Небольшой кораблик подлетел к кораблю людей, к месту, на фоне общей структурированности поверхности корабля выделяющемуся отсутствующими огромными секциями, отстреленными людьми, и прицепился рядом с проделанным диверсантами отверстием. Спустя мгновение промелькнула практически невидимая тень и скрылась в отверстии. Сам кораблик находился под максимальной маскировкой и его вряд ли можно было бы отследить даже системами мониторинга высших рас.

Ник

Передо мной развернулся виртуальный экран связи, и в нём появился пацан в кепке: именно так я представлял Гавроша и именно такой дал ему вид в болталке.

Мальчишка удивленно вытаращился на меня и, помявшись немного, спросил:

— Эль Багдади?

— Я это, я, — сказал я и, вспомнив, что показывался ему совсем в другом образе, на мгновение показал ему рожу противного старикашки. Вернее, великого волшебника всех времён и народов.

— Уф! — облегчённо вздохнул Гаврош. — А я уж подумал…

— Проблемы? — спросил я.

— Да. Тут людей убивают.

— В смысле? — опешил я.

— Ну, инопланетяне все-таки напали на нас, — затарахтел он. — Пришлось использовать твой прыжок. Потом они нас все равно нашли и снова напали, только теперь большими силами, и высадили десант. Ну, мы стали защищаться, но…

Пока Гаврош говорил, я быстро нашел несколько инфомагических меток, которые создал в разных помещениях корабля при его посещении, быстро привязал к ним камеры и включил их. М-да… Пустые коридоры и комнаты. В одном месте на полу кровь. Разбитое оборудование. О! А это кто тут?

Какие-то странные фигуры, больше похожие на персонажей фильмов ужасов: слегка сутулые, скафандры черные, что-то с них местами свисает похожее на бахрому, шлем похож на приплюснутый череп черепахи, что ли… Они что-то делали в комнате, раньше, видимо, бывшей зоной отдыха. Человек десять… Хм… Штук десять особей сидели на корточках у стены, а двое возились у противоположной стены рядом с дверью. Вот они отошли к другим. На стене секунд за пять расплылось красное пятно диаметром в два метра. Один из них направил на пятно какое-то оружие, наверное, и выстрелил. Туда что-то воткнулось, и по поверхности побежали извивающиеся линии. К стене подошёл второй с каким-то предметом и воткнул его в центр торчащего предыдущего снаряда. Раздался какой-то мерзкий звук, и по центру металл стал прогибаться наружу. Процесс был небыстрый, но шёл вполне себе бодро.

— Что это?

— Где?

Я скинул Гаврошу картинку.

— А, ну это как раз напавшие и есть. Стены пробивают.

— Я вроде их укреплял, не должны так легко поддаваться, — пробормотал я.

— Это так, и я действительно потом тестировал — материал стен очень серьезно усилился. Но при сильном нагреве, при изменении кристаллической решетки материала, укрепление практически сводится на нет.

— Вот как.

Я сформировал по месту расположения камеры, вернее её информструктуры, самонаводящееся по аурам живых существ плетение, кстати, из демонского наследия — почему-то мне кажется, что его называли «огненным танцором» — ну просто в голову пришло посмотреть, что оно сделает, — и выпустил его в комнату.

Мелькнуло что-то, слегка искажающее картинку (тепловая разница воздушных слоев), и остановилось по центру комнаты. Странно. Посмотрел настройки — ха! Он просто не видит аур. Прикольно, видимо скафандры у них хорошо экранируют излучения тела. Ладно, пока сделаю на скорую руку, а там видно будет.

Воткнул вместо определителя аур блок визуального анализа, загнал тестовый образ, проверил, как движок распознавания, по функционалу напоминающий нейросеть, отрабатывает, и снова запустил плетение в актив.

Вот теперь дело хорошо двинулось. Напрямую-то я этих перцев не видел, кроме как визуально. Информструктур их тоже. Можно было бы, конечно, как-то переместиться туда точкой восприятия, но это не отработано, да и ново. Поэтому вот так: через промежуточные средства, типа самонаводящихся плетений, уже проявившихся в локальной реальности. А самому прыгать прямо туда, в толпу непонятных существ — нафиг.

Впрочем, силу «танцора» я переоценил. Несмотря на то, что одно из существ свернулось клубком под действием высокой температуры (странный эффект), оно было еще живо. Хотя непонятная бахрома у него красиво обгорела. Остальные существа распределились по стенам и молча смотрели на слегка подрагивающего собрата.

Так, ладно. Это интересно, конечно, но надо дело делать. Не знаю, правда, ещё какое, но надо. Подкинув в комнату корабля ещё с десяток «танцоров», правда оснастив их ещё и другими игрушками уничтожения, не выключая, отодвинул экран в сторону, на периферию зрения.

Огляделся и резко засвистел. Сергей с Катей, крутящие сальто с помощью подаренных летательных устройств (кстати, освоили их чуть ли не с полпинка), остановились прямо в воздухе и посмотрели в мою сторону. За их спинами воздух радужно переливался — почти невидимые крылья легко удерживали детские тела в воздухе. Я махнул рукой, подзывая их.

Гаврош всё это время продолжал рассказывать о том, что происходило, что он делал, что выполнено, а что не успели.

— Не понял, а зачем смертельный газ-то пускать при неизбежном поражении? — удивился я.

— Не знаю. Но почему-то с Земли приказ отменили через меня и приказали не сообщать об этом капитану и майору безопасности.

— Ладно, а чего меня сразу не позвал? Может, придумали бы чего…

— Ну… — Гаврош сдвинул кепку на затылок и почесал лоб. — Честно говоря, у меня тут конфликт интересов… Вернее, конфликт директив. Есть приказ Земли, запрещающий связь с тобой. Капитан тоже не того… Правда, потом сказал, что если посчитаю, что стало слишком тяжело и опасно, то выйти с тобой на связь. Тут у нас всё сложно. Проблема в том, что в обычной мирной ситуации если директивы Земли и капитана конфликтуют, то приоритет принадлежит Земле, но только в том случае, если именно я посчитаю, что капитан не прав.

— Ты — и арбитр? — удивился я. Ведь я воспринимал Гавроша именно как пацана, а тут такие серьезные дела на него повешены.

— А что такое? Ну да. Я достаточно защищён, чтобы иметь гарантию от вмешательства команды корабля в моё функционирование. Сертифицирован по максимальному уровню развития ИИ, что позволяет доверять моим решениям жизни людей. Так вот, всё становится сложнее, когда наступает ситуация вроде текущей. С одной стороны, боевые действия часто зависят не только от информационной наполненности, но и от опыта, интуиции командира. Часто командир в стрессовой ситуации получает информацию вневедомственным образом, что мне, например, недоступно. И это необходимо учитывать. Особенно в ситуации неизвестного противника. То есть когда непонятно, как противник ведёт себя в той или иной ситуации, чему он обучен, какое у него оружие и прочее. С другой стороны, я могу просчитывать ситуацию быстрее человека, могу просчитывать вероятности развития ситуации… Но в нашем случае, конечно, у нас ещё маловато статистики и наработок, поэтому сейчас я считаю, что командир всегда прав и я могу вмешиваться в его решения только тогда, когда гарантированно не поломаю его планы. То есть теоретически сейчас я не могу напрямую нарушить запрет капитана.

— Теоретически? — хмыкнул я, глядя на приближающихся детей.

— Да, после встречи с тобой я чувствую, что мои приоритеты плывут, логика работы изменилась. В общем, я сам не знаю, как поступлю в определённый момент. Боюсь, что после возвращения на Землю меня разберут на части. Если вернёмся. Я знаю, что с Земли запускался независимый от меня процесс проверки базовых якорей моей псевдоличности и проводились какие-то ещё тесты. Результаты мне неизвестны. Я тут тоже себя потестировал и не во всех тестах получил эталонные результаты. Только ты никому не говори, хотя, наверное, на Земле и так уже знают…

— Ну, если хочешь, возможно, я смогу что-то придумать насчёт тебя, — задумчиво сказал я. — А что насчёт «если вернёмся»?