Я рассмеялась.

— Нет.

— Стоило попытаться. — Он отошел, но остановился и оглянулся. — Ты все еще не одобряешь этот фильм.

— Нет. И сомневаюсь, что когда-нибудь одобрю.

Ему нужно было мое одобрение? Не совсем, но ему это казалось важным. Я была сосредоточена на описании и визуализировала его в своей голове, пока он говорил. Но в его голосе было что-то такое. Благоговение. Каждой сценой, о которой он говорил, он умолял меня полюбить этот фильм так же сильно, как и он.

— Почему этот фильм так важен для тебя? — спросила я.

— Есть определенные причины.

— Это те же самые причины, по которым ты больше не полицейский?

Он изучил мое лицо, затем надел солнцезащитные очки.

— Это другой фильм. Прощай, Пресли.

— Прощай, Шоу. — Я стояла в дверях, когда он направлялся к своему «Эскалейду», махая рукой на прощание.

Это другой фильм.

Это был фильм Шоу Вэланса, который я хотела посмотреть.

Шоу

— Ты сделал что? — вопль Пресли проник сквозь стены.

Я лежал на своем диване, обдумывая — страшась — сцену, которую мы снимали сегодня вечером, когда ее голос эхом разнесся по тупику. Я вскочил и бросился к двери, нервничая из-за того, что найду снаружи.

Прошло пять дней с тех пор, как я рассказал ей о фильме, и с тех пор мы не разговаривали. Я видел ее мимоходом, но у меня была изнурительная неделя съемок, и я редко бывал дома. Неужели за последние несколько дней случилось что-то плохое?

Пресли была не из тех, кто шумит. Она становилась суровой и говорила резко, но как бы сильно я ее ни расстраивал, она оставалась ледяной. То, что я видел со своего крыльца, я мог описать только как женщина в огне.

— Как ты мог так поступить? Зачем ты это сделал? — кипела она, широко размахивая руками, прежде чем ткнуть мужчину с лохматыми светлыми волосами в грудь. — Он ушел. Я двигалась дальше.

— Мы должны были ему отомстить, Прес. Ему не могло это просто сойти с рук.

Что сойти? Что, черт возьми, происходило, и почему это происходило в семь часов утра?

— Это… — прорычала она и подняла руки в воздух, как будто душила невидимую шею. Затем ее руки сжались в кулаки. — Ты создаешь проблемы, которые нам не нужны.

Я замедлил шаг, приближаясь к ним по подъездной дорожке Пресли.

В ту секунду, когда она заметила меня, ее руки опустились, и она бросила на меня свой печально известный взгляд.

— Эй. Ты в порядке?

Ее плечи были напряжены.

— В порядке.

Я посмотрел на парня, стоящего напротив нее. Я видел его в гараже в тот день, когда следил за Исайей. Его звали Лео, если я правильно расслышал.

Он скрестил руки на груди.

— Тебе что-то нужно?

— Ты подрался? — Я указал на его разбитую губу.

Его язык высунулся и лизнул порез, но в остальном он не двигался. Костяшки его пальцев, по крайней мере, те, которые я мог видеть, были красными и кровоточили. Если он ввязался в драку, другой парень точно выглядел еще хуже.

Напряжение затянулось. Ни один из них не собирался рассказывать мне, что происходит, но я ни за что на свете не оставил бы Пресли наедине с парнем, который ее так разозлил.

Секунды шли, тишина причиняла боль, пока, наконец, Пресли не нарушила ее, раздраженно развернувшись, чтобы ворваться в свой дом. Она протопала вверх по ступенькам, хлопнув дверью с грохотом, который разнесся по всему кварталу.

— Черт. — Лео опустил руки, качая головой.

— Есть что-то, что я должен знать?

— Отвали.

Я поднял руки.

— Я просто присматриваю за ней.

Лео усмехнулся.

— Нет, я присматриваю за ней.

— Так вот в чем дело? — Я кивнул на его разбитую губу. — Кем он был?

— Ее бывшим. И он заслужил то, что получил за то, что причинил ей боль.

Я насторожился.

— Он причинил ей боль?

Потому что, какую бы боль Лео ни причинил, я бы удвоил ее. Ярость вспыхнула в моих венах, как будто кто-то щелкнул включателем.

— Он бросил ее у гребаного алтаря, — сказал Лео. — Что ты на это скажешь?

Что? Я воспроизвел его ответ один раз. Затем второй. Пресли бросили у алтаря? Когда? Я предполагал, что «причинил боль» означает измену или жестокое обращение. Но то, что ее оставили у алтаря мне бы и в голову не пришло.

Какой тупица бросил бы такую женщину, как Пресли Маркс?

— Ты позаботился об этом? — спросил я.

— Да, я позаботился об этом. Она наша. — Что означало, что она не моя.

Лео сплюнул на землю, и белая капля приземлилась в опасной близости от моих босых ног. Не говоря больше ни слова, он подошел к мотоциклу, припаркованному за джипом Пресли, завел его и с грохотом умчался прочь.

Я оставался на месте, пока он не уехал, затем повернулся, подошел к двери Пресли и постучал.

— Уходи.

— Это Шоу.

Дверь распахнулась.

— Я знаю. Слышала, как Лео уехал. Я не глухая.

— С тобой все в порядке?

— Не твое дело. — Каменная принцесса вернулась.

Возможно, такое отношение должно было отпугнуть меня, но оно возымело обратный эффект. Я боролся с желанием заключить ее в объятия и не отпускать целых пять минут.

— Он сказал тебе, — прошептала она. — Черт возьми, Лео.

— Я не думаю, что он…

— Не защищай его. Мне не нужно, чтобы он делился моими проблемами, и мне не нужна твоя жалость.

— Жалость?

— Ой, да брось. — Она закатила глаза. — Этот взгляд, которым ты только что одарил меня? Это была жалость. Я знаю, потому что я видела такие взгляды в течение двух месяцев, и я, черт возьми, не хочу этого от тебя.

Пресли отступила назад, чтобы захлопнуть дверь у меня перед носом, но я вскинул руку и ударил по ней, чтобы она не закрылась.

— Мне тебя не жаль. Но мне жаль, что тебе причинили боль.

— Разве это не одно и то же?

— Нет. — Я шагнул ближе.

Пресли вздернула подбородок, ее ноги уперлись в пол. А челюсть была крепко сжата.

Если я дотронусь до ее щеки, исчезнет ли часть этого напряжения? Моя рука поднялась только для того, чтобы опуститься рядом с бедром.

— Я многое чувствую к тебе, Пресли, но не жалость.

Она моргнула, ее глаза расширились за очками в черной оправе. Как я и подозревал, от них они казались больше. Синий был ярче. Смелее.

И она казалась по-настоящему шокированной.

Она должна была знать, что я неравнодушен к ней. Она должна была знать, что причиной, по которой я продолжал приходить в гараж, была она. Так в чем же сюрприз? Я не скрывал своего интереса, но, возможно, мне нужно было предельно ясно показать, насколько сильно она меня интриговала. Насколько отчаянно я хотел погладить ее кожу и попробовать на вкус ее губы.

Моя рука поднялась, на этот раз без колебаний. Ее щечки покраснели, когда я провел подушечкой большого пальца по нижней части ее подбородка. Я наклонился, наши глаза встретились, когда громкий звук наполнил воздух.

Пресли моргнула, отстраняясь от моей все еще поднятой руки, и посмотрела мимо меня на улицу.

Лео мчался назад, как будто его колеса были в огне. Он припарковался позади ее джипа и в мгновение ока поднялся по ступенькам, врезавшись в дверной косяк Пресли, как будто меня там не было. Он оттолкнул меня в сторону и обнял ее.

— Прости.

Она расслабилась в его объятиях, обвив руками его талию.

— Ты отстой.

— Да. — Он прижался щекой к ее волосам.

Их окружил пузырь, когда они стояли там, держась друг за друга, как будто меня не было на этом крыльце.

Я не хотел находиться на этом крыльце.

Не говоря ни слова, я повернулся и пошел домой, закрывшись внутри, в то время как мое сердце рвалось к горлу. Какого черта? Были ли они парой?

Пресли ничего не говорила о том, что была с Лео. Она отказала мне в ужине, но я продолжал спрашивать. Если бы она сказала мне, что в ее жизни есть мужчина, я бы остановился. Почему она мне не сказала?

Потому что вы не друзья, тупица. Я был мимолетным ветерком в Клифтон Фордж, и как только этот фильм будет снят, я уеду. Она знала это. Черт, я знал это, но все еще ревновал, и я ненавидел то, что Лео украл объятия, которые я хотел ей подарить.