— Никого, Ваша Светлость!

— Уверен?

— На сто процентов. Проверил, обернувшись медведем, я же в этом обличии любое живое существо чувствую как на радаре чуть ли не за километр. В проходах и вообще под замком даже мышей сейчас нет.

— Ну и славно. Тогда ступай к источнику, подзарядись и будь готов драться.

Дьяниш преклонил голову, давая понять, что принял приказ, и быстро ушёл его исполнять. А бабушка ненадолго призадумалась, после чего сказала:

— Надо укреплять землю, хоть под нами пока никого и нет, но мало ли — не хватало ещё провалиться в самый неподходящий момент.

После этого княгиня Белозерская велела всем незанятым в обороне магам любыми способами максимально укрепить территорию внутреннего двора, находящуюся под куполом: брусчатку, землю, всё, что было у нас под ногами.

А танки тем временем продолжали спокойно стоять, несмотря на то, что Эджертон уже подготовил на куполе место для удара.

— Как-то незаметно, чтобы они готовились стрелять, — произнёс, глядя на боевые машины, Романов. — Чего-то ждут. Но вот чего?

Но никто Александру Петровичу не ответил, никто не успел высказать какие-либо предположения, потому как практически сразу после слов кесаря ответ на его вопрос в виде третьего танка въехал во двор.

— Ну это вообще уже ни в какие ворота не лезет! — со злостью воскликнула бабушка. — Я однозначно проедусь по Лондону на танке! От резиденции премьер-министра до королевского дворца! И всё им там разнесу!

Выглядело это довольно забавно — бабушка не то чтобы с равнодушием отнеслась к тому, что её замок атаковали среди ночи и почти полностью разрушили, но особо по этому поводу не возмущалась. Оно и понятно — какой смысл горевать о разрушенном жилище, когда ещё неизвестно, сможешь ли сам выжить. Намного больше её возмущала наглость бывшего друга.

И как выяснилось, ещё и танки. Княгиню Белозерскую неимоверно бесили танки в её внутреннем дворе. А третья машина тем временем полностью въехала во двор и расположилась рядом с первыми двумя, и теперь все три танка стояли в ряд, направив в нашу сторону стволы своих пушек.

— Полагаю, стрелять они будут одновременно, — сказал Романов.

— Да, одновременно и в одно место, — подтвердила его предположение бабушка и обратилась к Тойво: — Ты продолжай удерживать купол, а мы с Александром Петровичем попробуем сдержать тройной выстрел.

— Слушаюсь! — ответил эльф.

— А мы с Вами, Александр Петрович, давайте так поступим, — сказала бабушка Романову. — Я установлю свою защиту вторым слоем на Вашу. Точнее, под вашу, если смотреть изнутри купола.

Сказав это, княгиня Белозерская принялась ставить защиту, а мы все — ждать атаку. Долго ожидать не пришлось — менее, чем через минуту, раздался грохот тройного залпа. И я на какое-то время даже оглох — очень уж громко получилось.

Эффективность тройного выстрела впечатлила. И напугала. Романов в этот раз не удержался на ногах — он упал, и не просто упал, а некоторое время не мог прийти в себя. Сознание не потерял, но пребывал в некой прострации. Затем пришёл в себя, очень грязно выругался и поднялся. Жестом остановил спешащих к нему лекарей и сказал им:

— Спасибо, не нужно, я пока сам справляюсь.

Защита, наложенная кесарем, конечно же, исчезла, но миссию свою выполнила — приняла на себя почти весь урон. Бабушкина защита без проблем справилась с остатками. Сама она, глядя на то, как Эджертон принялся готовить новое место для удара, произнесла:

— Надо поменяться, теперь моя защита будет наружной.

Романов кивнул, соглашаясь, и сказал:

— Лишь бы они ещё что-нибудь не придумали. Помощь, конечно, вот-вот прибудет, но не нравятся мне эти танки.

«Надеюсь, не придумают», — подумал я, глядя на врага, и я был уверен, что подобная мысль посетила каждого из нас.

Но англичане придумали. Они избрали новую тактику — танки пальнули не одновременно, а друг за другом, практически не делая пауз между выстрелами. В итоге получилось что-то среднее между тройным выстрелом и тремя. И это, к нашему сожалению и к радости врагов, сработало — второй и третий снаряды успели пройти сквозь дыру в магической защите купола до того, как эта дыра исчезла.

Первый выстрел почти полностью разрушил бабушкину защиту, второй её добил и нанёс значительный урон защите Романова, а третий разрушил остатки защиты кесаря, пролетел внутри купола и разорвался, ударившись о него изнутри.

Несколько эльфов, стоявших ближе всего к месту разрыва снаряда, получили незначительные ранения, и у всех нас заложило уши. Но самое страшное было не это. Романов потерял сознание — вот что пугало. Тойво, конечно, быстро привёл кесаря в чувство, но это не сильно обнадёживало — вид у Александра Петровича был уже не тот, он явно потерял слишком много сил и энергии.

— Мы так долго не продержимся, — мрачно произнёс Романов, вставая на ноги и глядя, как Эджертон начинает готовить купол для очередного удара. — Надо как-то уничтожить эти танки.

— Я не представляю, как это сделать, — сказала бабушка. — Выходить нам нельзя. Англичан слишком много, к тому же они из того же танка могут выстрелить в упор. А с расстояния их не достать, нам заблокировали использование магии.

— Нам не обязательно отходить далеко от купола. Блокировка идёт по его границе, а дальше всё нормально. Англичане ведь не могут избирательно заблокировать лишь нашу магию. Откройте для меня проход, я выйду буквально на полметра за пределы купола и атакую танки с расстояния.

— На эти танки явно наложено очень много защиты, а на Вас тут же накинуться все, кто стоит с той стороны купола.

— Но нам не нужно уничтожать танк. Нам надо всего лишь немного повредить ствол его пушки, и танк уже не будет представлять для нас угрозы, так как при первом же выстреле ствол разорвёт.

— Ну давайте попробуем, — немного подумав, согласилась бабушка. — Я не думаю, что англичане настолько халатно подошли к защите своего основного оружия, но делать что-то надо, сейчас время работает уже против нас.

Сказав это, княгиня Белозерская подошла к куполу, начитала заклинание и сделала руками движение, будто пытается разорвать изнутри поверхность купола. Тут же в куполе образовалось овальное отверстие, в которое вполне мог, немного пригнувшись, пройти взрослый человек. Что Романов сразу же и сделал.

Оказавшись за пределами купола, Александр Петрович выпустил в ближайший к нему танк несколько фаерболов ослепительно красного цвета — я таких никогда раньше не видел. Все эти шары разбились о невидимую преграду, не долетев до танка примерно полметра. Романов тут же сменил тактику и при помощи быстрого заклинания обрушил на танк огромный камень. Точнее, хотел обрушить, но ничего не вышло — гигантский валун завис над танком, а через некоторое время рассыпался в песок.

Кесарь тут же принялся начитывать новое заклинание, но неожиданно как-то странно дёрнулся и застыл. Затем снова дёрнулся и выставил перед собой руки — похоже, его кто-то атаковал, и он выставлял защиту. А потом застрочил танковый пулемёт, и в Александра Петровича со всех сторон полетели огненные шары, ледяные колья, сверху полилась кислота, под ногами вспыхнула земля. Романова, похоже, атаковали разом почти все английские маги.

И Эджертон не остался в стороне — он вытянул руку по направлению к кесарю и делал какие-то странные движения кистью и пальцами, словно пытался невидимой рукой нащупать брешь в защите кесаря. Ну а Романову, разумеется, было уже не до танков — ему приходилось защищаться и от физического урона — пулемёт не замолкал, и от магического — английские боевые маги атаковали не переставая.

И судя по тому, что атаковали они довольно примитивно, но кучно, задача и у магов, и у пулемётчика была — не дать кесарю полноценно сконцентрироваться на противостоянии с Эджертоном. А герцог тем временем пытался практически вручную взломать защиту Александра Петровича. А тот, вместо того, чтобы всё бросить и вернуться, пытался держать оборону. Возвращаться он почему-то не хотел. Или не мог, что было наиболее вероятно.