— Но ты же женщина. Зачем тебе работать? Происхождение у тебя хорошее, внешность приятная. Выйди замуж и живи спокойно.

— Внешность, значит, приятная?! — эмоционально воскликнула она и схватилась рукой за стол, чтобы удержать равновесие. Коньяк начал действовать. — И только? А про Мариам ты говорил, что она красивая! Вот так получается? Такого ты обо мне мнения? Вот же… Комплименты — явно не твоё! А я, между прочим, называла тебя красавчиком. — спиртное уже хорошо ударило ей в голову, и она говорила всё, что думает. — Эти твои волосы… — она пьяно улыбнулась, — Такие гладкие, блестящие, чёрные, точно ночь… А кожа белоснежная — такой приятный контракт. Ещё глаза… Умные, живые и такие грустные…

— Считаешь меня красивым? — довольный, он облокотился на спинку стула и скрестил руки на груди. — Многие с тобой бы не согласились. Чёрный цвет волос среди аристократов не считается привлекательным.

— А! Много они понимают! — презрительно махнула она рукой. — Тупые богачи! Ни вкуса, ни рожи. Ты мне лучше вот что скажи: ты действительно считаешь сестру красивее меня? — очередная рюмка коньяка снесла последние тормоза. — Только честно… Хотя о чем это я? Мариам — настоящая конфетка. — грустно вздохнула она.

— Ты тоже красивая, — выдал он выпрошенный комплимент, — только ты странная.

— Так-то лучше! Значит, я тебе нравлюсь? — непонятно с чего сделала Джилл вывод. — Только… Всё равно ты женишься на Мариам. Но почему? Ты, кстати, вчера обещал объяснить. Много чего понарассказывал, но до сути не дошёл. Так почему ты женишься на сестре? Ещё и кучу денег за брак отваливаешь? Это из-за того что Мариам красивая? Ты в неё влюбился?

— Нет, — засмеялся Виктор и отрицательно мотнул головой, — не влюбился. Я ж говорил, внешность ни при чем. Мне просто нужна жена. У лорда моего положения обязательно должна быть супруга. Так положено. Так принято. Причём брак заключают не абы с кем, а с представительницей голубой крови. Мне подходит только аристократка. Желательно из именитого рода. Эти правила уже заметно сужают круг поиска. Но это не всё. У меня сложилась устойчивая репутация человека без сердца, жестокого тирана, душегуба. Плюс моё происхождение. Моя мать — варварских кровей. А далеко не все корсиканцы-аристократы готовы отдать своих дочерей за варвара, пусть только на половину, но дикаря. Мы с дамой Вестой пытались договориться о заключении брачного союза со многими семьями. Но везде отказ. А твой дядя согласился. Именитый древний род Таллинов достаточно знатен, чтобы я обратил на них внимание. И невеста молода и здорова. Вполне сможет понести наследников. Она мне подходит. Взвесив всё за и против, мы с дамой Вестой решили заключить брак, даже несмотря на большую сумму выкупа, затребованную твоим дядей. В конце концов, деньги не проблема. Я достаточно богат, чтобы позволить себе необходимые расходы. Почему у тебя такое лицо?

Джилл сидела положив локти на стол и положив голову на кулак. Слушая объяснение Виктора, её лицо недовольно скривилось.

— Ты говоришь, будто сделку заключаешь. — сказала она. — А это брак. Важное событие в жизни любого человека. Ты ведь не с именитым родом и не с титулом будешь потом каждый день бок о бок тереться, а с конкретным человеком. Разве можно так бездушно выбирать себе жену? А если вы не подойдите друг другу? Если вы окажитесь совершенно разными, что даже поговорить не о чем? Ей будет плохо с тобой, тебе — с ней. Что тогда?

— Это очень просто. В таком случае мы не станем общаться, вот и всё. Редкие встречи для зачатия наследника не потребуют много времени. Ситуация, где каждый из супругов живёт своей жизнью нередко встречается среди аристократов.

— Но это отвратительно! — брезгливо заявила она.

— Почему? — искренне удивился он. — Многие так живут. Ничего здесь предосудительного нет. У меня уже был опыт двух браков. Знаю, о чем говорю.

— Кстати о твоих браках. — Джилл опустила руки на стол и широко их расставила. Сама выдвинулась вперед, как бы нависая над поверхностью. — Что там с убийством своих жён? Ты так замечательно с ними жил, согласно озвученной ранее схеме, что сначала одну прикончил, потом и вторую?

— Не верь! — эмоционально заявил он и тоже выдвинулся вперёд. — Не убивал я… Вернее… Вторую — убил, да. Но, поверь, не просто так. Она заслужила. А вот первая… Никогда! Я бы не тронул её ни за что на свете! Это был ангел во плоти, прекрасное невинное создание. Но сплетни… Я представляю, что тебе наговорили. Когда она упала с балкона, мы были с ней там вдвоём. Только я и она. Моя жена оперлась о перила, балки разошлись, она свалилась и разбилась. Я пытался её удержать, схватить. Но не успел… Со стороны выглядело, будто я её толкнул. Мерзкие длинные языки разнесли эту ложь. Но это неправда! Нет!

Виктор совсем разволновался. Налил себе рюмку коньяка и залпом выпил. Отвернулся и уставился в пол невидящим взглядом. Глаза стали грустными-грустными.

— Не волнуйся ты так. Я тебе верю. — Джилл было дотронулась до его руки, но, несмотря на хмель, её снова поразило странное приятное и острое чувство. Она сразу отдернула пальцы. — Только пообещай, что ты Мариам не тронешь. Пожалуйста!

— Конечно не трону, — он оторвал глаза от поли и снова вернулся к ней. — Если она не станет мне изменять, как делала вторая, я озолочу твою сестру. Мне нужна живая жена и наследники. Не просто же так я даю такой огромный выкуп твоему дяде!

— Хорошо, если так. — мысль, что Виктор всё же хочет жениться на Мариам больно кольнула сердце. — Ох уж этот выкуп! Ты знаешь, почему дядя запросил так много? — она решила перевести тему. Говорить о предстоящем браке слишком неприятно.

— Естественно знаю. Твой дядя в долгах по самые уши. Об этом судачит вся Партелла. Да и за её пределами разговоры идут. Развалить четкую отлаженную систему, созданную великим Керзом и очутиться в долговой яме… — Виктор укоризненно покачал головой.

— Дядя хотел как лучше! — встала она на защиту. — Оставлять жестокость, царившую при Керзе, ни в коем случае нельзя!

— Хотел как лучше, а получилось что? Жестокость, значит, оставлять нельзя, а целый клан по миру пускать — можно?

— Дядя не очень хороший управленец, — пришлось ей оправдываться за родственника. — Действительно многое не получилось. И как мне ему помочь? Ума не приложу. — поставила она локти на стол и обхватила руками голову.

— Ты не поможешь. Ты же ничего не знаешь. Вот если бы твой дядя к Доминусу обратился… Кстати, почему лорд Таллин до сих пор этого не сделает? Родственники всё-таки.

— Доминус? А это кто?

— Серьёзно? Не знаешь? Это же твой двоюродный дед. Брат великого Керза. Доминус не погиб после покушения. Но поскольку он остался инвалидом, власть и главенство над кланом решили передать Тобиллиусу Таллину, твоему дяде. Как можно не знать историю своих предков?!

— Папа против, чтобы я общалась с кем-то из клана, кроме дяди и его семьи, — пожала она плечами, — вот и не знаю всех родственников.

— Что надо?! — вдруг резко и грубо крикнул Виктор кому-то, стоящему за спиной Джилл.

Джильда обернулась. Рядом с их столиком стоял высокий накаченный парень с лицом, не отягощенным интеллектом. Играющие под рваной майкой мускулы и наглая самоуверенная ухмылка выдавали в нём не последнего человека в городе. Сидящие за соседними столиками люди, заметя бугая, сразу вжались в свои стулья, опустили головы. Некоторые даже встали и спешно ушли. Парень, не стесняйтесь, уставился на Джилл глазами голодного хищника. На фразу Виктора, как, впрочем, и на самого Виктора совершенно не обращал внимания.

— Гы… — выдало чудовище. — Ты! — ткнул он пальцем в Джилл. — Пойдёшь со мной!

Виктор привстал со своего места, схватил лежащий на столе столовый нож. Взгляд его переменился. Ярость заполнила прекрасные тёмные озёра.

— Это с чегой-то? — Джилл сама вскочила с места. Уперла руки в бока и уставилась на бугая.

— Ты — туристка? — он потянул пальцы к её рыжим волосам, но Джилл отдернула голову. — Не знаешь правил? Тогда объясню: если человек Шерила говорит тебе — иди, то ты живо встаёшь и идешь. И делаешь всё, что тебе скажут. Делаешь хорошо, — он мерзко облизнулся, — чтобы мне понравилось.