Ох… Я еще и стала причиной государственного скандала… Но…

— Вы сказали только о Делирии. А мой муж? Он вернулся? — напряженно спрашиваю я.

Керни качает головой, а у меня в груди все обрывается. Нет? Как же так?

Выдираю руку и кидаюсь к порталу. Я должна его дождаться. Он просто задерживается — я же задержалась до самого рассвета.

— Стой, — Керни ловит меня и прижимает к себе. — Портал уже закрылся. Оттуда больше никто не выйдет.

Пытаюсь вырываться, но сил нет. Бьюсь, как птичка, в руках Керни.

— Тебе нужно отдохнуть. Пещера — сильное испытание. Я прикажу своим людям оставаться тут, — песец пытается успокоить меня. — Ты первая узнаешь, если он вернется.

С пустотой в груди позволяю себя увести, а потом и уложить спать.

Наверное, Керни был прав, и я была выбита из сил. Потому что когда я просыпаюсь, за окном уже светит убывающая, но все еще яркая луна. Опускаю ноги на прохладный гладкий деревянный пол и иду к балкону.

Непривычно осознавать, что мне больше не надо прятаться и куда-то бежать. Что все, в чем я была уверена, — всего лишь игра тех, кто сильнее и могущественнее. Что я и мой будущий малыш теперь в безопасности, как здесь, так и на родных землях.

Но в сердце все равно будто зияет огромная, практически бесконечная дыра.

Распахиваю двери и впускаю в комнату теплый ветер со степи, приносящий с собой запах подсохшей травы и пыли. Дома, наверное, уже совсем глубокая осень. Дожди. Надеюсь, что замок не забудут протопить к нашему возвращению.

Выхожу на балкон и подставляю свое лицо под лунные лучи и прикрываю веки. Ступни холодит полированный мрамор. Сжимаю пальцы на каменных перилах.

Боги! За что вы со мной так? Мой муж не был святым, но он искренне любил меня. Я прочла это в его взгляде, в том, как он, не моргнув глазом, выполнил свою клятву. Я любила его и люблю.

Слезы застилают глаза, текут по щекам, обжигая, буквально выжигая на них след, но сил их вытирать нет. Да, моя жизнь на этом не кончена. У меня есть для чего жить — мой… Нет, наш с Рэгвальдом малыш, наследник. Но как же мне сейчас больно!

Внезапно свет перекрывает огромная тень. Испуганно распахиваю глаза и вижу, как ко мне, планируя спускается огромный обсидиановый дракон.

В груди жжет от того, насколько я хочу и боюсь поверить в то, что я вижу. Но мой амулет не дает повода для сомнений: он светится так же ярко, как луна.

Сердце так бешено стучит, будто готово вот-вот выпрыгнуть из моей груди. Кажется, что я готова объять им весь мир, и еще останется место.

Дракон приземляется на крышу, снова ломая черепицу, которая падает на белый мрамор балкона. В нос бьет знакомый земляничный запах, а к ногам падает маленький букетик ягод.

Поднимаю его, втягиваю удивительный аромат, теперь навсегда ассоциирующийся у меня с надеждой и радостью, и кидаюсь к дракону. Он опускает ко мне свою огромную черную морду, а я отчаянно прижимаюсь к ней щекой.

— Мой дорогой, милый, любимый. — Глажу его, аккуратно перебираю пальчиками чуть шероховатые чешуйки, прислушиваюсь к его тихому рокоту.

«Моя», — вторит мне дракон, отстраняется и подставляет крыло.

Взбираюсь на него, усаживаюсь между зубьев на спине и крепко хватаюсь за гребень у основания шеи. Дракон взмывает в небо, и мы несемся над темными степями, сверкающими в лунном свете змейками рек, между острыми пиками гор. Рэгвальд окутывает меня теплым магическим коконом, чтобы я не замерзла.

Наконец, мы приземляемся у большого, похожего на темное зеркало озера. Дракон помогает мне спуститься, и я понимаю, почему мы именно тут.

Мы стоим посреди огромной поляны, просто невероятно пахнущей земляникой. Просто рви с кустика — и в рот. С благодарностью глажу дракона по морде и наклоняюсь, чтобы попробовать землянику. Когда я выпрямляюсь, на мою талию ложатся знакомые горячие ладони. Руки, в которых я готова греться до конца своей жизни.

— Айлин, — он прижимает меня к себе спиной, ласково касается рукой моего живота и шепчет на ухо. — В самый первый раз, когда я тебя увидел, я подумал, что ты непременно будешь моей. И когда мы дали брачные клятвы, решил, что это навсегда и неизменно.

Мужчина зарывается носом в мои волосы, а тыльной стороной пальцев ласково гладит по щеке. Я откидываю голову на его плечо.

— Я знаю, через что тебе пришлось пройти. Даже не представляю, как тебе было тяжело. — Чувствую его горячее дыхание у виска. — Какой бы ты выбор сейчас ни сделала, я клянусь защищать тебя и нашего ребёнка. Потому что люблю тебя. И снова хочу спросить. Ты будешь моей?

— Я уже твоя, — отвечаю я, поворачиваюсь, и его губы страстно, но нежно ловят мои в упоительном поцелуе.

Он слаще, чем любой из тех поцелуев, что были раньше. Потому что теперь, пройдя жесткие испытания, оказавшись на грани, поверив, что мы уже практически потеряли друг друга, мы стали намного ближе и чувствительнее друг к другу.

Впереди нас ждет еще объяснение с Керни, вычищение всей заразы из клана, а еще много счастливых совместных мгновений. В любви и в понимании, что это не просто связь амулетов, это осознанный выбор и готовность прислушиваться к своему сердцу.

— Рэг, есть какие-то новости? — я подхожу к мужу, который стоит, оперевшись на перила в галерее.

Перед нами, далеко за пределами крепостной стены, открывается вид на простирающиеся горы с зелеными долинами и снежными шапками вершин — владения нашего клана.

Где-то там, среди них, Рэгвальд нашел теплое озеро, на берегах которого круглый год можно набрать душистую землянику. Именно там он мне сделал второй раз предложение, там наша семья получила второй шанс.

Более того, после возвращения Рэгвальда из портала Видящий сказал, что наш брак сохранен, но прочная привязка, которая не позволяла бы мне скрыться от мужа, разрушена. Я больше не его собственность. Теперь амулет не сможет подсказать Рэгвальду, где я. Но ему это и не нужно — он чувствует меня иначе. Сердцем.

— Да, Керни приглашает на праздник. Предлагает загадать желание, не хочешь? — Рэгвальд оборачивается и приобнимает меня.

Я неловко улыбаюсь и утыкаюсь носом в грудь своему мужу. Меня окутывает ароматом черного острого перца и сандала, а в душе растекается тепло и ощущение безопасности. Особенно когда Рэгвальд чуть крепче прижимает меня к себе.

Мы с Керни продолжили поддерживать как дружеские, так и деловые отношения. Я активно участвовала в реабилитации Диких, а потом мы наладили торговые связи. В окраинных степях стало безопасно, что тоже способствовало улучшению общения между жителями стран.

Пару лет назад отметина богов в виде луны появилась у одной из дракониц нашего клана. Впервые за всю историю шанс загадать желание получил кто-то не из оборотней.

— Я уже загадала свое и ни о чем не жалею, — отвечаю я и поднимаю взгляд. — Но я же не об этом спрашивала. Как выборы в Совет?

Рэгвальд за семнадцать лет жизни действительно ни разу не заставил меня сомневаться в правильности моего выбора. У нас было время, чтобы все обсудить, чтобы он рассказал, как далеко зашли Делирия и лекарь в своих происках, как близко смогли подобраться к нашей семье и как начали запускать свои темные путы еще даже до свадьбы.

Несколько советников принимали участие в этой сложной и опасной игре, поэтому первое, что Рэгвальд сделал по возвращении, — распустил Совет. И с тех пор, даже несмотря на возмущения жрецов, выборы в совет производятся каждый год заново.

Мой муж никогда не рассказывал, что было после того, как он превратился в свет после ранения кинжалом, а я, уважая его право, не лезла с вопросами. Но с тех пор он очень чутко чувствует ложь и любую попытку обмануть его. Иногда мне кажется, что Рэг знает гораздо больше, чем говорит.

— Выбрали, — он пожимает плечами. — В этот раз боги оставили из старого Совета только двоих.

— И ты, конечно, знаешь почему? — Загадочно улыбается и гладит меня по щеке.