От таких перспектив стало очень не по себе.

А Саша разливался дальше:

— Кстати, в этот раз в ЗАГСе не стану даже настаивать на смене фамилии полностью. Будешь, как Рус, Миронова — Коломенская. Эту идиотку я уволил. Твой хмырь, Игорь сказал, защитился и свалил с горизонта. Да, я был не прав и сильно. Но ты же у меня чудесная, умненькая девочка, с пониманием. Мы все исправим. Сделаем как хочешь: хочешь — докторскую, хочешь — дачу, хочешь — все вместе с сыном в отпуск. Все будет, милая. Мы же с тобой, Льдинка, как две половинки…

Вот это поворот. А я-то думала, что я изначально целая.

Была. Видимо. Пока с ним не сошлась.

Идиотка.

Дура сферическая.

В вакууме.

Десять лет прожила.

Но весь этот половинчатый бред меня слегка встряхнул и привел в чувство.

Ладно, ушел муж в штопор, бывает. Тем более, он же перед Новым годом не просыхал. Может, это вообще белочка? Иллюзия реальности странноватая у него там образовалась. Видимо, чтобы выжить. Защиты сработали. Понятно.

Сейчас важно другое:

— Саш, ты прав, нам надо друг от друга отделиться для начала. Потом серьезно все переосмыслить, и только после этого уже что-то планировать.

— Конечно, моя девочка. Сделаем, как ты хочешь. И развод, и свадьбу, и все остальное…

Кошмар какой… и хорошо, что он все это по телефону говорит. Вживую, боюсь, меня кондрашка хватил бы такое выслушивать. Прямо веет потусторонней жутью.

— Саша, я правильно тебя поняла: ты подпишешь документы, и мы можем спокойно все завершить?

— Сейчас, пять минут, подожди, моя хорошая. Я уже приехал.

Куда, ё⁈

— Это ты подожди! Куда ты приехал?

— Паркуюсь у Универа. Сейчас прибуду поздравлять тебя, моя воительница! Звезда! Все, бегу…

И отключился.

Повторно набираю — не отвечает.

Пресвятые Просветители, за что?

Но, раз уж я все равно пока психую и дергаюсь, да и изрядно напугана, то надо бы, наверное, глянуть уже сыночкины фото. Все равно на душе тревожно звенит. Чего, спрашивается, тянуть?

Что могу сказать, засунув под язык последний, случайно завалявшийся на дне сумки, валидол?

Я знала, что ребенок у меня разносторонне развитый, а местами еще и талантливый. Местами явно боковыми. И таким же путем эта одаренность нам и выходит.

Сейчас миру был явлен художественный талант.

И был он огромен.

Вернее, модуль этого таланта.

Только вот лежал целиком, увы, исключительно в области отрицательных значений.

Поэтому, после приложения осликовых очумелых ручек к раскрашиванию и облагораживанию стен, школа выглядела пугающе и дико. Столь же непечатно «прекрасно» смотрелась и «Тойота» Бенендикта. К счастью, не вся.

Сегодня с вопросом «за что?» к Кириллу и Мефодию я уже безрезультатно обращалась.

Достаточно с них пустого беспокойства.

Видимо, есть за что.

Потерпим, тем более, ведь Бенедикт, Руслан и Александр Михайлович уверили меня, что все решено и как-то утряслось.

Как?

Полюбовалась еще немного видеороликом, где, судя по комментариям, Марк Адриан обходил школу по периметру. Тема нашкольной росписи была выбрана: «Кино».

Актуально.

Из четырех изображенных карикатур годным и узнаваемым без поясняющей надписи вышло только «святое». Мой любимый фильм: «В бой идут одни старики». Просто истребитель Маэстро с нотным станом и звездочками.

Спасибо, сынок.

«Титаник» был ужасен, ибо без текста походил на иллюстрацию к «Му-му». Чуть не всплакнула. Далек пока ребенок от понимания трагедии, далек.

Киносага о Шерлоке Холмсе оказалась представлена в виде пиктограмм: трубка, скрипка, шарф, котелок, собачья морда и Биг-Бен. С поясняющими стрелочками и буквами — годится, но грустно. Все же классика, а не порнография, как вышло.

На глухой стене, за которой располагался спортзал, были изображены то ли комиксы «Марвел», то ли «Трансформеры», то ли сыну настолько не удалось «Лего». Просто зажмуриться и ни в коем случае туда не смотреть больше.

На белой «Камри» Бенедикта было наглухо закрашено черной краской лобовое стекло, а на водительской двери изображен череп и кости. В целом, создавалось впечатление, что машину пытались превратить в «Веселого Роджера», но звезды почему-то встали Раком, вместо Южного Креста.

Слегка примирил меня с действительностью только закадровый комментарий Марка:

— Не переживайте, Маргарита Анатольевна, эта краска легко оттирается специальным средством. Мы его, кажется, тоже взяли.

Верилось несильно, но прислать сына на восстановление первозданного вида авто я была готова. О чем и сообщила в вотсапе Руслану и Бенедикту.

Первый не возражал, второй сразу назначил время.

На этом для себя вопрос с сегодняшним выступлением Руса я закрыла, тем более что такси уже припарковалось у ворот базы отдыха.

Пора и о себе немного подумать.

'Зачем мне теперь заря,

Звёзды падают в моря

И срывая якоря,

Прочь летит душа моя…'

Олег Газманов «Единственная моя»

Бл*, гребаная защита, чертова бюрократия, проклятая обязаловка.

В гробу я видел эти симпозиумы, деловые встречи, бессмысленные околонаучные тусовки и вечера.

Три, сука, три!

Три про́клятые недели я проторчал в Томске.

Да, защитился и даже бумаги в Москву отправил. И там их внезапно приняли без проволочек — нонсенс! Спасибо Игорю Александровичу и его покровителям.

Но все это прах и тлен.

Как же меня ломает без неё. Каждый чертов день.

Не пойму, что стряслось, почему она так резко отдалилась.

Ей больно, я видел. Она неравнодушна, как раньше или как хотела бы показать.

Но что?

Хрен это узнаешь вдали от неё. Надо говорить.

Рус не в курсе. У них там карусель с разводом, переездом, да и его Ладу со страданиями никто пока не отменял.

Тяжко парню. Понимаю Руслана, но помочь не могу. Ни ему, ни себе.

Летел, бл*, впереди самолета, из аэропорта прямо на кафедру.

Как успел — сам не понял.

Рус писал, что эти ретрограды замшелые чем-то там Марго угрожают, судилище затеяли, с привлечением ректора. Поборники морали, мать их. На себя бы посмотрели, мегеры. Никому там, интересно, нимб не жмет, старые ведьмы?

Ввалился, весь такой, красивый, к самому финалу.

Глядя на довольного зав.кафа, ухмыляющегося почетного академика и подозрительно близко сидящего от Марго этого лощеного хмыря-проректора (надо прояснить, а то что-то слишком много у них стало общих тем и поводов собраться), понял — обошлось.

Душа моя сидит сияющая, как всегда, но с таким презрением к миру, что ой-ей-ей.

Кто-то явно отхватил. И не раз.

Моя ж ты прелесть.

Хватит, сейчас поймаю в укромном уголке, и выясним, наконец-то все эти непонятки. Сколько можно морозиться и страдать? Я, что обещал — сделал, мамонта добыл, документы привез.

Все, состоялся как молодой ученый. Пора бы уже и с семейным положением определиться.

Всегда знал, что вежливость и терпение к окружающим не доведут меня до добра, как бы там не говорила бабушка. За то время, что принимал поздравления от деятелей кафедры и обсуждал в изысканных междометиях защиту, эта волшебная женщина испарилась.

А пока я как безумный озирался по сторонам и собирался нестись на поиски, оказался сцапан почетным академиком. Заслуженного деятеля науки бить по рукам не комильфо, тем более что он не чужой человек для Марго.

— Тормози, Владимир Львович. Твой гениальный мозг сейчас очень понадобится для нужд кафедры, где ты планируешь свою дальнейшую трудовую и научную деятельность, я полагаю.

— Да, Реваз Равильевич, предполагаю продолжать работать именно на этой кафедре.

— Вот и славно. Пойдем-ка, обсудим дела наши срочные с Игорем, да коньячка за твою защиту и Риточкины гранты продегустируем. Новинку от родни привез.