Спустя мгновение, на одном из линкоров противника, чей корпус напоминал акулью голову, внезапно появилась огромная абсолютно круглая дыра. А затем последовал колоссальный взрыв, разорвавший тьму космоса.

— Вот это мощь! Я даже не увидел выстрела, — сказал Ан Тан.

— Угу, — ответил я.

Больше ничего не происходило, а ещё через десять минут электроника нашего перехватчика снова заработала. Правда, судя по всему, и у той группы врагов, по инерции уже пролетевших мимо нас, тоже. Но, видимо, они, посмотрев, чем закончилась прошлая атака их флота, решили не провоцировать нового участника этой битвы и просто медленно полетели в сторону своего флота. А может, им просто был отдан такой приказ.

В отличие от них, я решил не рисковать. Кто знает, что нас ждёт дальше? Лучше переждать на месте или, на худой конец, убраться подальше и понаблюдать за развитием событий. Да и приказов нам не поступало, хотя есть вероятность, что там просто не было дела до нас или они вообще забыли о нашем существовании.

Еще через несколько минут от карающего и кальмаров подобной станции нифиров, которая так и не вступила в бой, отделилось по паре светящихся огоньков, которые направились в сторону корабля в виде яйца.

Время тянулось чертовски медленно. На мои запросы по общим каналам связи тоже никто не отвечал. С каждой минутой у меня крепло ощущение, что о нас и правда забыли. Фактически, не считая военных станций, на поле боя остался только наш перехватчик. Да и два разрушителя были сильно потрёпаны в бою. И то, «потрёпаны» — это было бы слабо сказано. На «Карающем» то и дело вспыхивали взрывы, отрывая куски обшивки. Не удивлюсь, если этот исполин развалится сам собой, уже без помощи врага.

— Долго нам тут торчать? — буркнул Ан Тан.

— Кто ж его знает, — отозвался я. — Меня больше волнует, что будет дальше.

Спустя еще полчаса, нарушив томительное молчание, ожил канал дальней связи. Последовал приказ: возвращаться на «Карающий». Не раздумывая, я направил наш перехватчик к потрепанной станции.

Вернувшись на «Карающий», мы пристыковались к одному из чудом уцелевших доков станции. Когда мы вылезли из перехватчика, на нас устремились недоверчивые взгляды. Не могли они поверить, что кому-то удалось выжить в этой мясорубке. Но стоило мне объяснить, что большую часть боя мы просидели в ожидании ремонта, как отношение к нам резко охладело. За это Ан Тан даже врезал одному из тиронцев, который сдуру обозвал нас трусами. Сказал он это, конечно, почти шепотом. Но не стоит недооценивать восприятие снайпера семнадцатого уровня.

Вскоре по «Карающему» пронёсся слух, что яйцевидная станция принадлежала праймам. Однако никто, включая меня и Ан Тана из низшего офицерского состава, не знал причин их вмешательства в войну. Вероятно, командование флота сейчас вело переговоры на станции этих праймов. Правда, были ли это на самом деле праймы? Впрочем, какая разница — хоть эльфы или ещё кто-то, главное было в том, что война, судя по всему, скоро закончится.

На станции царила атмосфера странного напряжения, вызванного полным непониманием ситуации. Одни не могли поверить, что бой окончен, другие готовились к новой битве, третьи горевали о погибших товарищах. И только механики и десантники, выделенные им в качестве подкрепления, суетливо сновали туда-сюда, словно муравьи, пытаясь привести «Карающий» в порядок.

Боевая готовность не была отменена, и мы с Ан Таном, не зная, чем заняться, просто сидели на паре контейнеров, расположенных недалеко от нашего перехватчика. Иногда кто-то подходил, чтобы поздороваться с Ан Таном, иногда и моя персона вызывала интерес. Но большую часть времени мы просто молча сидели в ожидании приказов, которые все не поступали.

— Как думаешь, зачем праймы вмешались? — спросил я Ан Тана. — Если это вообще праймы, конечно.

— Кто их разберет, — отозвался он. — Скорее всего, они хотели остановить эту бойню. Война уже зашла слишком далеко.

Его голос дрогнул на слове «бойня». И немудрено: ведь именно флот Союза, в рядах которого мы сражались, первым переступил черту.

— Значит, война закончилась? — сказал я, до конца не понимая, это вопрос или утверждение.

— Значит, закончилась, — произнес он. — Никто в галактике не посмеет ослушаться праймов. Им даже не нужно будет ничего предпринимать. Корпорация «Аркон» просто объявит блокаду всем несогласным видам, и, как я слышал, такие блокады могут длиться очень долго.

«Праймы», подумал я. Старые союзники человечества в той древней войне, которые предали нас. Хотя, может, тогда они тоже решили закончить войну. Если так, то у них это получилось. А еще корпорация «Аркон». «Аркон», «арконцы»… Вспоминал я записи в дневнике Эммы Каори Петровой. Вполне возможно, тут тоже есть какая-то связь. Вот только она писала, что арконцы уничтожены.

Может, всё-таки не стоит избегать праймов и попробовать попросить помощи в ситуацию с МИУ? Тот прайм единственный, кто смог пробиться против ментальной защиты этой штуки. Хотя ладно, это всё дела далекого будущего.

— Бледный, ты что задумался о чем-то? Перестань, тебе это не идет. — Ехидно подколол меня Ан Тан и хлопнул по плечу.

— Сволочь! — Прошипел я сквозь зубы от боли во всё еще покалеченным теле.

— Аа, прости, Бледный, я просто забыл. — Невинно развел руками тиронец, с лица которого не пропадала ехидная ухмылка.

— Заживет. Мы точно устроим третий раунд! — Продолжая страдать, ответил я.

— Устроим, только не забывай о наших планах на планете Мю. — Улыбнулся тиронец потирая руки.

— Ладно, но ты сам за себя платить будешь.

— Ну, началось! — Ответил Ан Тан и засмеялся на взрыв, видимо пытаясь выплеснуть все накопившиеся в нем эмоции за последнее время.

Спустя два луна на станции наконец-то прозвучало сообщение о прекращении режима боевой готовности. И я наконец-то смог вернуться в свою чудом уцелевшую офицерскую каюту. Чудом потому, что она оказалась крайней перед тем, как большая перегородка перекрыла проход жилого модуля и отгородила зону, где произошла разгерметизация. Зайдя в двери, я скинул с себя легкий скафандр и просто рухнул на койку, моментально проваливаясь в сон.

Еще через один лун вывесили списки погибших в этом сражении. Я долго не решался проверить наличие в них знакомых мне имен.

Только когда я спустя несколько часов безостановочно пролистывал списки и не увидел имен моих друзей, камень упал с моей души. Хотя радости всё равно не было, как и ожидалось, в списке нашлось имя Тарнуса. А еще тиронцев Ан Рона и Ши Орна. Первого я с трудом вспомнил: это был тот самый тиронец, с которым я повстречался на добыче полезных ископаемых. А Ши Орна я повстречал уже тут, на станции. «Не поиграть нам больше в Юни, друг,» — сказал я вслух, когда встретил его имя.

Еще через десять лунов станция «Карающий» наконец-то привела в порядок гипердвигатели и отправилась в долгий путь к месту своей постоянной дислокации — а именно в систему 3X-7B, где располагается станция «Корса».

— Даниил Таранов, вам присвоено звание старшего лейтенанта. Также за героическую службу вы представлены к ордену первой степени. С этого момента вы уволены с службы и должны проследовать со своими вещами в док номер три для транспортировки на станцию «Корса», — сказал мне незнакомый трибитский офицер флота Союза.

— Служу Союзу, — сказал я, а потом задумался: «Не служу же уже». А после просто развернулся и вышел.

— Что, Бледный, вышвырнули тебя с космофлота? — Перехватил меня по пути в третий док Ан Тан.

— Да, смотрю, тебя тоже, — сказал я, глядя на его гражданскую одежду.

— В отличие от тебя, я сам ушел, — ответил тиронец, и мы вместе пошли дальше.

Идя по уже хорошо знакомым узким проходам «Карающего», я надеялся, что скоро увижусь со старыми друзьями. Последние несколько лунов я пытался найти Ри Широ, но оказалось, что перед битвой его перевели в Третий флот, и ему еще предстоит добраться до Корсы своим ходом. А вот Кус 45 отправился на перерождение на одном из линкоров и, скорее всего, уже находится на Корсе.