– Помнишь, как ты чувствовала себя чужой на Диниту? – говорит он.

– Да... – отвечает Лара, отводя глаза в сторону.

– Как бы ты ни старалась забыть о смешанном наследии Гаэлы, она – не только дочь Земли. И если будет продолжать игнорировать зов народа диниту, то когда-нибудь, став взрослой и пожелав приобщиться к моему миру... она тоже почувствует себя отверженной. Хочешь ли ты такой судьбы для нее, Лара?

Его жена тяжело вздыхает и качает поникшей головой.

– Никто больше не станет читать твои мысли, милая, – обещает Лугайу Фьолл. – Пси-ограничитель защитит твой разум от любого телепата и эмпата. В жизни каждого десятилетнего ребенка-диниту должно состояться первое энергетическое посвящение Саолл, чтобы определить потенциал и способности. У Гаэлы есть один год, чтобы адаптироваться к чужой планетарной энергетике...

– Лугайу...

– Прошу тебя, не отказывай мне, – просит он. – Я столько лет жил сразу на двух планетах, чтобы ты была счастлива. Попытайся и ты сделать шаг мне навстречу!

Я ожидала, что повествование отцовских мыслеформ продолжится, но после этой фразы картинка-портал в прошлое растаяла, как туман, являя вместо себя осунувшееся лицо мастера Фьолла. Рогниу Ренн незаметно покинул комнату, но ожоги больше не причиняли страданий.

– А что было дальше? – спросила я сочувственно. – Мы ведь все отправились на Диниту?

– Да... и целый год жили там хорошо... даже слишком хорошо. Должно быть Вселенная решила напоследок одарить меня крупицей счастья. С пси-ограничителем Лара была именно такой, как ей нравилось – сильной, уверенной в себе и спокойной. Но когда настало твое время первого посвящения...

– Энергия Саолл не откликнулась мне, и все дети стали называть меня пустышкой, – спокойно подсказала я. – Воспоминания всё ещё путаные, но общую картину этого разочарования я хорошо помню.

Лугайу Фьолл прикрыл глаза и сдавленно прошептал:

– Это событие стало той самой развилкой, от которой Лара отправилась навстречу своей смерти. Она сказала... раз Диниту тебя не принимает, то надо встать на межрасовый путь развития. И вы отправились на космическую станцию, где собрались всевозможные ксеноспециалисты с программой обучения для детей из разных планетарных миров... Не будем сейчас вспоминать о давней трагедии. Я прояснил для себя многие белые пятна последствий. Но одного понять точно так и не смог – как ты спаслась и стала безродной сиротой.

– Это уже не секрет, – я пожала плечами. – Мне передались по наследству твои способности оператора грез, и об их активации позаботился инстинкт самосохранения. Я просто заставила всех забыть о своем существовании. Стала никем для всех, даже для себя самой. Очень долго жила на свалке металлолома возле земного космопорта в норе одного милого семейства фьориков... а там меня нашли соцслужбы и приняли за пятилетнего человеческого ребенка. Я ещё долго ни с кем не разговаривала.

Мастер Фьолл, отец – родной и всё ещё чужой одновременно, – порывисто прижал меня к себе:

– Бедная моя гайя фай!

От звуков его голоса и интонации к глазам подступили слёзы. Я не хотела сейчас реветь и шмыгать сопливым носом, но справиться с собой было трудно. Возможно, в конце концов, чувства победили бы разум, но наше уединение нарушил вызов с идентификационного браслета.

– Госпожа! – сбивчиво затараторил Лизен. – Господин Ренн просит вас срочно подойти в комнату раба в черной маске... ему помощь нужна!

– Что случилось-то? – спросила я уже на ходу, направляясь к двери и смаргивая предательскую влагу с глаз.

– Тот раб... Тэймин, кажется... схватил его за горло... и это... как бы... рычит!

Напряжение было таким плотным и осязаемым, что, казалось, будто я шагнула не в комнату, а в древесную смолу. И немедленно увязла, узрев Рогниу Ренна, который вынужденно стоял у стены, поскольку вбунтовавшийся пациент удерживал его за шею крепкой хваткой... и, судя по всему, обнюхивал.

– Тэймин... отпусти его.

Широкие плечи дрогнули, и голова в черной маске повернулась в мою сторону.

– Он тебя трогал, – взвинченно сказал Тэймин. – Совсем недавно! И наслаждался этим!

– Ну конечно, трогал! Он ведь лечил ожоги на моих ногах. А насчёт наслаждения ты заблуждаешься...

– Нет, не заблуждаюсь, – он тряхнул мастера Ренна за шею, отчего того приложило об стену затылком. – Его аура резонирует на твою. Пусть не так сильно, как моя, но этого достаточно, чтобы видеть в тебе женщину и возбуждаться от контакта!

– Ерунда! Правда, мастер Ренн?

Прижатый к стенке диниту поджал губы и утомлённо проговорил:

– Лгать я сейчас не могу, поэтому признаюсь, как есть. Хотя это совершенно ненужная для вас информация... Да, это правда. У меня присутствует резонанс средней степени на вас, Гайя Фай, и... кхх... хрх...

Пальцы Тэймина стиснули горло предполагаемого соперника, перекрыв ему дыхательные пути. Рогниу Ренн захрипел.

– Прекрати!

Я подскочила и вцепилась в руки Тэймина, стараясь разжать их хватку. Мало-помалу это получилось, но лишь потому, что он сам мне поддался.

Откашлявшись, мастер Ренн продолжил так спокойно, как будто ничего не произошло:

– Вам не о чем тревожиться, Тэймин Делл, я не претендую на подтверждение резонанса. Просто аура Гайи Фай, как выяснилось, уникальна тем, что способна вызвать резонансы слабой и средней степени в аурах большинства свободных чистокровных диниту. Полагаю, это результат неожиданного влияния человеческих генов...

Тэймин изменился в лице. Теперь на нем появилось безумное выражение оголодавшего хищника, обнаружившего, что на последний кусок мяса выстроилась целая очередь, и он сам в ней – последний претендент.

– С чего вы пришли к подобному выводу? – в недоумении спросила я. – Во взрослом возрасте у меня не было контактов с диниту в достаточном количестве, чтобы утверждать такое.

– Было, Гайя Фай. Было.

– Когда?!

На мгновение я засомневалась, не тронулся ли кто-то из нас умом. Или у меня провалы в памяти... да ведь серьезно, я ни с кем, кроме отца, посла и самого мастера Ренна и не общалась толком!

– Первый день вашего прибытия в тигарденский «Межпланетариум», – подсказал Рогниу Ренн с усмешкой. – Ничего странного не происходило, когда вы впервые шли по коридору к послу..?

– Происходило. Но посол Делл объяснил, что его сотрудники просто обеспокоены тем, что женщина, родственная их расе, находится на Тигардене-2 и может пострадать от... тяжёлого психофона.

Мастер Ренн кивнул:

– Это всего лишь одна из сторон истины. Маленькая однобокая правда. А этих правд может быть множество... так что посол Делл вам ни словом не солгал. Просто не показал всей картины.

По мере того, как я вспоминала череду внезапно раскрывающихся дверей и возникающих на пороге обитателей посольских кабинетов со светящимися глазами, Тэймин считывал эти образы и дышал всё тяжелее. Такого количества конкурентов он не ожидал, а для меня самой осознание и вовсе было сродни шоку.

Мастер Ренн наблюдал за его реакцией с пристальным вниманием коршуна, затем медленно произнес:

– Гайя Фай, возьмите его за руку.

– Опять опыты на нас ставить будете? – буркнула я, но послушно шагнула к Тэймину и сжала его ладонь. От пальцев к локтю начало подниматься приятно покалывающее тепло его энергии. Наши ауры сомкнулись и заискрили красочным многоцветьем, посылая по телу сладкие мурашки. Вот он, настоящий резонанс во всей красе.

– Нет, всего лишь хочу использовать ваше стабилизирующее влияние, чтобы спокойно провести диагностику.

– Я контролирую себя, – раздраженно бросил Тэймин, пристально глядя на наши сомкнутые руки.

– Гм... – выразительно хмыкнул мастер Ренн, коснувшись своей шеи. – Давайте всё же не будем играть с огнем. Вы напугали управляющего этого дома, и он уронил мой чемоданчик. Будем надеяться, что анализатор мозговых волн не поврежден.