— Даже слишком, — нервно крикнула в ответ Марина: взирать на мир, свисая над ним без всякой страховки с высоты в пятнадцать метров, не было безопасным времяпрепровождением.

— Помор, присядь! — крикнул Крис, и Марина схлопотала еще одну порцию адреналина, когда земля резко приблизилась. Великан сел на корточки и поставил учительницу себе на колено. Для него-то все эти рывки, наверное, казались простыми и обыденными движениями. А вот Марине подскоки туда-сюда напоминали американские горки: ветер в лицо, желудок в узел и подозрительно потрескивающие в захвате могучей руки ребра.

— С-спасибо, — заикаясь, пробормотала девушка, когда пальцы гиганта разжались, и она закачалась, стоя на шероховатой коленке.

Сердце девушки колотилось, а на лбу появилась испарина. Поверхность, на которой она стояла, была мало того, что покатой, так еще и живой. Никогда прежде Марина не стояла на живом существе. Ей сразу стало неловко за каблук, и она присела, спустив ноги вниз. Кожа великана оказалась шершавой, как наждачка, и повсюду, как трава, торчали довольно крупные волоски, за которые в случае чего можно было ненадолго ухватиться. Уровень опасности резко снизился, и голова перестала кружиться.

— Фух! — невольно выдохнула Марина и потерла глаза под очками, чтобы прийти в себя.

Все это время волшебная составляющая этого мира проходила как-то мимо нее, воспринимаясь, как кино. А Марина-то еще удивлялась: почему это, попав в магический мир, она никак не отреагировала на, собственно, его чудеса. Но, похоже, и без того утомленная психика, чтобы зря не нервничать, решила убедить ее, что она смотрит какой-нибудь марвеловский фильм. Вот только теперь это кино неожиданно приобрело свойства 5D-аттракциона и «не нервничать» уже не получалось.

— Марина Игоревна, так мы начинаем? — позвали ее снизу.

Она спохватилась и глянула на ребят. Те уже разбились на команды — семь человек с одной стороны, шесть — с другой (Ксавьер был занят, Пузырь болел, Дубок и Поморник не участвовали, а Уильям еще дрых).

На воротах, роль которых с одной стороны выполняла сгоревшая баня с обрушившейся стеной, а с другой — поваленный на бок двуногий стол, оказались Крис и… Денеба. И судя по лицам ребят, вчерашняя проба игры им понравилась. Хотя и ожидаемо закончилась очередной повальной дракой. Но если вычесть драку, то познакомить их с командным видом спорта, похоже, было хорошей идеей.

Марина резко ощутила нехватку свистка. Если крикнуть «Начали!» в напряженной тишине было еще куда ни шло, то орать «Стоп!» посреди матча, перекрикивая гомон разошедшихся ребят, ей представлялось весьма проблематичным. Опасливо оглядевшись — не видит ли кто из посторонних — Марина сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула, как когда-то давно, в детстве, ее научили деревенские мальчишки.

Толпа внизу резко оживилась и взорвалась шумом. А Марине вдруг захотелось рассмеяться. Ну, она прямо Соловей-разбойник, главарь банды уголовников: сидит тут выше всех и посвистывает на воров и бандюганов, чтоб веселей буянили.

Первый гол забили почти сразу. Крис, увлекшись азартом, полез было в общую кучу за мячом и оставил ворота пустыми. Этим не замедлил воспользоваться Еж, вдарив по тряпичному мячу так, что тот не только влетел в импровизированные ворота, но и отскочил от деревянного остова бани так, будто и правда скрывал в себе накачанную воздухом резиновую камеру. Крису, естественно, попытались навалять за разгильдяйство, но Марина оглушительным свистом остановила это безобразие.

Второй гол пропустил расслабившийся Денеба: в определенный момент мяч улетел так далеко от всех участников сражения, что неминуемо должен был вылететь в аут, но на самой границе его отбил хвост Шермана, засадив снаряд точно в столешницу. Марина хотела было возмутиться — хвост ведь не ноги. Но потом вспомнила, что в футболе мяч можно отбивать даже головой — лишь бы не руками — и решила не запутывать правила. В конце концов, если придираться, то хвост — это продолжение спины, а не рук.

А вот дальше в игру вступили сестры. Нет, не так. СЕСТРЫ!

Вчера, когда Марина объясняла правила, девушки проигнорировали игру, посчитав ее детской забавой. Как, впрочем, и большинство других магиков. Начали играть только Гора, Еж и Кассандра.

Так как все трое от природы не особенно блистали интеллектом, то довольно быстро к ним присоединился Персиваль со словами «Да смотри, как надо!». Затем с вопросом «Персик, ты дурак?» в дело вступил и Шессер, а дальше всем уже было плевать, детская это игра или нет — главное, показать, «как надо».

И единственными, кто, несмотря на природную горячность, не поддался стадному инстинкту, стали сестры-валькирии. Сегодня же, увидев, что интерес к игре у народа не утих, они тоже решили присоединиться: благо, вчера пронаблюдали весь процесс обучения и правила знали неплохо.

Немного побегав с ребятами по «полю» и сориентировавшись, что тут и как, ко второму голу они, наконец, втянулись. А так как изначально присоединились к разным командам, то стоило одной из сестер завладеть мячом, как они сцепились в нешуточной схватке.

Магики, почуяв, что запахло жаренным, рассредоточились по полю и принялись экстренно перестраивать тактику. Точнее, это понятие, наконец, у них появилось. Перед воротами сформировался классический «автобус» — кучка людей, напряженно бегающих туда-сюда на небольшое расстояние, вынуждая валькирий нарезать по полю завитушки.

Также произошла «текучка кадров»: Флокси вышвырнули из команды. В прямом смысле вышвырнули, вытолкав ее на «скамейку запасных» — то бишь, на крыльцо. Всем было ясно, что если с подачи валькирий тугой тряпичный ком влетит в хлипенькую феечку, то переломает ей все кости. К тому же на таких скоростях низенькая малышка лишь мешалась под ногами.

Но Флокси все равно надулась и в отместку принялась болеть за чужую команду.

Марина напряглась. Никогда прежде она не понимала, почему футбольные болельщики так неадекватно реагируют на происходящее на поле: ну, бегают там какие-то пацаны в гольфиках, ну, мячик пинают. Но теперь, глядя на мускулистые тела валькирий и их горящие глаза, чувствуя всей кожей волнение команд, она и сама заразилась азартом.

— Пасуй-пасуй! — заорала Марина, забыв, что она арбитр, а не тренер. — Кристинка, пасуй Шеру, он забьет! Пасуй, говорю! Да что ж ты жадина такая, а?

— Марина Игоревна, — окликнул ее кто-то, но она даже не услышала, увлеченная действом.

— Какого черта! — Марина при виде очередной глупости на поле аж подскочила, игнорируя опасность свалиться со своей «вышки». — Бристи, просто выбей мяч к своим, ты же можешь! Зачем он тебе сдался? Пасуй Персику! Да ты слепая, что ли? А-а-а, вашу дивизию, это командная игра, а не единоборство! Пасуй, елки-палки!

— Марина Игоревна! — снова окликнул ее голос, на этот раз намного громче.

— А? — спохватилась она, наконец, и развернулась к говорящему, дыша возбуждением и праведным тренерским гневом.

— Вы не пришли на ужин, хотя мы договаривались, что я принесу телепорт, — спокойным тоном сказал господин Тельпе, укоризненно глядя на нее снизу вверх: видимо, перевозбужденная девица в одной туфле, с криком скачущая на волосатой коленке великана, плохо ассоциировалась у него с образом хорошего учителя.

Марина смутилась и поправила выбившиеся из прически волосы.

— Так Вам еще нужен телепорт? — уточнил господин Тельпе, демонстрируя ей две коробочки, напоминающие консервные банки.

— Да-да! — торопливо отозвалась она и махнула Поморнику, чтобы спустил ее на землю. Тот разогнул коленку. Марина покачнулась, ухнув вниз, но все же удержала равновесие и на землю соскользнула в целости и сохранности.

— Красный настроен на Ваш мир, зеленый — на наш, — укоризненно поглядывая на вопящую толпу, сказал проректор и протянул ей коробочки.

Марина взяла их в руки. На ощупь они действительно казались жестяными, только очень тяжелыми — будто наполненными свинцом. А еще они ощутимо грели руки. По верхней части красовался узор наподобие того, что Персик выцарапал ей на парте, только вместо матерного слова в центре располагался ключик. Точнее, как следовало из объяснений, чека.