— Наблюдай, — Иванчук похлопал меня по плечу, — если «Манхэттен» вздумает возвращаться, скажешь. Только не стой прямо у амбразуры, отойди на шаг назад и в сторону.

— Девочки, обстановка поменялась, вам надо будет все-таки разместиться пока здесь, в подземелье, — дедушка виновато развел руками, — нельзя сейчас на свежий воздух. К сожалению, мы не можем с уверенностью сказать, безопасно ли в джунглях.

— Саныч, они большие уже, поймут, — вставил слово Липский, — расскажи, как есть.

— Вобщем так, на острове остался кто-то из нацистов, возможно три или четыре человека, один из них точно ранен, но от этого он менее опасней не стал, у них оружие и сильная злость на все живое, — abuelo слегка замялся, — короче, пока мы их не нейтрализуем, вам надо будет жить в бункере. Все понятно?

Конечно девушкам было все понятно, даже, если не совсем понятно, или непонятно совсем — выбора у них не было. Поэтому Анюта с Лусией присоединились ко мне, чтобы наблюдать за поверхностью океана. Я попытался включить смартфон Иванчука, и мне это удалось. Просмотрев внимательно все установленные приложения, нашел шпионскую программу, подающую сигнал о месте нахождения владельца телефона. Программа была не слишком навороченная, могла фиксировать и передавать данные о геолокации только при наличии интернета. А установлена она была в день приезда одессита в Барселону, точнее сказать, в ночь приезда, что подтверждало слова Иванчука о причастности к шпионажу его сослуживца. Обо всем, что я узнал из смартфона, я рассказал дедушке и удалил программу-шпиона.

Затем, Иванчук сменил меня на посту наблюдения, и мы с девушками вернулись в спальню, чтобы продолжить изучение вентиляционного канала и зала за ним. В этот раз я скотчем прикрепил на ноги куски резинового коврика, который нашел под кроватью и полез в вентиляцию не переживая за свои колени. С собой прихватил не винтовку, а небольшой ломик-монтировку, чтобы выломать решетку на выходе из канала. Вот только я не учел, что вентиляция в зале выходила на уровне двух с половиной метров и чтобы спуститься, мне нужно было, что-нибудь подставить под окно. Точнее, спрыгнуть-то я мог без проблем, а вот подняться потом было гораздо труднее.

В итоге, я снова вернулся в спальню, разобрал оружейную пирамиду, из одной половинки которой, у меня получилась неплохая лесенка. Третий мой поход в вентиляцию увенчался успехом. Скинув в зал импровизированную лестницу, я прыгнул туда довольно удачно — не отбил ноги, не поцарапался о стенку. Освещая помещение налобным фонариком, прошелся вдоль стены под вентиляционным окном, потом осмотрел дальние углы комнаты, слева от моего «входа» обнаружил металлическую дверь, а напротив, вдоль стены до самого верха стояли аккуратно складированные, деревянные ящики с рукоятками для транспортировки. Некоторые были выкрашены в защитный цвет. Все ящики имели металлические пломбы на скрученной проволоке. Похоже, что это было складское помещение. На массивной железной двери не нашлось никаких запоров, но и открыться она не пожелала. Прекратив попытки подковырнуть дверь монтировкой, я уже решил было вернуться в спальню тем же путем, которым пришел сюда. Но мне на глаза попался еще один вентиляционный люк на противоположной от двери стене.

— Анюта, я тут еще одну вентиляцию обнаружил, — крикнул я девушкам, ожидающим моего возвращения, — вы меня не теряйте, хочу еще туда слазить.

Решетку вентиляции, подставив под нее лестницу, открыл своим мультитулом. Заглянул в канал, убедился, что он подходит мне по размеру и полез внутрь. Коридор до следующей решетки преодолел быстро, вот только жалюзи на ней были закрыты и что находится за решеткой, мне видно не было. Хотя, из-за нее чувствовалось дуновение сквозняка, доносившего запахи сырости и прелых листьев. «Странно, запах как в джунглях, — подумал я поддевая решетку монтировкой, — может действительно там выход наружу? — решетка понемногу поддавалась, — не нарваться бы только на пиратов», — это была моя последняя мысль перед тем, как металлическая дверца открылась и вывалилась наружу. В то же мгновение, у меня за спиной, из помещения, в котором только что никого не было, раздалось громко и отчетливо, так что у меня похолодели ноги и руки:

— Оружие бросаем вниз! Вылезаем медленно, руками вперед! При неподчинении — открываю огонь на поражение!

Здесь снова будут воспоминания Abuelo Vlad, которые, несомненно дополнят то, что я не мог видеть своими глазами.

Только Марк сообщил, что подобрал код электронного замка сейфа, как у меня зазвонил спутниковый.

— На связи Альдо Торрихос, — полковник представился и продолжил, — с яхты выгружается команда, насчитал восемь человек, все с оружием, похоже на автоматические винтовки. Банда выдвигается в нашу сторону. Мои действия?

— Сворачивайся и сюда, — мне не хотелось, чтобы полковник вступал в огневой контакт с нацистами, — не надо «нарываться». Ждем тебя в бункере.

Липский предложил устроить нацистам «теплый» прием на дороге, но я отказался, хотелось, не привлекая внимания, посмотреть, какие действия предпримут наши оппоненты и проанализировать, что им известно о местонахождении «Золота окраины». Ведь, сто процентов, что на остров «Одноглазый» с компанией прибыли в поисках «Копей царя Соломона», а не просто развлечься на морском песочке. Пока мы с компаньонами обсуждали, что могут предпринять бандюки, подошел полковник.

— Владимир, наверное, надо было негодяев на дороге встретить, — сеньор Торрихос не скрывал своего неудовольствия, но при этом выражался довольно мягко, — их можно было заставить сбежать, даже стреляя не прицельно, а над головами.

— Полковник, это не те люди, которых можно легко напугать, — я понимал, что сеньор Торрихос мыслит «со своей колокольни», то есть с точки зрения цивилизованного европейца, — это отмороженные на всю голову бандиты, к тому же понюхавшие пороху и крови.

— Согласен, — поддержал меня Липский, — смотрите, похоже, что они обнаружили наши следы, — собровец, наблюдавший в бинокль за нацистами, увидел, что бандюки остановились на дороге, откуда мы начали поиск бункера, — Мерзкий что-то рассматривает в кустах. Засуетились гады!

На дороге картина резко изменилась, от расслабленности в позах нацистов ничего не осталось, между ними завязалась ожесточенная дискуссия, Мерзкий размахивал руками и пытался командовать молодыми парнями, «Одноглазый» подошел к ним и тоже разглядывал наши следы в кустах и на траве. К спорящим подтянулся еще один персонаж, высокого роста, крепкого телосложения, одетый в камуфляж и армейскую кепку защитного цвета, он держал в руке трубку спутникового телефона. Перекинувшись парой фраз с «Одноглазым», «Камуфляжный» начал набирать номер на трубке. Липский, что-то крикнув, побежал в оружейку за снайперской винтовкой.

— А ты попадешь с такого расстояния в телефон? — мне не хотелось, чтобы мы первыми открывали огонь на поражение.

— Не сомневайся Саныч, — бросил собровец, устраиваясь поудобнее на амбразуре, — на таком расстоянии я в спичечный коробок попадаю десять из десяти, — он сделал глубокий вдох и на выдохе плавно нажал на курок, — в яблочко!

Нацисты, ошалело заметались на дороге, «Камуфляжный» подпрыгнул и присел там где стоял, Мерзкий и «Одноглазый» скатились в траву, а остальные, в недоумении пялились по сторонам. Мы быстро прикрыли амбразуры, оставив только небольшие щели для наблюдения. Но, заметно было, что «Камуфляжный» сообразил откуда в него стреляли, он указал прямо на амбразуру, через которую я за ними наблюдал. Во всяком случае, мне так показалось. Один из молодых парней вскинул автомат и выпустил длинную очередь в нашу сторону. За ним открыли огонь и другие бандиты. Отскочив от окна, я встал возле стены и только слушал автоматные очереди, доносящиеся с дороги.

Похоже, что снаружи бункер совершенно не выделялся на фоне растительности, покрывающей холм. Хорошо замаскировали убежище неизвестные строители. Пару раз пули срезали листву и ветки прямо возле нашего укрытия, и даже щелкали по металлическим заслонкам. Было понятно, нацисты палят наугад, не видя амбразур, но одна пуля. все-таки достала Мигеля, вырвав клок кожи со щеки. Пока Липский обрабатывал рану, пальба прекратилась, и мы приблизились к амбразурам. В бинокль мне хорошо было видно только «Одноглазого» и «Камуфляжного», они вместе прятались за поваленным деревом. Судя по жестикуляции, бандюки вели оживленный диалог, привлекая к обмену мнениями других, невидимых мне, участников вылазки. Наоравшись и несколько успокоившись по причине того, что с нашей стороны обстрел не продолжился, оппоненты начали выползать из-за укрытий. Вся компания собралась возле «Одноглазого». С опаской посматривая по сторонам, и пригибаясь за стволом поваленного дерева, они выслушали указания и начали перебежками перемещаться в сторону своей яхты.