Выбраться из этой «зыбучей брусчатки» не составляло для меня труда, но это в обычных условиях, а вот находясь под постоянными атаками нескольких десятков магов, это было сделать не так уж и просто. Но я справился. Рубил уже не только воздух вокруг, но и землю. С каждым ударом поверхность двора возвращала свой нормальный вид. Разумеется, с поправкой на то, что я её довольно сильно разворотил ударами меча. Но вот зыбучесть исчезла.
Но к сожалению, время я потерял, и за эти потерянные секунды несколько вражеских магов, в том числе и Ли, бросились мне наперерез, перекрывая подход к танку. Видимо, поняли, что заклятиями меня не остановить.
Первым на меня накинулся худощавый, высокий маг с горящими красными глазами. У него не было в руках оружия, зато оба его кулака, объятые пламенем, были размером с большой арбуз. И раз уж он пошёл на меня без оружия, значит, был уверен в силе своих рук. А я был уверен в силе своего меча, и первый огненный кулак англичанина довольно быстро покатился по земле. А до второго дело не дошло — противник увернулся и ушёл в сторону, благоразумно решив, что следующим, что покатится по земле, будет не второй кулак, а голова.
Потом на меня бросились сразу трое — но они ко мне даже не смогли приблизиться. Я, не дожидаясь этого момента, рубанул перед собой воздух, вызывая сильнейшую ударную волну. Два из трёх не удержались на ногах — были отброшены прямо к танку и «прилипли» к броне. Третий устоял и даже попытался меня атаковать каким-то заклятием, но оно не причиняло мне совершенно никакого урона. А когда я бросился на этого мага и занёс клинок для удара, он отступил — отбежал к своим товарищам, чтобы в вместе с ними, прижавшись спиной к танку, продолжить его защищать.
Непонятно на что они рассчитывали — возможно, на помощь Эджертона или Ли. Но первый вообще пропал из поля моего зрения, а второй не спешил вступать в бой. Это довольно сильно напрягало, особенно отсутствие герцога. Вряд ли он избегал схватки со мной, скорее, что-то задумал. И эти защитники танка, возможно, лишь для чего-то тянули время. Для чего-то важного, раз Эджертон решил ради этого пожертвовать боевыми машинами.
Но разбираться, что там да как, у меня не было ни времени, ни желания. Я быстро подбежал к танку и несколькими ударами меча привёл в полную негодность как саму машину, так и защищавших её магов. Затем бросил взгляд на третий танк — он стоял от меня метрах в десяти, и я уже собрался бежать к нему, как обратил внимание на странный отблеск, идущий от купола.
И сразу же понял, где всё это время был Эджертон — он накладывал на наш купол свой, перекрывал его, лишая меня возможности отхода. Этот купол, наложенный герцогом, буквально на глазах терял прозрачность, но я разглядел, как изнутри пытаются его пробить бабушка и Александр Петрович. Но у них ничего не выходило.
Я оказался в ловушке. На третий танк англичанам было плевать, как и на всех, кто находился под куполом — Гарри пришёл за клинком мастера Ёсиды и, похоже, думал, что вот-вот его получит. По крайней мере, он наконец-то появился, вышел не спеша из-за купола и стал между ним и мной. А Ли зашёл мне за спину. Остальные английские маги обступили нас полукругом.
Ситуация сложилась крайне скверная, но даже сейчас я нисколько не сожалел, что решился на вылазку. Других вариантов у нас всё равно не было — один, ну два залпа мы бы ещё выдержали, а потом бы купол развалился, да ещё и Романов с бабушкой полностью обессилели к этому моменту.
И раз уж я выбрался, чтобы уничтожить танки, то стоило это дело довести до конца. Я заметил, что брусчатка престала искриться и подсвечиваться, видимо, англичанам уже действительно было плевать на танк и его никто больше не защищал и дорогу к нему не перекрывал.
Мне на самом деле тоже было уже не до танка. Точнее, не до того, чтобы к нему бежать и тратить драгоценные секунды на его уничтожение. Но вот рубануть мечом по земле — это было можно, на это хватило бы и секунды. Что я и сделал.
Огромная трещина пошла по поверхности двора в сторону танка. Я добавил ещё два быстрых удара, трещина увеличилась, и боевая машина провалилась в разлом — к моей огромной радости зацепившись башней за его край и погнув её. Я таки доделал то, ради чего пошёл на риск.
Понимая, что под Эджертоном и вокруг купола вся земля явно усилена, это было видно и по свечению, исходившему от брусчатки, я тем не менее на всякий случай рубанул по ней, направив разлом в сторону герцога. И у меня получилось. Правда, разлом вышел метра на два в длину и сантиметров на двадцать в ширину и глубину. Что было ожидаемо — у меня, конечно, имелись два Великих артефакта, но и Эджертон сюда не с улицы пришёл. Его один артефакт вкупе с невероятным опытом и уровнем не уступали двум моим. А ещё Ли и целая толпа других магов различной степени крутости помогала.
Речи о том, чтобы драться с англичанами, не шло, задача была иной — постараться продержаться до прибытия помощи. Она не могла не прийти, раз и Воронцов, и Каменский были в курсе происходящего в нашем замке. Надо было лишь дождаться, хотя слово «лишь» здесь не очень-то подходило. Чтобы дождаться помощи, надо было приложить просто невероятные усилия.
Ещё был маленький шанс, что бабушка пробьёт-таки купол, наложенный Эджертоном, но это был менее предпочтительный вариант. Ведь тогда мы возвращались к тому, от чего я пытался нас увести — к прямому столкновению нашего, по сути, небольшого отряда с многократно превышающими нас по численности силами англичан.
Впрочем, время мы в любом случае выиграли, теперь главное — чтобы эти с таким трудом выгрызенные мной минуты оказались решающими, чтобы пришла хоть какая-то помощь. Очень уж хотелось её дождаться. Во-первых, просто хотелось выжить, что естественно, а во-вторых, не дать англичанину завладеть моими Великими артефактами.
Я на автомате попробовал уйти в сдвиг, чтобы там потянуть время. Много пробыть в сдвиге не получилось бы — англичане накрыли бы область, где я находился, нейтрализатором магии, но две-три минуты я бы выиграл. Однако со сдвигом не вышло. Видимо, англичане наложили на меня или на весь двор заклятие, блокирующее использование пространственной магии. Я его не ощущал, но это не значит, что его не было.
Эджертон тем временем снова превратился в четырёхметрового великана, сияющего так, что было практически невозможно на него смотреть. Но этого герцогу показалось мало — он распахнул свою чёрную куртку, и я опять увидел висевший у англичанина на шее Кохинур. Великий артефакт излучал настолько яркий свет, что становилось в прямом смысле больно на него смотреть. Причём болели не только глаза — ломило всё тело. Видимо, вместе с этим невыносимо ярким светом от бриллианта исходило какое-то сильное заклятие.
Я тут же поднял меч на уровне лица и развернул его перед собой плоской стороной клинка, словно закрываясь от магического излучения Кохинура. Как ни странно, стало легче. Меня всё так же слепил яркий свет — от него клинок укрыть не мог, но вот боль начала затухать — похоже, негативное воздействие чужого Великого артефакта мой нейтрализовал. Но к сожалению, мне противостоял не только Эджертон — в отражении своего клинка я увидел, как сзади ко мне подходит Ли. Кого-то другого я бы мог и не заметить, но этот, в его золотых доспехах, блестел очень уж ярко.
Недолго думая, я установил вокруг себя небольшой защитный купол. Сражаться с двумя очень сильными магами, поддерживаемыми толпой просто сильных — об этом не стоило даже думать, а вот закрыться на какое-то время от них куполом — казалось вполне жизнеспособным вариантом. Ну хотя бы на какое-то время. К тому же в этом случае я мог использовать шапку Мономаха чуть ли не по полной программе.
Шапка помогала мне во время всей моей вылазки за пределы купола — я постоянно ощущал головой исходящее от неё тепло, в иные моменты переходящее в ярко выраженное жжение. Но до этого момента основным моим инструментом всё же был меч. Но купол — совсем другое дело, установив его, я почувствовал, как шапка помогает мне его удерживать — тепло от неё распространилось по всему телу.
