаю задыхаться…

Это что, паническая атака?

— Вставай, Хлоя! — Она тянет меня за руку. — Тебе нужно лечь…

— Нет! — Хриплю, пытаясь сделать вдох.

— Хотя бы выпить что-то…

Каким-то образом, она даже затаскивает меня в кресло и наливает воды. Зубы, раздражающе бьются о стекло, и я отставляю стакан.

— … да послаще. И побыстрее.

Успеваю заметить, что Карьята дала какие-то указания Мелиссе. И когда успела вызвать?

— Ты что вообще не уделяла внимания религии в Академии? — Она садится в кресло напротив.

— Мне нужны были деньги, Карьята. Все свое свободное время я тратила на артефакторию и работу с пригодными для этого материалами…

— Каких Богов ты знаешь?

И то, как серьезно она задает вопрос, отбивает все мое желание вернуться к другой, более важной теме.

— Ларанту, ее антагониста Беридиана… Их парочку детей… К чему все это, Карьята?

— Ты попала в другой мир, мир с магией, но умудрилась пропустить мимо ушей Богов!? Хлоя!

— Да при чем тут Боги!?

— При том, что в этом мире они в буквальном смысле влияют на судьбы людей! Как например на твою! Откуда, по-твоему, эта вязь появилась на твоей руке?

— Магия…

— Чья?

— Того существа в капюшоне со странным голосом?

— Это жрец Странницы, Хлоя. По приданиям в жрецах хранится частичка их Бога. Но как точно проходит этот ритуал, только они и знают.

— Странница?

— Атнара. Сестра Ларанты.

Я лишь закатила глаза. Все это неважно! Важно лишь то, как от этого избавиться!

— Атнара — Странница, или Путешественница, или Авантюристка… У нее вообще много… подобных сравнений. И она реже всех, Хлоя, благословляет на брак. Я даже представить не могу, почему Шан привел тебя именно к ней в Храм.

— Как это изменить? — Почти по слогам выговариваю я, опять начав закипать от имени Кесаря.

— Никак. Такие союзы не расторжимы.

— Почему?

— Эту вязь дала Богиня. Только она и сможет ее снять.

— Брак не консумирован, согласия я не давала, я могу пойти в Храм…

— Нет. Во-первых, это оскорбление Богини — оспаривать ее решение. Надеюсь, у тебя хватит ума не ссориться с самой Странницей. Во-вторых, в благословлённых Богами браках не нужно согласие. Считается, что Боги и так видят, что на душе у человека.

— Ты хочешь сказать…

— Что на самом деле, Шан тебе нравится.

Сказать я ничего не смогла, открылась дверь, и Мелисса подала мне что-то похожее на глинтвейн. С радостью в него вцепилась — мне, действительно, нужно было что-то, что поможет взять себя в руки.

— Но это не имеет значения, Карьята… — Произнесла я, когда за Мелиссой закрылась дверь. — Я только-только встала на ноги. Я не хочу все это потерять! Я не хочу быть женой в этом мире! К тому же женой аристократа! Он отберет у меня все! — Слезы вновь потекли, и я лишь отнесла от лица глинтвейн, чтобы слезы не падали в бокал. — Я ни на что не буду иметь права…

— Хлоя… — Она слетела с кресла и опустилась на колени передо мной, отобрала бокал и сжала мои ладошки. — Ты напридумывала какой-то жути! Шан никогда не совершит чего-то, что сделает тебя несчастной!

— Тогда что же происходит сейчас? Зачем он вообще это сделал?

— Что произошло до того, как вы оказались в Храме?

— На меня напали люди Темного артефактора.

Карьята тяжело вздохнула и покачала головой.

— Вот и ответ на вопрос. Он испугался. Испугался, что потеряет тебя.

— Но не до брака же со мной!

— А почему нет? Что я, что Дэр сразу поняли, что ты довольно быстро поселилась в его сердце.

А слезы все продолжали течь по моим щекам. Схватила глинтвейн и допила его залпом.

— Можно я прилягу?

— Конечно. Думаю, Мелисса уже перестелила белье.

В этот раз я отказалась от услуг Мелиссы и долго стояла под душем. Точнее ревела под душем…

Истерика, действительно, выходила из меня долго. У меня столько эмоций и волнений не было даже когда я в этом мире глаза открыла. Просто смирилась с тем, что да, вот так вот вышло. И приняла все быстро, ведь это второй мой шанс. И знала в каком направлении двигаться…

А сейчас… У нас ведь уже брак, даже брачный договор не составить. Предположим, ему мое поместье и комнаты не нужны, а мастерские?

Проблема была в том, что я уже не представляла этого мужчину, отбирающего у меня что-то. В моей голове он был обнимающим, уберегающим от опасности… И мне приходилось прилагать титанические усилия, чтобы напоминать себе о том, что этот мужчина — Кесарь. Что он не за красивые глазки это звание получил. Что люди лгут… Напоминать себе о том, что он мог закрыть меня в Шаласси вести хозяйство или… Мысли буксовали.

Страх мешал дышать. Казалось, я уже лишилась всего и вся. И своей свободы, и своих задумок, которые мне могут не разрешить реализовать, и страшило даже то, что меня могут принудить к… близости.

Но также во мне очень громко и назойливо пищало что-то о том, что все может быть иначе. Что мы взрослые люди, что сумеем договориться… Не зря же в его воспитании принимала участие Карьята, верно? А она женщина разумная и адекватная. И если один из ее воспитанников всю правовую систему перекроил, то неужели второй, который, к тому же, каким-то образом пробрался в мое сердце, не сможет наладить свою семейную жизнь так, чтобы и его жена была счастливой?

Но корежило и то, что у меня не было возможности «подстелить соломки». Наверное, именно, это и заставляло мою рациональность плавиться на раскаленных углях. Если бы я знала, что смогу жить и дальше сама по себе, если ничего не выйдет… Но у меня не было никаких гарантий. И женщину двадцать первого века техногенного мира это просто-напросто убивало.

Шанар ван Алфасси.

Я разнес едва восстановленный кабинет в своих комнатах во дворце, боясь, что сила сорвется на людях.

Ее взгляд…

Страх, неверие, ужас, какая-то безнадёжность…

«— Это правда?»

Голос дрожит, она все еще надеется, что это не так. Что мы не женаты.

И это больно.

Больно, что та, кого я выбрал, почти ненавидит тебя.

Бросил взгляд на часы. Прошло уже несколько часов с того момента, как сбежал от нее в портал.

Но одно я отчетливо понимал: сейчас нужно поговорить с Карьятой. Если кто и может помочь то, только она.

Портал и я в поместье.

Карьята сидела в темноте у камина и лишь отблески огня помогали разглядеть ее хмурое, задумчивое лицо. Глинтвейн дымился в ее руках, почему-то навевая воспоминания из детства, когда она также сидела у старого очага в маленьком, покосившемся домике, где мы учились жить дальше.

— Почему Атнара, Шан?

Она даже не повернула головы, все еще продолжая глядеть на огонь.

— Не знаю. Целый день тянуло в Храм. Ночью он даже приснился.

— Хочешь сказать сама Богиня направляла тебя? — Она, наконец, повернула голову. Правая бровь женщины взлетела вверх, заставляя признать, что за эти годы она почти не изменилась.

— Я не знаю, Карьята. Просто, когда увидел, как ее тащат за волосы… — Тяжело вздохнул и провел пятерней по волосам по привычке. — Когда осознал, что она в порядке, даже не понял, как открыл портал в Храм. А там торопился, как ненормальный, боясь, что она убежит. Я даже не задумался о том, что Атнара уже лет пятнадцать благословления не давала…

— Ну что ж, теперь дала.

Она вновь посмотрела на огонь. А я отчетливо ощущал ее недовольство.

— Как она?

— А как сам думаешь? — Она сделала глоток напитка. — Ты знаешь ее отношение к аристократии. Но, вероятно, не знаешь, что четыре года назад она потеряла память.

— Знаю. — Сел в кресло рядом с ней.

— Тогда должен знать и то, что она очнулась, не понимая, кто она и где она. И первое, что узнала — это, что муж даже не соизволил вызвать лекаря.

Я сжал кулаки, давя всплеск силы и злости. Да, я знал, что у Хлои была травма. Об этом упоминалось в материалах, собранных на нее. Кажется, именно отношение супруга к молодой жене и позволило дельцу Ярису выиграть дело, да так, чтобы бывший муж выплачивал компенсацию. Но на тот момент, меня больше интересовала учеба и достижения девушки. И то, что помогло бы на нее влиять…