Ребята из моей бывшей команды спецназа не хотели рисковать быть заснятыми на камеру. Я их не виню. Большинство из них предпочитали спокойную жизнь, когда не были на дежурстве. У большинства из них не было аккаунтов в социальных сетях, потому что разоблачать себя означало подвергать риску свои семьи.

Несмотря на то, что я больше не был в команде, они делали все возможное, чтобы приглашать меня на летние барбекю, но примерно через год я перестал ходить. Я больше не вписывался в ту жизнь. Из-за путешествий мой график был непредсказуемым, и мы отдалились друг от друга.

Но я скучал по этому. Я скучал по ним.

— Что скажете? — спросил я. — Я куплю вам пива, и вы позволите мне жить через вас в течение часа.

Люк искоса взглянул на меня.

— Я серьезно. — Я усмехнулся, поднимая правую руку. — Честно. Мне просто хочется поговорить о полицейских делах с копом и знать, что нас не снимут на камеру.

Он долго изучал меня, затем кивнул.

— Хорошо. И раз уж такое дело, то можно перейти на «ты».

— Спасибо. — Я встал и выудил из кармана свой бумажник. Я достал визитную карточку «Вэланс Пикчерз», перевернул ее и нацарапал на обороте свой личный номер одной из его ручек. — Как насчет того, чтобы встретиться в пятницу в «Бетси»? Я там еще не был.

— В шесть? — Люк взял карточку.

— Звучит заманчиво. — Я снова пожал ему руку, затем вышел из его кабинета.

Люк последовал за мной, проводив в вестибюль. Он помахал, я помахал в ответ, а потом оказался снаружи и поехал в единственное место, от которого, казалось, не мог держаться подальше.

«Клифтон Фордж Гараж».

Парковка была забита машинами, больше, чем я ожидал для утра понедельника. В каждом из отсеков стояли машины, и в три из них стояла очередь. Мое обычное место занял черный «Юкон» рядом с тем, что, как я определил, было белым джипом Пресли.

Она разговаривала по телефону, когда я вошел в офис, и поймала меня краем глаза.

— У нас о-открытие… — Она запнулась, дважды моргнув, прежде чем сосредоточиться на телефонном разговоре. — У нас открытие в три часа. Ладно, отлично. Тогда увидимся.

— Здравствуй, — сказал я, когда она повесила трубку.

— Здравствуй. — Приветствие не было теплым, но ледяного взгляда уже не было. Улучшение.

— Прес… — Женщина вышла из офиса и остановилась на полпути, когда заметила меня. Ее темные волосы рассыпались по плечам, когда она оглядела меня с ног до головы красивыми карими глазами. Затем ее губы изогнулись, но не в улыбке, а в хитрой ухмылке. — Шоу Вэланс.

— Брайс Слейтер. — Я видел ее фотографию и читал ее биографию на веб-сайте «Трибьюн», пока проводил расследование.

— Пришли проверить свой байк? — Ее проницательный взгляд напомнил мне о репортерах в Лос-Анджелесе, тех, кто заставлял меня тщательно обдумывать свои слова. Брайс знала, что на самом деле я здесь не из-за байка.

— Конечно.

— Дэш…

Маленькое тельце столкнулось с ее ногами, оборвав ее. Затем с другой стороны от нее появился еще один маленький мальчик. Оба ребенка были одеты в яркие плавки и нарукавники. На ногах у них были шлепанцы.

— Мамочка, можно нам лененец? — спросил старший мальчик. Буква «д» вышла как «н». На вид ему было около трех лет, столько же, сколько одной из моих племянниц.

— Только не перед уроками плавания, — сказала Брайс.

— Пожавуйста, — взмолился он.

— Мне жаль. — Она взъерошила ему волосы и наклонилась, чтобы поднять маленького мальчика, который обвился вокруг ее икры, как обезьянка. — Это мои мальчики. Ксандер. — Она взглянула на мальчика постарше, затем похлопала другого по бедру. — А это Зик.

— Привет, ребята. — Я присел, чтобы поприветствовать Ксандера, затем протянул кулак для удара. Он поколебался, затем стукнул своим кулаком по моему. — Мило. Сколько тебе лет, Ксандер?

Он поднял три пальца.

— Три? У меня есть племянница по имени Бритни, и ей тоже три. Но ты выше нее. — Он застенчиво улыбнулся мне, когда я встал, и подмигнул Зику. — А тебе сколько лет?

Он уткнулся лицом в шею Брайс, но одним глазом следил за мной.

— Ему два года, — ответила Брайс.

— У меня есть еще одна племянница, которой два года. А потом их целая вереница. Четыре, пять, шесть, семь, восемь и девять.

— Восемь племянниц?

— Верно. У каждой разница в год и плюс-минус несколько месяцев. Племянников нет. Все девочки принадлежат трем моим сестрам.

Брайс ухмыльнулась.

— Так много девочек.

— Семейные встречи примерно через десять лет обещают быть интересными. — Я усмехнулся. — Должен признать, мне кажется, что я вас знаю. Я провел большую часть прошедших выходных, читая множество ваших статей из газеты.

Она промурлыкала.

— И что?

— Давайте просто скажем, что я рад, что вы руководите «Клифтон Фордж Трибьюн», а не журналом в Калифорнии. У меня и так достаточно проблем с репортерами и папарацци. Такая, как вы, съела бы меня живьем.

Она рассмеялась.

— Голливуд — это не мое, но спасибо.

— Не за что.

— Было приятно познакомиться с вами, Шоу. Нам нужно идти.

— Мы собираемся прыгать, — объявил Ксандер, когда Зик, извиваясь, попытался спуститься.

— Давайте попрощаемся с папой. — Брайс взяла Зика за руку, когда Ксандер выскочил за дверь.

В зале ожидания был один клиент, но у входа никого не было, тем самым мы оказались с Пресли наедине. Когда я повернулся, ее оценивающий взгляд был выжидающим.

Я занял свое обычное место.

— Я услышал то, что вы сказали на прошлой неделе.

— Хорошо. — Она встретилась со мной взглядом, уделяя мне все свое внимание. Сегодня в ней было что-то другое. Она все еще была настороже, но стена была ни десять футов толщиной, ни двадцати футов высотой.

— Я пытаюсь поступать правильно, и думаю, что у нас все получится. Но вы правы, меня здесь не было все это время, поэтому я прошу один ужин.

Она моргнула.

— Ужин?

— Я хочу пригласить вас куда-нибудь. И перейти на «ты».

— Куда-нибудь? Типа… на свидание? — Ее последнее слово прозвучало вымученно.

Что такого плохого было в том, чтобы поужинать со мной? Я ел вилкой. Жевал с закрытым ртом. И мне говорили, что моя компания довольно очаровательна.

Может быть, я все-таки не добился прогресса. Ни одна женщина в истории не упрекала меня так, как Пресли, даже девочки в старших классах, когда я в четырнадцать лет переживал неловкий период.

— Я не говорил «свидание», — поправил я. — Я сказал «ужин».

— И я говорю «нет».

— Почему нет? Это даст нам шанс узнать друг друга получше. Ты можешь рассказать мне о том, что произошло. Я могу рассказать тебе о фильме.

— Нам не обязательно идти куда-либо ужинать, чтобы обсудить любую из этих тем.

— Да ладно. Почему нет?

Ее взгляд сузился.

— Ты даже не знаешь моей фамилии.

— Какая у тебя фамилия?

— Маркс. — Эта стена рушилась дюйм за дюймом.

— Хорошо. — Я ухмыльнулся. — Пресли Маркс, не сходишь ли ты со мной поужинать?

— Это все больше и больше похоже на свидание. И мой ответ по-прежнему «нет».

— Но ты все еще не назвала мне веской причины.

Она пожала плечами.

— Я думаю, ты уродлив.

Мой смех наполнил комнату. Христос. Когда это женщина называла меня уродливым? Этого не случилось даже в четырнадцать.

— Врушка.

Уголок ее рта дернулся.

— Нельзя, чтобы кто-то увидел меня с тобой в городе.

— Что? Я хороший парень. Даже собираюсь выпить пива с вашим начальником полиции в пятницу в «Бетси».

— Ты? В «Бетси»? Ты можешь поцарапать эти модные ботинки. Или ты пытаешься быть аутентичным?

Я наклонился вперед, выдерживая ее взгляд.

— Я не боюсь испачкаться.

Это слово вызвало между нами переполох. Мои мысли перескочили на ее черную футболку и на то, как быстро я мог бы снять ее, чтобы узнать, был ли под ней красный лифчик.

Щеки Пресли порозовели, и ее взгляд метнулся к моему рту, прежде чем она отвернулась и прочистила горло.