– Но Мирон может найти таких, как я, миллион, – возразила я.

– Вот этим он и пользуется. Из-за тяжёлого и грустного детства ты не раскрыла сама себя. А он видит тебя другой. Дочь известных учёных. Ты умна. Он не стал настаивать на учёбе, потому что в универе может всё пойти не так, как ему хочется.

– Он обещал, что оплатит осенью учёбу.

– Когда ты станешь женой? А там… разное может случиться. Появится ребёнок. Или ему понравится, что ты будешь дома сидеть. Да мало ли что может произойти.

Я даже вареники доедать не стала. Если посмотреть правде в глаза, то меня тоже посещали такие мысли. Но ведь людям надо верить. Мирон, за исключением сегодняшнего дня, меня не обижал.

Совсем наоборот. Всегда был ласков и добр. Возился, как с маленькой девочкой. И заподозрить его не в чем. Мы только и делали, что целовались.

Вот только сегодня мой мир перевернулся. Не думала, что поцелуи могут быть такими сладкими. И другими…

– Хорошие дрожжи. Я их редко вижу в магазине. Конфеты от него? А «спасибо» за что?

– Сейчас расскажу.

Рассказ дался мне тяжело. Вспоминая плечистого и крепкого, я то и дело запиналась и краснела. Пока говорила, спрятала его открытку в чехле для телефона.

– Тебя ничего не смущает?

Я пожала плечами.

– Ты видела парня всего один раз. И уже пытаешься сохранить воспоминания о нём. Согласись, к Мирону ты ничего подобного не чувствуешь.

– Мне всегда казалось, что я влюблена в него. А тут… Думаешь, стоит повременить со свадьбой? Но ведь всё уже готово, – я пришла в ужас от этой мысли.

Мирон пригласил уважаемых людей. Оплачен зал, заказано платье.

– На свете такое бывает, дорогая. И свадьбу отменяют. И невеста убегает. Не ты первая, не ты последняя.

– Нет. Я так не смогу.

– Пойми, Ксю. Из чувства благодарности семью не построишь.

– Я поговорю вечером с Мироном, – принимаю я трудное решение для себя.

И для него оно тоже будет трудным.

– Не вздумай только о своих похождениях ему рассказывать. Боюсь, что тогда он…

– Не волнуйся, ба. Я же немного соображаю. Да и что такого произошло. Не думаю, что незнакомец меня когда–нибудь вспомнит. Мирон должен меня услышать.

Она вздохнула, но ничего мне не ответила. Только обняла меня и крепко поцеловала.

– Ну расскажи, как выглядит красавчик, который умеет целоваться. Что в нём такого особенного.

– Ой, – я засмущалась. – А если бы ты видела, какие у него друзья.

– Так, так. С этого места поподробней, пожалуйста, Ксю.

За разговорами мы не заметили, как наступил вечер. Мирон позвонил и напомнил, что скоро выезжает. Он больше не злился на меня. И даже пытался шутить по телефону. Во всяком случае, мне так показалось.

Не знаю, что означали его слова – будь готова. И куда мы пойдём – об этом я даже не догадывалась. Но злить Мирона я больше не хотела. Сегодня и так у нас должен состояться серьёзный разговор. По моей инициативе. До этого всё, что касалось наших отношений, решал Мирон самостоятельно.

Я не думаю, что нам надо разбегаться в разные стороны. Но, возможно, бабушка и права. Зачем так торопиться. Мне ещё учиться надо. Да и без бабушки я буду скучать.

В общем, я надела своё любимое платье – нюдового оттенка из лёгкой весенней ткани. Немного подвела глаза и нанесла румяна. Волосы просто расчесала. Они у меня и так – настоящее украшение.

Бабушка подала туфли-лодочки. И опять обняла меня.

– Если останешься с Мироном на ночь – пришли мне сообщение. Договорились?

– Что ты, ба? Я ничего такого не планирую. Не переживай обо мне, ладно?

– Постараюсь, Ксю.

Мирон окинул меня недовольным взглядом и жестом пригласил сесть в машину. Я не стала оправдываться, почему опоздала. Но улыбнуться попыталась. В ответ лишь услышала ворчание и раздражённое фырканье.

Убедившись, что я пристегнулась, Мирон завёл двигатель, и мы успешно покинули двор.

На секунду подняв голову на наши окна, я заметила, что бабушка быстро меня перекрестила. Или нас… Ей виднее.

– Куда мы едем, – поинтересовалась я, когда увидела, что машина не свернула там, где это обычно делает. – Ты хочешь заехать в магазин?

– Нет, Ксюша. Мы едем в мой загородный дом.

– Ты никогда о нём не рассказывал мне.

– Не представлялось случая рассказать и показать. А вот сегодня хороший повод есть.

Я не понимала: он в нормальном настроении или моё наказание ещё впереди.

Но на всякий случай решила сообщить:

– Я бы хотела сегодня с тобой поговорить. Если ты не против, конечно.

Мирон с удивлением посмотрел на меня:

– Что-то серьёзное?

– Наверное, – неуверенно ответила я. – Вообще, да. Серьёзное. Это касается наших с тобой отношений.

Он снова посмотрел на меня. Не уверена, что теперь это было удивление. Скорее недовольство.

Мирон в последнее время почти всегда мной недоволен. И это ещё один повод поставить наши отношения на паузу.

Под его взглядом я поёжилась. Мне стало неуютно и тоскливо. Очень тоскливо. И захотелось домой, к моей ба под крылышко.

– Мы поговорим. Я думаю, что у тебя сегодня будет много вопросов.

Он улыбнулся, но мне не стало легче. Настроение было хуже некуда. Хоть волком вой.

Я достала из бардачка наушники. Хотелось успокоиться, но никак не получалось.

– Можешь включить то, что тебе нравится.

Контроль во всём с его стороны. Ага, я сейчас включу что–нибудь из своего репертуара и буду битый час слушать о том, какая музыка плохая, а какая – полезна для мозгов. Нет уж.

Я вставила наушники в уши и отвернулась к окну. Старалась сосредоточиться на дороге, на проносящихся мимо домах в глухих деревушках, полях и закате, который медленно, но верно завершал этот непонятный для меня день.

Но заниматься медитацией мне пришлось недолго. Мы съехали с главной дороги. Дальше наш путь продолжился по ухабам и болотам.

В какой–то момент я даже решила, что мы застряли. Нет, показалось, Мирон всего лишь притормозил, чтобы не заляпать машину. Проехал аккуратно огромную лужу и снова набрал скорость.

Вскоре показались загородные домики. Вполне себе так приличные. Почти возле каждого – стояли припаркованные машины. У одного такого высокого забора остановились и мы.

Мирон успел обежать машину и подать мне руку, пока я решала, как себя с ним вести.

Он даже потрепал меня ласково по щеке. Мне стало стыдно, что я за его спиной решила устанавливать свои правила. Во всяком случае, он заслуживал, чтобы ему говорили правду.

Поцелуй с незнакомцем остался далеко. И сейчас рядом с Мироном сегодняшнее приключение казалось несерьёзным и незначительным событием.

Но поговорить всё равно придётся. Возможно, мы поторопились со свадьбой. Ну как ему об этом сказать…

– Ксюша, что–то случилось? Ты плохо себя чувствуешь? – его голос снова стал ласковым.

– Всё хорошо, Мирон.

– Тогда проходи. Обживайся.

Я нервно оглянулась на калитку.

– Мы приехали с ночёвкой?

– А ты предпочитаешь ночью возвращаться домой по этим ямам?

– Я…

– Ксюша, звони бабушке. Предупреди, что приедешь завтра поздно вечером.

Я не маленькая. Понимаю, зачем он сюда меня привёз. И ещё вчера была бы совсем не против такого дела. Но вот именно сегодня совсем никак. В голове беспорядок, а в чувствах сплошные сомнения.

– Ты обижаешься на меня, потому что я сегодня накричал на тебя?

– Нет, вовсе нет, – сказала я почти правду. – Мирон, нам надо поговорить.

– Отлично. Я не против, Ксюша. Только бабушке позвони, пожалуйста.

Походу выбора мне не оставили. Ладно, разберёмся на месте.

– А почему завтра поздно вечером? – переспросила я Мирона, открывая контакты, но ответа не получила.

Он скрылся в доме за массивной дверью. А я услышала голос бабули. Быстро ей объяснила, что к чему. И отключилась. Мне стало жалко её, знаю, что будет волноваться. Но весело лепетать у меня не было никаких сил.