— Мариш, ну чего ты. Мы действительно работали, — ответила густо покрасневшая от смущения Софи.

— Уж мне-то не рассказывайте сказки, — засмеялась Марина.

Софья фыркнула и вышла из кабинета, пожелав спокойной ночи. А мы с Мариной направились в спальню.

Борис открыл глаза и вновь закрыл. Подумал, что это какой-то дурной сон, но нет. Память постепенно возвращалась к нему, а следом за ней и осознание, что он потерпел фиаско.

Как он мог проиграть Астафьеву! Что случилось⁈

— Моди, ты здесь? — хрипло позвал он питомца. Во рту пересохло. Раны от шрапнели, которая пробила его достаточно мощную магическую броню, саднили.

Вроде ничего важного не задето, вот только когда он попытался встать, резко заболело под рёбрами справа.

Борис услышал фырканье над ухом, затем влажный нос уткнулся в его щеку.

— Всё будет хорошо, Модест, — он протянул руку и провёл дикобраза по иглам, которые тот сразу же прижал к телу. — Всё будет замечательно.

— Я так не думаю, — раздался строгий голос сверху.

Над ним стоял генерал Романцев. Волевой подбородок, небольшие усы и как всегда жесткий прожигающий взгляд черных глаз. Ну да, так и есть — он у входа в Эпицентр, на призывной площадке.

Генерал осмотрел его раздраженным взглядом, махнул кому-то, и Борис увидел склонившуюся над ним целительницу Нину. Глубокий вырез груди на белом халате, на который рукоблудничали многие бойцы, манили и его.

— Привет, как служится? — криво улыбнулся он, приподнялся на руке, затем кое-как, подставив ногу, встал на одно колено. — А я тут…

— Заткнись, Боря, ляг обратно и терпи. Будет чутка больно, — нахмурила изящные бровки Нина.

Она собрала энергию в ладони, отчего те засверкали, затем начала водить над израненным телом Бориса.

Да, Нинок оказалась права. Мелкая шрапнель выходила и буквально прилипала к её ладоням. Каждое движение чужеродного металла в его теле сопровождалось до того ноющей болью, что он заскрипел зубами.

После того, как Нина вытащила шрапнель и залечила раны, повернулась и ни слова не сказав, ушла. Ну, как всегда. Она ничуть не изменилась.

— Борис, поднимайся. Пошли в мой кабинет. Поговорим, — махнул ему генерал.

Когда они устроились на скрипучих стульях с высокими спинками и подлокотниками, Романцев нахмурился ещё сильней.

— Ты использовал аварийный портал для Эпицентра на случай мобилизации, — резко спросил его генерал. — И я тебя спрашиваю — почему?

— Попал в передрягу, — пробормотал пересохшими губами Борис. — Иначе бы погиб.

— Понимаю, — кивнул генерал после нескольких секунд раздумья. — Ну тогда смотри какой расклад. Устав ты знаешь, как и последствия своего действия тоже. За это тебе положен военный трибунал и ссылка на Аляску. А там ты знаешь, что за жесть. Будут тебя там п*здить каждый день и с различными тварями в поединки ставить.

— Меня туда сошлют? — на всякий случай спросил Борис, хотя понимал, что если б было так — Романцев с ним бы сейчас не разговаривал.

— В общем так… — генерал шумно выдохнул, налил стакан воды и поставил перед ним.

О, Единый, какое же это блаженство! Боря новь почувствовать себя живым. Влага прошла по организму, будто целебная волна, питая каждую клеточку тела. Это его окончательно оживило.

— … давай так поступим, — продолжил Романцев. — Раз ты герой войны и всё такое — трибунала не будет. Я тебе обещаю. Но тогда повоюй ещё, дружок. Отработай. И будет выдан тебе новый портал.

— И на сколько я тут застрял? — скосил взгляд на генерала Борис.

— Ещё с месяцок. А там — вновь свобода.

— А куда деваться, — скривился в ухмылке Борис.

— Вот именно, Боря. Вот именно, — ответил Романцев, показывая на выход. — Можешь идти. Только не забудь зайти в каптёрку, получить снаряжение и вещи. Сегодня будет вылазка.

Борис кивнул и, ни слова не сказав в ответ, вышел на улицу, а там громко и отчаянно закричал в небо, которое постепенно затягивало серыми тучами от очередного свежего разлома.

Вчера, после великолепного секса с Мариной, я сладко уснул. Не спал так, наверное, ещё со времён попадания в этот мир.

Утро же выдалось также достаточно энергичным. Пробежка, тренажерный зал, традиционный контрастный душ и утренняя трапеза в виде блинов с творогом.

После завтрака наша парковка начала заполняться автомобилями. На первое собрание клана после продолжительного перерыва приехали Медведев, Рылеев, Збруевы и Драгунов, а чуть позже Азиз.

Что уж говорить, все были рады меня видеть. Почти все. Збруевы и Драгунов взглядами выражали недовольство, но смиренно молчали, показывая таким образом, что они принимали меня как главу клана.

Когда мы подвели итоги нападения Бориса и купленного им Зильбермана, перешли на тему работы над ошибками. Виссарион презентовал новый артефакт защиты, который уже устанавливался в это время в моем поместье. Также выразил готовность передать такие же приборы остальным союзникам.

— Ну а теперь, друзья, поприветствуем нового человека в нашем клане, Азиза, — представил я араба, который был немного смущён. Как он мне признался перед собранием, первый раз арабы к кому-то присоединяются. Ну что ж, всегда что-то бывает впервые.

Кислые рожи Драгунова и Збруевой в расчет я не брал. Эти после показательной порки Бориса будут теперь сидеть тише воды ниже травы. Главное, чтобы исправно отчисляли проценты от своей прибыли в казну клана. А больше от них ничего и не требуется.

— Благодарю Ивана и каждого из вас за то, что приняли в свой клан, — поднялся со своего места Азиз. — От нашей арабской общины в честь такого важного для каждого из нас союза примите в знак благодарности этот скромный дар.

Он хлопнул в ладоши, и двери распахнулись. Темнокожие слуги занесли в помещение пять ковров.

Один из них разложили для демонстрации. Ковер был первоклассным: с ярким красно-желтым узором и высоким мягким ворсом. Примерно такие же лежали в прошлой жизни у меня во дворце.

Я подошел и погладил рукой. Потрясающее сходство. Правда было небольшое отличие. Я почувствовал, как через пальцы в жи́ву перешло немного энергии.

— Каждому, кто состоит в клане Астафьевых, арабская община дарит по этому замечательному ковру, — продолжил Азиз. — Между прочим, над ними работали наши лучшие мастера. Всё сделано по древним рецептам, доставшимся нам от далёких предков.

Далее Азиз поделился интересным свойством предметов. Оказывается, они заряжены магией и являются своего рода аккумуляторами маны. То есть в случае превышения лимитов использования маны можно было свободно подпитаться от этого уникального предмета.

После собрания был организован небольшой фуршет, который проходил уже в моей гостиной. Из спиртного было знаменитое аравийское вино, которое славилось своим качеством. Им щедро поделился Азиз, поставив на стол два больших пятилитровых кувшина.

После того, как все разъехались, я устроился у камина. Сегодня на побережье с утра дул холодный ветер, море штормило. Несмотря на конец сентября, было достаточно зябко.

Захар вызвался растопить камин, но я сказал, что справлюсь с этим самостоятельно. Хотел вспомнить прошлое. Я и в своем замке частенько сам разжигал огонь в большом камине, который согревал тронный зал и гостиную.

Захар лишь принес хворост и несколько поленьев, разложив их на подстилке. Я же для растопки взял несколько старых газет, которых скопилось у нас в подсобке достаточно много.

Смял газету и положил в камин, сделал домик из хвороста. Нет, всё-таки бумаги маловато. Я взял в руки очередную газетёнку десятилетней давности, и… замер.

На первой полосе увидел статью, и что-то в ней зацепило.

'ЭКСТРЕННАЯ СИТУАЦИЯ!

Зельеварщица Зиона, возомнившая себя богиней, угрожает взорвать Источник.

К месту уже стянуты представители Обители, а также элитные силы имперской гвардии.

В пещеру отправлен переговорщик.