Я хочу тебя. Я буду бороться за тебя.

С Данте я чувствовала себя в безопасности. И не потому, что он был связан. Если бы в такой же ситуации оказался кто-то другой ― например, Нил Смит, ― я бы не чувствовала себя так же. Даже близко нет. Нет, я чувствовала себя в безопасности именно потому, что это был Данте.

Уф.

Чтобы занять свои мысли, я погружаюсь в работу. Мы украли у Призрака более ста миллионов евро, и я готова к возмездию. Пока его попытки не вдохновляют. В основном, фишинговые атаки. Томасу прислали счет от клининговой компании, который выглядел вполне правдоподобно. К счастью, после моей последней демонстрации он был начеку, проверил бухгалтерию и понял, что клининговой компании уже заплатили. Если бы он перешел по ссылке, скачанный вирус установил бы программу распознавания паролей на каждом из наших компьютеров, подключенных к сети. Я много работала, укрепляя нашу защиту от кибератак. Из-за этого у меня не было времени на поиски Призрака. Я ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы узнать, кто он на самом деле.

Я возвращаюсь домой в десять, после того как выпила с Лучией. В доме тишина. Анжелика у Мейбл, у них вторая совместная ночевка. Данте тоже еще не вернулся. Он прислал мне сообщение, в котором предупредил, что задержится. Я добираюсь до кабинета и начинаю писать код.

Я создаю вирус. Я не забыла о Джорджио Ачерби. До сих пор информатор не предоставил нужной нам информации, что не может не расстраивать Данте. Он пока не решил, будем ли мы использовать устройства Ачерби для проникновения в сеть Бергамо, но я хочу быть готовой, когда он даст добро.

Мне не нужно писать программу с нуля, я уже создавала подобные вирусы. Я начинаю модифицировать алгоритм, и размышляю по ходу работы. Прошло уже больше недели с тех пор, как я переехала к Данте. Все сложилось гораздо лучше, чем я думала. Я чувствую себя здесь комфортно, и я знаю, почему. Когда я открываю буфет, там стоят мои любимые чаи. Стол в этом кабинете идентичен тому, что у меня дома. В моей комнате стоит ваза с цветами, и среди цветов всегда есть маргаритки. Это тысяча мелочей, которые он делает, чтобы я чувствовала себя как дома.

И, конечно же, Анжелике здесь нравится.

Звонок телефона выводит меня из задумчивости. Я бросаю взгляд на экран, гадая, кто звонит так поздно. Это Уитни, учительница Анжелики по танцам. Она примерно моего возраста, дружелюбная, энергичная и увлеченная балетом.

― Валентина, ― говорит она напряженным голосом. ― Прости, что звоню так поздно вечером, но у меня проблема. Я только что получила костюмы для концерта в следующий четверг, но, к сожалению, есть проблема с нарядом Анжелики. Он слишком мал для нее.

― Но до концерта осталась всего неделя, ― протестую я. ― Мы успеем заказать другой костюм?

― Именно по этому поводу я и звоню. Я только что разговаривала с поставщиком. У них склад в Падуе, и в наличии есть размер Анжелики. К сожалению, в пятницу они закрываются на три недели на Рождество. Мне очень неудобно, но ты не могла бы забрать его завтра?

Падуя ― дружественная территория. К тому же Анжелике очень нужен костюм.

― Хорошо, ― отвечаю я. ― Я заберу его.

― О, слава богу. ― Уитни с облегчением выдыхает. ― Еще раз извини за беспокойство, Валентина.

Я заверяю ее, что это не проблема, и завершаю звонок. Встав, я массирую заднюю часть шеи. Мои мышцы просто убивают меня. Из-за всего происходящего я не уделяла должного внимания тренировкам и уходу за собой, и мое тело дает мне понять, что оно крайне недовольно моим отношением. Я иду в спальню Данте и делаю быструю десятиминутную зарядку.

Огромная двуспальная кровать стоит прямо передо мной. Постельное белье смято, подушки разбросаны. Марта придет убираться только завтра. Свитер небрежно брошен на матрас. Я беру его. Он пахнет Данте ― сандаловым деревом и мускусом, с легким ароматом сосны. Он заставляет меня думать о широких просторах, ленивом лете и горячем, страстном сексе.

Сексуальные задания. Интересно, какими бы они были? Судя по первому, я бы получила удовольствие. Очень много удовольствия.

Вместо этого я сбежала.

Меня нельзя назвать осторожной. В конце концов, я хакер мафии. Быть авантюрной, рисковать ― это у меня в крови. Но мне нужно думать об Анжелике. Если мы с Данте переспим и разбежимся, вряд ли я смогу снова оказаться с ним в одной комнате.

А это определенно именно так и закончится. Это мужчина, у которого семь машин. Каждая из них ― его любимая, пока он не купит следующую. Конечно, у меня нет доказательств, что у него такое же отношение к женщинам, но у меня также нет доказательств, что это не так. Я не могу рисковать, я не могу так поступить с Анжеликой. Моя дочь обожает Данте, и я должна ставить во главу угла то, что лучше для нее. Я не могу позволить своим желаниям управлять моими решениями.

Данте не настаивал. Он не пытался поцеловать меня снова, не пытался затащить меня в свою спальню. Но он наблюдает за мной, и я с болью осознаю это. Каждый раз, когда его взгляд встречается с моим, сердце начинает бешено биться в груди. Повторение субботнего вечера кажется неизбежным, и затянувшееся предвкушение почти невыносимо.

В этот момент Данте открывает дверь. В его глазах вспыхивает искра, когда он видит меня рядом с кроватью с его свитером в руках, а мой нос при этом утопает в кашемире.

― Что ты делаешь, Валентина?

Глава 21

Данте

Если я не ошибаюсь, Валентина сжимает в руках мой свитер и нюхает его. По мне прокатывается волна первобытного мужского удовлетворения. Она заинтересована. Она все еще решает, будет ли она что-то делать с этим, но она определенно заинтересована.

Это может быть началом.

Она вздергивает подбородок.

― Ты неряшливый, ― говорит она с упреком. ― Это кашемировый свитер, и я нашла его на полу.

― Правда? ― Я наклоняю голову. ― Я думал, что оставил его на кровати.

Она заливается румянцем.

― Мне только что позвонила учительница танцев Анжелики. Была какая-то путаница с костюмами для ее предстоящего выступления, и костюм Анжелики оказался слишком мал. Завтра я должна поехать в Падую за другим. Я могу поехать на поезде…

Я уже собираюсь спросить, не сошла ли она с ума, но передумываю.

― Я отвезу тебя, ― говорю я вместо этого. ― Когда тебе нужно быть там?

― Завтра они открыты до пяти.

― Значит, сразу после завтрака?

― Да. Спасибо, Данте.

― Видишь? Прогресс. Я не сказал, что ты безрассудна, а ты не назвала меня властным засранцем. Не за что. ― Я подмигиваю ей. Наверное, мне не стоит провоцировать ее, но что я могу поделать? Мне нравится жить на грани. ― Может, вернемся к разговору о моем свитере?

Она швыряет его на кровать, бросает на меня убийственный взгляд и выходит из моей спальни.

Я держу свои машины в Местре. Снаружи здание выглядит как неприметный склад рядом с доками. Внутри же ― это святилище итальянского автомобильного дизайна. Я подношу руку к сканеру отпечатков пальцев, и замок открывается. Зажигается свет, и мои машины сверкают в свете прожекторов.

Валентина закатывает глаза.

― Видно, кто в одиночку держит на плаву итальянский автопром, ― язвительно замечает она.

Я смеюсь.

― А что еще мне делать с моими деньгами? Или это, или купить Анжелике пони.

― Не покупай моей дочери пони, Данте, ― шокировано говорит она. ― На какой машине ты собираешься сегодня ехать?

― Спайдер 54-го года. ― Ferrari 500 Mondial Spider 1954 года выпуска относится к ранним годам существования гоночной компании. Именно этот автомобиль был продан самим Энцо Феррари. Это жемчужина моей коллекции.

Она бросает на меня странный взгляд.

― Твое последнее приобретение? Это ведь та машина, которую ты купил на аукционе в прошлом году?

― Да. ― Может, она и новая в моей коллекции, но я очень давно хотел эту машину. Их было выпущено всего тридцать две штуки, и я не мог поверить в свою удачу, когда этот автомобиль появился в продаже. Несмотря на то, что он был поврежден огнем и требовал большой работы по восстановлению первоначального вида, я не раздумывал. ― Я давно положил глаз на эту красавицу, ― с нежностью говорю я, проводя рукой по капоту. ― Правда, милая?