— Ну, дайте ему еще какое-нибудь задание, — подумав немного, потребовала женщина. — Это же просто урок музыки, не физика какая-нибудь.

— Извините, — покачала головой Марина, проглотив очередное оскорбление любимого предмета. — Учебный год завершен, отметки выставлены. Если Ваш сын очень много болел в этом году, подойдите со справками к завучу и поговорите. Я, честно говоря, даже не знаю, можно ли еще что-то исправить. Возможно, уже нет.

— Но журнал же электронный, — не поняла женщина. — Исправил — и все.

— А сводка по нему — бумажная. Распечатывается, подшивается и заверяется печатью в определенный день года, — сказала Марина, которая на самом деле не знала всех тонкостей финального оформления бумаг, но предполагала максимально серьезную форму.

— Марина Игоревна, ну пойдите навстречу! — взмолилась женщина, поняв, что проиграла раунд, но еще надеясь на победу в итоге.

— Послушайте, сдалась Вам эта «тройка», — устало вздохнула Марина и потерла дергающуюся венку на виске. — Ну, испортила она мальчику годовую. Но он всего в пятом классе, и годовая — «четыре». При желании еще сто раз все исправит и с золотой медалью школу закончит!

— Вы не понимаете! Это ярлык! — всплеснула руками женщина. — «Тройка» — это навсегда. Один учитель «тройку» поставил — все поставят! И все, аттестат испорчен!

Марина тупо уставилась на эту озабоченную мамашу. Потом на хмурого ребенка.

— Это твоя первая «тройка» за четверть? — спросила его Марина.

Пацан честно покачал головой.

— Математику мы уже исправили, — заверила Марину женщина, поняв, что сын ее «сдал». — И русский тоже. А по литературе нам задание дали, на неделе доделаем.

Марина снова глянула на парня. Тот уныло смотрел на детскую площадку, видневшуюся неподалеку. У бедного Сережи явно поперек горла уже стояли все эти исправления и доделывания.

— Отстаньте от ребенка, а? — неожиданно для самой себя сказала девушка, хотя никогда прежде не позволяла себе подобного вмешательства в семейное воспитание. — Пусть мальчик учится так, как может.

— Вы точно учитель? — женщина еще сильнее выпучила глаза, став похожей на кошку, пыжащуюся на лотке. — Вы вообще слышите, что говорите? У него «тройки». «ТРОЙКИ»! Как он будет в институт поступать?

— Да не нужен в институте школьный аттестат, — почти со стоном сказала Марина. — Там знания нужны, а не отметки. Будут знания — пробьется Ваш парень и с «тройками». А нет знаний — и «золотая медаль» не поможет.

— Сережа, не слушай ее! — обернулась к сыну женщина, схватила его за плечи и встряхнула, обращая внимание на себя. — Ты поступишь в ВУЗ! Точно поступишь! Я тебе не дам пойти по стопам отца! Посмотри на своих родителей: у нас не было высшего образования. Мы пашем на заводе, как лошади. Ты тоже так хочешь? Уверена, что не хочешь!..

Марина уныло уставилась на этих двоих. Вот она, преемственность поколений в действии. Прямо сейчас на ее глазах из здоровой маленькой личности формировали морального калеку с пониженной самооценкой и акцентуацией на получении «вышки».

Сейчас его научат, как «выбивать» себе пятерки, как клянчить и выискивать лазейки. Научат ругать учителей, начальников, правительство, вешая на них вину за собственные неудачи. Научат жить ради великой цели, которую он даже не сам выбрал, отдавая все свое свободное время и здоровье на ее достижение.

«Да пошло оно все», — вздохнула Марина, махнула рукой на этих двоих и поплелась прочь с территории школы, с трудом передвигая ноги под свинцовым грузом апатии. Где-то в глубине черепной коробки внутренний голос радостно скандировал «Бежим! Бежим!». Но дурацкая апатия уже взялась за свое, и Марина с трудом дышала и едва передвигала отяжелевшие ноги.

Желание куда-то идти и что-то делать пропало. Пропал страх, пропал стыд. В голове стало пусто, и захотелось сесть на скамеечку и уронить лицо в ладони.

«Бляха муха, Марина, не сдавайся! — прорвался к ней внутренний голос. — Мы почти вырвались отсюда. Только не проваливайся в апатию, только не поддавайся! Поори на всю улицу, проревись, если надо, но взбодрись! Давай свалим из этого болота! И вообще: ща охранник в полицию звякнет, и тебя заметут по горячим следам как минёра».

Это был серьезный аргумент, сразу нервно кольнувший сердце. Марина через силу заставила себя идти чуть быстрее и выпрямить спину.

«Давай-давай! — подбодрил ее внутренний голос. — Ползи, улитка, не сдавайся! До ближайших кустов, а там — фьюить! — и мы далеко от всего этого».

«Во-первых, есть у меня подозрение, что при телепортации имеет значение место активации, а значит, стоит подойти ближе к той дороге, где я утром высадилась, — пересилив уныние, мысленно заметила она. — А во-вторых, это несерьезный подход. Я не собираюсь еще раз соваться в мир антисанитарии без нормального мыла и запаса прокладок».

«Железный аргумент, — подумав, признал внутренний голос. — А деньги?»

Марина задумалась. В кармане опять завибрировал телефон.

«Да выбрось ты эту дрянь!» — посоветовал внутренний голос.

Но Марина как человек педантичный и к тому же перестраховщица не собиралась совершать подобных неосмотрительных поступков: мало ли, вдруг еще пригодится, чтобы все отменить в последнюю минуту?

Внутренний собеседник мысленно сделал «фэйспалм». А Марина глянула, кто ж там опять добивается ее внимания:

«Марина Игоревна, я сделал дополнительную работу. Посмотрите, пожалуйста, а то мне нельзя «тройку» по музыке, мне от мамки влетит!» — значилось на экране.

— Блин, кто это написал? — нахмурилась Марина. — Ни имя, ни класс не указаны, ни направление, в котором искать эту самую «работу». Оценки давно выставлены, каникулы начались, а они только проснулись. И откуда у них вообще мой номер?!

«Я тебе говорю: жги все это! — авторитетно посоветовал внутренний голос. — Пошли к магикам. Они там без тебя наверняка уже вертеп из корпуса устроили».

«И это твой аргумент?» — мысленно фыркнула Марина в ответ.

«Там красивый интерьер, очень тихо, никогда не соскучишься, и есть, чем пригрозить хулиганам в случае проблем, — тут же перечислил основные плюсы ее невидимый собеседник. — А еще говорят, там хорошо платят».

«Ну да. Вот только пенсий нет и выплат по беременности и родам», — напомнила Марина.

«Как будто здесь они есть», — фыркнул внутренний голос.

Марина вспомнила, как однажды из любопытства посчитала, сколько ей платили бы, выйди она в декрет с нынешней зарплаты. Получившейся суммы не хватило даже для оплаты ипотеки. И декретные, к тому же, платили только полтора года. При этом путевку в садик выдавали только после трех, так что разницу в полтора года предлагалось жить голодом. А отчеты пенсионного фонда и вовсе заставляли смеяться до слез тех, кто помнил о существовании в стране такого явления, как инфляция.

Внутренний голос был прав — эти копейки сложно было назвать выплатами. И даже тот факт, что они были гарантированы государством, в последнее время вызывал сомнения. Никчемная замануха. В нынешней нестабильной экономической ситуации в покупку комнатных растений вкладываться и то выгодней — они, по крайней мере, действительно растут.

«А может, цветуёчки твои продадим?» — неожиданно предложил внутренний голос.

«Думаешь, кто-то купит их так быстро?» — усомнилась Марина.

«Попытка не пытка, — мысленно пожал плечами ее невидимый собеседник. — Давай вообще все на продажу выставим — что-нибудь да продастся к вечеру».

Мысль была интересная, и Марина поспешила домой. Тем более, что на улице она теперь чувствовала себя неуютно — как преступница.

…

Оказалось, что ее цветы действительно пользуются популярностью. Она не дошла и до вариегатных ароидных, когда ей уже позвонили по поводу ее старой бугенвиллии. Покупательница хотела забрать ее через три дня, но узнав, что Марина торопится, предложила доставку курьером из такси. И тут Марина открыла для себя чудеса современной доставки. Жаль, что только напоследок.