И тут ей бросился в глаза одинокий столик в дальнем углу, за которым сидел лишь один человек. Это был худощавый молодой парень с бледной кожей и гладко выбритой головой. Из-за своего болезненного вида он больше походил на онкобольного, чем на работника базы. Его угрюмое выражение лица лишь дополняло этот образ.

Девушка подсела к столику, стараясь максимально отдалиться от этого странного одиночки, который хмуро ковырял вилкой в куске рыбы.

— С едой не играют, — невольно вырвалось у девушки. Видимо, в стрессовой ситуации ей вспомнились слова воспитательницы, Анны Павловны.

— Кто ты такая вообще? — рявкнул лысый парень, зло косясь на нее. — Проваливай отсюда! Мешаешь!

— Где это написано, что этот стол твой? — парировала девушка, демонстративно поддев вилкой кусок курицы и отправив его в рот.

— Ладно, у меня слишком плохое настроение, чтобы спорить со всякими дурами, — сказал парень, вставая из-за стола и пытаясь уйти.

— Ты кого дурой назвал, прыщ лысый? — вскочила Лейсан, перегородив дорогу парню.

— Тебя! И раз ты этого сразу не поняла, значит, я точно не ошибся в оценке твоих умственных способностей. Можешь считать, что ты отсюда уже вылетела, — сказал парень и, видимо, уверовав, что своими словами напугал девушку, засунул руки в карманы и двинулся к выходу из столовой.

— Знаешь, я знавала одного такого же, как ты, и знаешь, как его все звали? Клоп Вонючка! Теперь буду тебя так всегда называть, — сказала девушка, не желая терпеть оскорбления от этого убогого парня. Тем более в этой ситуации виноват был её собеседник. Да, она сделала ему замечание, но на оскорбления перешел именно он.

«Клоп, клоп, клоп, Вонючка!» — смешки раздались по столовой, и что удивительно, даже представители старшего поколения тоже с улыбками перешептывались.

Только после этого девушка заметила, что в их сторону смотрели абсолютно все, кто находился в столовой. Черт, ну опять меня понесло! — про себя выругалась девушка, понимая, что умудрилась еще раз накосячить а даже пол дня не прошло как она попала сюда. Но на самом деле она привлекла всеобщее внимание еще в тот момент, когда подсела за столик к лысому парню. А точнее, все уже косились туда задолго до того, как она вошла в столовую.

— Фамилия! — крикнул парень, цвет лица которого от злости уже сменился на бордовый.

— Синицина? И что с того? — сказала Лейсан, первую пришедшую ей в голову фамилию.

— Собирай вещи, Синицына! — сказал парень, аж трясясь от злости. А потом пристально присмотрелся к её лицу, которое было ему знакомо. Он не раз видел его на фотографии, прикрепленной к делу Таранова. — Ещё врать вздумала Лейсан Юсупова'.

— Что за балаган тут творится? — раздался голос по столовой, который был всем очень хорошо знаком.

После этих слов в столовой повисла гнетущая тишина, а к парочке бузотеров двинулась высокая худощавая фигура похожего на скелет.

— Чижик, это опять ты? — ругнулся мужчина. — Что ж у тебя такой характер дряной.

— Шульман, я сейчас не виноват, это все эта, — словно ребенок указал пальцем на девушку парень.

Это был тот самый мужчина, с которым она уже встречалась сегодня вместе с майором Парфеновым.

— Все видели, это она начала? — упирался лысый парень.

— Не стоит надрывать глотку. Я просмотрю записи с камер, и если это опять твоя выходка, то на две недели забудешь о полевых работах. Даже если это навредит проекту, я так и сделаю.

— Ну всё, бледный! — прорычал Ан Тан, разминая кулаки и злобно скалясь, стоя напротив меня. — Сейчас я из тебя тиронца сделаю!

— Это как? — раздался голос из толпы окружающих нас тиронцев. Да и не только тиронцев.

— Да просто если его посильнее стукнуть, он потом в этом месте синеть начинает. Вот я его всего щас и стукну, и эту штуку посреди его лица вобью поглубже.

— Знаешь, я уж не знаю, посинеешь ли ты еще сильнее или позеленеешь, но рожу твою синюю я сегодня точно превращу в отбивную, — ответил я Ан Тану, тоже разминая кулаки.

За последние несколько лунов, как мы с ним стали напарниками в перехватчике, этот гад меня просто достал своими подколками. Вот я не сдержался и предложил ему разобраться, так сказать, по-мужски. Только наша разборка вышла за пределы дока номер семнадцать, и вот сейчас нас окружают, наверное, пара сотен зевак, и это лишь та часть, которая поместилась в тренировочный зал учебного отсека.

Наверное, всё дело было в том, что этого садиста, как и меня, все довольно хорошо знали на станции. Да и развлечений тут не было от слова совсем, вот и собралась целая толпа поглазеть, как садист из бледного отбивную делать будет. Даже приличное количество офицеров не самого низкого пошиба пришли поглазеть, заняв под предлогом сохранения порядка самые «козырные» места в первой линии зрителей. Нет, за меня, несомненно, болели почти все тиронцы, прошедшие курс молодого бойца у этого гада, но по перешёптываниям в толпе я понял, что в меня особо никто не верил.

— Ну что, долго еще вы стоять будете и мешать работе? Давайте уже начинайте! — сказал один из тиронских офицеров из первого ряда с званием капитан. Об этом говорил его знак на груди с восьмью полосами, по четыре из которых шли из боковых граней треугольника.

«Ага, как же, работать мы ему мешаем, ему просто охота побыстрее мордобой посмотреть», — подумал я и встал, подняв руки, показывая, что готов к бою.

Ан Тан не стал медлить и ринулся на меня с безумным блеском в глазах, словно разъяренный зверь. Правый кулак тиронца пролетел вскользь, касаясь моей прически, после чего левый прошел в паре сантиметров от моей челюсти, обдавая меня ветром. Благодаря предвидению я довольно легко уворачивался от его выпадов, а затем на долю секунды включил ускорение и врезал ему резким ударом в корпус. По ощущениям, это было словно бить по бетонной стене — настолько твердые мышцы были у него на животе.

— Сволочь! — сквозь зубы прошипел тиронец и продолжил наносить один удар за другим.

«Бам!» Мой кулак впечатался ему в челюсть. «Бам! Бам! Бам!» Серия из трех ударов настигла свою цель: два в корпус и один в голову. Вот только силы мне всё не хватало: от пропущенных ударов он становился лишь злее и увеличивал напор. Так еще и выносливость у него явно зашкаливала: рассчитывать его измотать было глупо. Но другого варианта у меня всё равно нет, а поэтому я продолжал наращивать темп, отвечая на каждый его удар двумя, а то и тремя своими.

«Бам!» Выбило часть воздуха из моих легких. Я пропустил пару ударов в корпус, от которых мне не дало уйти даже предвидение. Уж слишком близкий бой он мне навязал.

«Наконец-то попался!» — подумал я, когда садист на долю секунды потерял равновесие, промахнувшись хуком мне в челюсть. Я двинул его под колено ногой, намереваясь добить ударом в голову. Но этот гад каким-то чудом умудрился выкрутиться в полете и, схватившись за мою ногу, дернул ее на себя.

Я рухнул на пол. Тиронец, словно дикий зверь, уже бросился на меня, чтобы добить. Резко крутанувшись, я ушёл от его хватки и вскочил на ноги. Даже подумать о драке с ним в партере было безумием.

Он тоже вскочил и снова бросился на меня, одержимый желанием повалить на пол. «Ускорение!» — мысленно скомандовал я. В тот момент, когда он почти сомкнул на мне тиски захвата, я резко ударил его коленом в челюсть и отскочил в сторону. Ан Тан, пролетев мимо, впечатался синей рожей в пол и проскользил по нему не меньше метра.

Но я не бросился на добивание. Падение было слишком картинным, подставленные руки смягчили удар, а значит, до нокаута или нокдауна было далеко. «Чёрт, да сколько же в тебе выносливости» — выругался я про себя, наблюдая, как разочарованный тиронец, не сумевший заманить меня в ловушку, поднимается на ноги.

— Ну что, садист, давай нападай! — тяжело дыша, сказал я, смотря на Ан Тана затуманенным от усталости зрением. К этому моменту наш бой длился уже минут десять, а то и больше.