— Колосс Родосский, — сказал Гарин, входя вслед за ним.

— Ну да, ну да, — ответил Парфенов.

— А с этим что делать? — спросил Гарын, указывая на напарника Парфенова, лежащего у дорожки, ведущей к входной двери дома.

— Пусть и дальше лежит, я его на обратном пути заберу, если он не очнется, — сказал Парфенов, но всё же вернулся к бессознательному телу коллеги и убедился, что его жизни ничего не угрожает, и снова направился к входу в дом.

— Гы, может и очнется, а может и нет, — сказал Гарын и проследовал вслед за мужчиной в свой же дом.

— Для вас, Игорь Иванович, всё же лучше будет, чтобы он очнулся. Это то, я смогу замять. Но вот если он того, — отвечая Гарыну, Парфенов сложил руки на груди, изображая покойника, — То с этим уже будут проблемы. Хотя у вас же есть тут недалеко лес, главное, закапывайте поглубже, чтобы грибники не нашли.

— Есть, — ответил неуверенно Гарын.

— Да шучу я, что вы, Игорь, на меня так смотрите. Да и очнется, это я вам гарантирую, но вот голова у него будет болеть долго. — Парфенов специально пошутил, чтобы всё же снять напряжение, повисшее между ним и Гарыном. Нет, он его не боялся, но вести беседу с тем, кто не готов к этому, было бы гиблым делом, а он сюда приехал за конкретным результатом.

— Так что с Даней? — спросила Вася, не успели они еще добраться до стоящего посреди гостиной черного кожаного дивана.

— Я ещё раз говорю, с ним всё нормально, но он в затруднительной ситуации, с которой мы хотим ему помочь.

— Ага, помочь, — сказал ухмыльнувшись Гарын.

— Да, именно помочь. И чтобы стать как бы сказать мостиком между нами, нам нужны вы, — сказал он, глядя в глаза Васе. Вижу, вы не особо мне верите. Но в этом нет ничего страшного. Исторически сложилось так, что люди нашей страны с недоверием относятся к работникам органов.

— Есть за что, — ответил Гарын.

— Есть, я же не спорю, но это всё пережитки былых времен. Но давайте не будем сейчас углубляться в историю нашей страны. Не для этого мы сейчас здесь сидим. Нам от вас нужно лишь несколько простых вещей, — сказал Парфенов.

— Я еду с ней, — выслушав представителя спецслужб, сказал Гарын.

— Ничего не имею против, вот только у вас же бизнес, и ваши, как вы их любите называть, орангутаны не справятся, — ответил Парфенов.

— Да вы не охренели тут! — опираясь на стену, проорал очнувшийся Леонид, о котором все уже и позабыли.

— Леонид, закрой дверь с обратной стороны, — зло посмотрев на него, сказал Парфенов, — а еще у меня с тобой будет длинный разговор, когда тебе рот можно открывать, а когда нет.

— Да как тут так это того почему? — видимо, ещё не отойдя от глубокого нокаута, бессвязно заговорил Леонид, а потом сильно пошатнулся и только чудом устоял, ухватившись за стоящий в прихожей комод. Затем, махнув рукой, направился к выходу из дома.

— Ты бы его в больничку свозил, — сказал Гарын, глядя на свой огромный кулак. — Это плохие признаки. Один из наших после такого навсегда таким остался.

— И правда. Меня его жена не простит, если он таким останется. Он и так пару слов с трудом складывал, а сейчас… В общем, мы договорились, через пару часов наша машина приедет за вами и вещами, — сказал Парфенов и протянул визитку. — Если что будет не так, сразу звоните.

Выйдя из дома, Парфенов хлопнул по спине сидящего на пороге дома Леонида. «Уууэээ!» издал Леонид, опустив голову между колен, извергнул из себя все, что съел за последнее время.

— Черт, ну не на пороге дома же, — ругнулся Парфенов и, подхватив под руку коллегу, повел его в сторону машины. — Ладно, закину тебя в больницу по пути.

— Босс, не надо, я в порядке, уууэээ, — снова издал душераздирающий рык Леонид и согнулся буквой «г».

— Это врачи скажут, а после пойдешь на переподготовку, а то не смог от удара обычного уличного бугая увернуться.

— Ага, обычного, — простонал Леонид, волоча ноги по земле, поддерживаемый под руку Парфеновым.

Как и обещал работник спецслужб, за ними приехал небольшой микроавтобус, в который с запасом поместились все вещи Василисы и Гарына. А уже через час пути они созерцали подъезд дома родителей Васи и Даниила.

— Отряд бойцов размещен в соседнем подъезде. Мы, согласно инструкциям, разместились на расстоянии больше десяти метров от квартиры Тарановых. Для быстрого реагирования пришлось проделать отверстие в стене одной из квартир. Еще группа снайперов находится в соседнем доме. Также у подъезда постоянно дежурят мои ребята, — говорил грузный вояка, показывая на бумаге расположение всех сил, задействованных в этой операции.

— Запомни, никакого летального оружия. Даже если он их всех поубивает, объект должен быть живым, — сказал Парфенов полковнику.

— Конечно, никакого, — сказал полковник, в голосе которого явно читалась какая-то странная нервозность. Конечно, это можно было бы связать с важностью их работы, но что-то беспокоило оперативника.

— Ты меня точно понял?

— Понял, — уже подобающим тоном ответил вояка. А после вышел, закрыв за собой дверь в кабинет.

— Мне что-то не нравится он, — сказал Леонид, который всё это время находился в кабинете и прикладывал пакет со льдом к опухшей челюсти.

— Мне тоже, — ответил Парфенов и забарабанил пальцами по столу. Ладно, сейчас лучше о другом позаботимся.

Я аккуратно достал кристалл-накопитель из пульта управления и убрал его в нагрудный карман скафандра вместе с ИД-картой. Наверное я просто захотел сохранить этот кристалл, точнее, даже не его, а память о Эмме-Каори Петровой, о ее жизни и о том, что случилось с человечеством. Хотя вопросов из прочитанного у меня появилось куда больше, чем было получено ответов.

Единственное, в чём я был почти уверен, это то, что именно праймы виновны в том, что тогда случилось с человечеством, точнее, с хуманами. И что с ними лучше больше не сталкиваться. Если они способны на такое… Не хочется мне становиться причиной ещё одной катастрофы для человечества.

А ещё я подумал, что всё же нужно передать этот кристалл кому-то компетентному на Земле. Пусть все знают, какие опасности несет это место.

Чертовы праймы пронеслись мыслью у меня в голове. А если они уже начали воплощать коварный план по очередному уничтожению людей? Мне нужны союзники, и единственное, что приходит мне в голову, это положиться на МИУ. Он еще ни разу меня не обманывал. Я должен всеми силами добыть источник энергии для него в эфире. Тогда он сможет помочь спасти: сестру, родителей, ту мелкую заразу… Моя фантазия рисовала страшные кадры того, как я иду по безжизненным улицам своего города, где от людей остались лишь кучки пыли и истлевшая одежда на земле.

Стоп! Стоп! Стоп! Что черт возьми происходит?

Я пришёл в себя в каком-то тёмном помещении. Истлевшие терминалы, некогда выполнявшие важные функции, теперь покоились под покровом пыли. В центре комнаты, в луче холодного белого света, парила чёрная сфера, будто поглощавшая этот свет. Мои пальцы тянулись к ней. Я попытался отдернуть руку, но запястье обдало жаром, и мои пальцы сами собой сделали последний рывок, погрузившись в вязкую чёрную субстанцию. Меня посетило ощущение дежавю. Чёрное нечто, как и в той пещере селкатов, обволокло мою руку, растеклось по запястью моего скафандра и начало просачиваться внутрь, обдавая кожу огнём.

Сердце заколотилось как бешеное, даже интуитивное предвидение вопило о том, что нужно как можно быстрее валить отсюда, но я уже ничего не мог сделать — меня словно парализовало. Какой же я всё-таки идиот! Почему, ну почему я не отправился на перерождение, когда это было возможно? Зачем я вообще доверился МИУ? Всегда знал, что ничего хорошего от него ждать нельзя.

«Аааа, как же больно!» — раздался крик, но только у меня в голове. Всем моим телом продолжала управлять эта чёртова штука.

«Бам!» Неожиданно пол ушёл из-под ног. Стены начали покрываться трещинами. Меня обволок жуткий рокот, который с каждой минутой нарастал всё сильнее. Чёрная дрянь на моей правой руке будто взбесилась, и боль стала невыносимой. Внезапно всё заполнил ослепительный белый свет. Быстрая вспышка чудовищной боли, и я увидел знакомую надпись перед всё ещё распахнутыми от ужаса глазами: