— Угу, — буркнул я, — а ты умывалась? Давай я тебе полью из кружки?

Зачерпнув кружкой воды из бака, я полил Анюте в подставленные руки, она сполоснула лицо и шею, потом такую же процедуру проделал и я. Спать, почему-то, совсем не хотелось но я прилег на кровать, а девушка присела рядом и начала водить пальчиком по царапинам на моем плече.

— Больно, Маркуша? — шепотом спросила она, осторожно гладя ссадину.

— Сейчас уже не так, — я усмехнулся, — больно было, когда вы меня зеленкой мазали, как маляры какие-нибудь. Я сейчас на зеленчатого леопарда похож.

— На какого леопарда? — Анечка не поняла моей шутки.

— Мне в детстве папа книжку читал про пацанов, там их от ветрянки зеленкой намазали, — пояснил я, — вот они и называли себя «зеленчатыми леопардами». Не читала такую? [4]

[4] Виктор Драгунский «Денискины рассказы».

— Маркуша, а как ты думаешь, мы сокровища найдем? — резко сменила тему девушка.

— Так мы же нашли доллары, — я пожал плечами, — мне уже кажется, что никакого «Золота окраины» не существует. Так, кто-то выдумал красивую сказочку для наивных дурачков.

— Ты, что думаешь, что наши «старшаки» настолько наивные, что поверили бы в сказку? А Иванчук? Он ведь тоже много знает про это золото. А бандиты? Они же не просто так охотились за майором и его записями, — Анюта смотрела на меня возмущенно, — ты думаешь, что это все просто так? А бункер, который мы нашли по записям майора? Это тоже «сказочка»? — передразнила она меня, — как-то ты быстро «сдулся».

— Много ты понимаешь, — мне стало обидно, что Анюта так про меня подумала, — знаешь, в книжках про пиратов и сокровища читать — одно дело, а когда в тебя из крупнокалиберного пулемета стреляют, и мужик, с которым ты только что разговаривал, кричит так, что кровь стынет — это совсем другое… — я замолчал, невольно вспомнив Андрюхин звериный вой.

— Не обижайся, мой хороший, — впервые Анюта меня так назвала за все время нашего с ней знакомства, — я не со зла, — она погладила меня по щеке, взъерошила мои волосы, — не дуйся Марковка, тебе не идет.

От слов девушки стало спокойней на душе, а ее прикосновения погасили все мое раздражение и внутренний протест. Я аккуратно и нежно обнял Анечку за плечи и мягко привлек к себе.

— Ложись со мной, я подвинусь, — прошептал ей в ушко, — мы поместимся, не бойся.

— Что ты дурачок, я не боюсь, только у тебя вся спина ободрана, тебе же больно будет, — девушка, тем не менее, прилегла рядом со мной и затихла в моих объятьях. А я гладил ее по плечам, зарывался лицом в волосы и вдыхал их пряный запах. Мы оба замолчали, стараясь не спугнуть мгновения близости и полного доверия. Теплое дыхание девушки согревало мне щеку и нежно щекотало многострадальное ухо. Окружающие нас серые стены бункера, как бы раздвинулись и потерялись в темноте ночи, вокруг нас стояла оглушающая тишина, такая, что биение сердец звучало как набат. В висках пульсировала кровь, мысли путались как ноги пьяного матроса, выходящего из портового кабачка.

— Маркуша, — нежный шепот девушки заставил меня вернуться в реальности, — ты такой хороший, я никогда еще не встречала таких парней. С тобой так просто и хорошо, ты будь, пожалуйста, всегда таким. Хорошо?

— Хорошо, — у меня не находилось слов, чтобы выразить то, что творилось в душе, мне казалось, что какие бы я ни придумал слова, они не смогут выразить все мои чувства к Анечке, — я тебя люблю Анюта.

Девушка прижала пальчик к моим губам, останавливая поток ненужных слов. Она нежно погладила меня по щеке.

— Молчи мой хороший, я тоже тебя люблю.

Мы с Анютой, обнявшись, стояли на носу яхты, которая стремительно приближалась к цели нашего путешествия. Перед взором, крепостной стеной, вставал обрывистый морской берег, словно созданный природой для приключений и загадок. Большие океанские волны неторопливо подкатывали к прибрежным скалам и разбиваясь о них, создавали белоснежную пену, которую легкий бриз сдувал, как завсегдатай пивного бара. Шум прибоя наполнял воздух волшебным звучанием, будто призывая нас немедленно исследовать это таинственное место.

Карибское море, поражая своими оттенками, раскинулось до самого горизонта, играя всеми цветами синего, от нежно-бирюзового до глубокого индиго. Вода вдоль всего побережья была настолько чистой, что казалась чуть голубоватым стеклом, позволяющим видеть все красоты подводного мира, погружая взор в самые сокровенные глубины царства Нептуна. Разноцветные рыбки, вьющиеся стайками вокруг кораллов, водоросли, плавно танцующие в невесомости прозрачной воды, создавали ощущение, что перед нами простирается на многие сотни метров огромный и живописный аквариум.

Небольшие, но неприступные скалы, как грозные стражи необитаемого острова, возвышались над водой, храня тайны древних времен от непрошенных посетителей. Острые контуры и неровные формы их уступов добавляли загадочности этому месту. Некоторые из скал были покрыты мхом и лишайниками, создавая красивый изумрудно-зеленый ковер, который соперничал в цветовой гамме с великолепием и бесконечностью бирюзы океана. Там, где заканчивались скалы, метров на семьсот-восемьсот протянулся великолепный пляж идеально белого песка. Волны, не торопясь, накатывали здесь на пологий берег, как будто ласкали его белоснежный песок и скатывались обратно, унося с собой мириады мелких кварцевых частичек.

Ветер, играя нашими волосами и одеждой, приносил с собой свежий морской запах, наполняя энергией и жаждой приключений. Солнце, сияющее яркими лучами, освещало каждую деталь этого удивительного пейзажа. Его лучи беспрепятственно проникали сквозь редкую кисею небольших облаков, создавая волшебную игру света и тени на водах залива.

Здесь, на обрывистом морском берегу, мы ощущали невероятную свободу и, одновременно, сдерживающую нас, завораживающую силу природы. Каждый вдох наполнял легкие свежестью, каждый шаг вел к новому открытию. Это место мы выбрали не случайно, оно насквозь пронизано магией и непостижимой красотой, которая оставляла в сердце неизгладимые впечатления. Наш маленький остров с прибрежными скалами и непроходимыми джунглями был настоящим укрытием от суеты и шума современного мира.

Сойдя на песчаный берег небольшого пляжа, мы отправились прогуляться по загадочному тропическому острову. Бродя босиком по мелководью белоснежного песчаного пляжа, окруженного пальмами, слушали шум прибоя и пение тропических птиц. Наши руки соприкасались пальцами, на моем лице застыла блаженная улыбка счастливого идиота. Я ласково обнимал Анюту, и мы, забыв обо времени, наслаждались только друг другом и окружающей красотой.

Незаметно приблизился вечер. Надо было располагаться на ночлег. После долгой качки на океанских волнах, захотелось найти укромное место на побережье острова, чтобы под ногами был твердый пол, и кровать не уезжала из под сонного организма. А еще, чтобы никто не постучал в каюту и не нарушил нашего уединения как на яхте во время трансатлантического перехода. Поднявшись от пляжа метров на двести в глубину острова, мы нашли уединенную поляну, на которой стояла маленькая хижина под кокосовыми пальмами.

В найденном убежище царила приятная тишина и полумрак. В шкафу возле окна нашлась парочка почти неиспользованных свечей, которые я зажег, заботливо припасенной зажигалкой. Блики свечей играли на наших лицах, создавая романтическую атмосферу. Мы присели на застеленную постель, предусмотрительно приготовленную прежними гостями хижины. Боясь спугнуть очарование момента, я нежно взял Анечку за руку и придвинулся поближе к ней.

Мой взгляд проваливался в глубину темно-карих глаз девушки и внутри меня поднималась волна смешанных эмоций. Я прислушался к волнующему калейдоскопу своих ощущений, в них царили нежность и страсть, мои искренние чувства создавали магическое напряжение. Я медленно скользнул своей рукой по слегка напряженной спине моей подруги, ощущая ладонью каждый контур ее тела под тонкой тканью одежды. Анюта прильнула ко мне и обхватила своими руками мои плечи, первый поцелуй сменился следующим и следующим, они становились все более страстными и горячими. Мы исследовали друга, прикасаясь к каждому уголку наших тел. Мои пальцы ласкали нежную кожу Анюты, вызывая томление в моей груди, внутреннюю дрожь и приятные ощущения. Наше дыхание становилось все тяжелее, а сердца бились с каждой минутой сильнее, отражая наше возбуждение.