То, как я держал ее, было ничем по сравнению с тем, как она схватила меня свободной рукой, потянув вниз за рубашку. Холодная бутылка пива, которую она держала между нами, вдавилась в мой пресс. Она лизнула уголок моих губ, требуя входа, и когда ее губы скользнули по моим, я проглотил ее стон. Или это был мой стон? С облизыванием, переплетением и жаром — черт возьми, жаром — мир вокруг нас исчез. Были только я, она и этот жар. Был только ее свежий цитрусовый аромат, приправленный сладостью ванили.

Кровь стучала у меня в ушах. Голова кружилась. Этот поцелуй, вероятно, должен был воспламенить мой мозг, но я погрузился глубже, приблизившись к ней и прижавшись своим возбуждением к ее бедру.

В тот раз я проглотил ее вздох.

Затем она отстранилась, как раз когда поцелуй начал переходить в прелюдию. Оторвав свои губы, она прижала ладонь к моему сердцу и толкнула меня на пятки.

— Прости. — Я провел рукой по своим влажным губам. — Я увлекся.

— Нет, это… — Она покачала головой и вытерла рот, прежде чем спрятать лицо в ладонях.

Сукин сын. Она собиралась заплакать? Может быть, она думала о своем бывшем. Не слишком ли рано после несостоявшейся свадьбы?

Возможно, однажды я запомню, что Пресли редко поступала так, как я ожидала. Ее руки опустились, и она расхохоталась. Улыбка, на которую я надеялся на террасе и этот беззаботный, безудержный смех заставили мои колени подкоситься.

Вот и она. Стена исчезла, и была только она. Захватывающая. Реальная. Красивая, притягательная женщина, и я не мог отвести от нее взгляда.

Пресли взяла себя в руки, ее музыкальный смех оборвался слишком быстро, но улыбка осталась.

— Это было… вау.

Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Вау. Вау, это было хорошо.

— Ничего себе, женщина. Позже мне понадобится холодный душ.

Она хихикнула.

— Когда-нибудь, через много лет, я вспомню тот раз, когда великолепная кинозвезда поцеловала меня до умопомрачения на моей кухне в мой день рождения.

А я, каждый раз, когда буду думать о Монтане, буду вспоминать женщину с глазами голубее неба. Или, может быть, я просто буду вспоминать ее, без всякого спускового крючка.

Может быть, когда придет время уходить, я смогу оставить ее позади.

Пресли

Я подъехала к углу своей улицы, моя нога зависла над тормозом, я затаила дыхание и оглядела подъездную дорожку Шоу.

Фу. Пустая.

Прошла неделя с моего дня рождения, неделя с тех пор, как Шоу поцеловал меня на моей кухне, и я избегала его, как избегаю общественных мест во время сезона гриппа.

Прошлой ночью, когда я возвращалась домой с работы, его внедорожник стоял на подъездной дорожке. Я припарковалась и вбежала внутрь, как будто за мной гнался медведь.

Четыре ночи назад он постучал в мою дверь. Я прокралась по своему коридору, как ниндзя, едва дыша, и наблюдала за ним в глазок.

Достаточно сказать, что я не очень хорошо восприняла его поцелуй.

В тот момент это было все, чего я хотела. Этот поцелуй был горячим, всепоглощающим и невероятно страстным. Я смеялась и улыбалась, потому что этот поцелуй взорвал мой разум.

Это был лучший поцелуй в моей жизни.

Сигнал к приступу паники.

После того, как Шоу поцеловал меня, он продолжал вести себя так, словно этого никогда не случалось. Принесли пиццу. Шоу поддерживал беседу, рассказывая о съемках фильма, которые они провели в тот день. Он рассказал мне о трех своих младших сестрах и их коллективном выводке девочек, его племянницах. Он показал мне фотографии, и я узнала Матин по поиску в Гугл — женщину, которую я считала его девушкой. Мы поели на террасе с пивом, а когда закончили, он пошел домой. Больше он ни разу ко мне не прикоснулся. Он не поцеловал меня в щеку, когда я провожала его до двери. Шоу просто помахал рукой и сбежал по ступенькам.

Между тем, с каждым прошедшим мгновением я волновалась все больше и больше.

Мне понравился тот поцелуй. Я хотела таких поцелуев каждый день, пока не стану носить зубные протезы. Но Шоу уезжал. Он не годился в бойфренды. Он был чертовой кинозвездой.

О чем я думала? Я должна была защищать свое раненое сердце, а не отдавать его мужчине, которому суждено разбить его вдребезги своими очень умелыми руками. Что, черт возьми, он вообще делал со мной?

Шоу Вэланс.

Он был Шоу Вэлансом.

А я была… самой собой.

Я была случайной женщиной из Монтаны с багажом, которого хватило бы, чтобы потопить грузовой корабль. Вот только Шоу не заставлял меня чувствовать себя случайной. Он смотрел на меня своими потрясающими глазами, и я чувствовала себя центром его внимания. Я была в комнате и привлекала все его внимание. Полностью.

Он доверился мне, рассказал о фильме и школьном автобусе. Он не знал, как я дорожу этим доверием. Шоу сказал мне, что у него есть чувства, и будь я проклята, если я их не хочу.

Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала это предвкушение и волнение рядом с другим человеком. Беспокойство, которое возникало, когда я стояла рядом, задаваясь вопросом, прикоснется ли он ко мне.

Было ли у нас с Джеремаей когда-нибудь такое электричество? Или я придумала искру, которой на самом деле не было? Джеремая был постоянным. С ним было легко и привычно.

Шоу так сильно выводил меня из зоны комфорта, что я не знала, как себя вести. Отсюда и мое избегание — то, чего я не могла себе позволить.

Дни пролетали слишком быстро. Шоу скоро уедет, а я теряла время, будучи цыпленком, прячась в собственном доме.

Но вот я здесь, делаю это снова сегодня вечером.

Я вошла внутрь, закрыла за собой дверь и включила свет. Зашла на кухню, и мой взгляд упал на то место, где он поцеловал меня до потери сознания.

Мои пальцы скользнули к губам. Прошла неделя, а я все еще чувствовала его там. У него был невероятно мужественный вкус. Его пряный одеколон, сандаловое дерево и мускус, исчезли несколько дней назад, но я все равно искала его в воздухе.

Боже милостивый, этот мужчина умел целоваться. Его партнерши были везучими женщинами.

Я вздрогнула и открыла холодильник в поисках своего открытого пакета с молодой морковью. Я взяла горсть и начала хрустеть. Затем я побрела в гостиную и плюхнулась на диван, достав из кармана телефон.

В Инстаграме не было ничего интересного. Я бесцельно пролистала фотографии, а затем открыла строку поиска и ввела имя Шоу, как делала это каждый день на этой неделе, и просмотрела его последний пост.

Он был на рыбалке.

Когда он ходил на рыбалку? Судя по посту — вчера. Он держал рыбу с широкой улыбкой на лице. Солнцезащитные очки затеняли его глаза, а бейсболка была повернута задом наперед. #Монтана.

Больше похоже на #сексуально.

И этот мужчина, у которого на фотографии было больше миллиона лайков, поцеловал меня. Меня.

Я в тысячный раз просматривала его фотографии, жуя морковку. Ни в одном из постов Шоу за то время, что он был здесь, ничего не говорилось о фильме. Все выглядело так, будто он был в отпуске. Там было всего пять фотографий: три с его лицом, одна с горами на закате и одна, которую он сделал в гараже недособранного мотоцикла. Это было в тот день, когда он следил за Исайей.

Мотоцикл был почти готов. Дэш сказал мне сегодня днем, что я могу позвонить Шоу и сказать, что он может забрать его на следующей неделе. Этого звонка я тоже избегала. Шоу уделял мне время, он был уважителен — что я ценила, — но мое время поджимало. Это было похоже на таймер, который подходит к нулю. С каждым тиканьем ты знал, что это произойдет, но все равно подпрыгивал, когда он звонил.

Шоу приблизился к нулю, в этом я была уверена. Голод. Волнение. Желание.

В этом поцелуе была угроза большего.

Он хотел этого.

Я тоже.

Это был только вопрос времени.

Шоу ни за что не смог бы закончить этот фильм, не увидев меня снова.

После того, как Шоу вкратце рассказал мне о «Темном рае», я передала всю информацию ребятам из гаража. Мы договорились, что, хотя фильм никого не выставит в выгодном свете, он также не нанесет большого ущерба. Исайя позаботится о том, чтобы Женевьев держалась подальше, не то чтобы у нее самой не было такого желания. Ей потребовалось некоторое время, но когда она узнала, что образ ее матери будет в основном положительным, трагичным, но положительным, она приняла это.