Неужели тут не придумали ещё никаких шифров, кодов или хотя бы, как Владимир наш Ильич Ленин во время тюремного заключения, писать молоком на бумаге, чтобы потом, прогрев её над пламенем, прочитать тайное послание? Да, наверное ни до чего подобного пока не догадались. Тогда действительно не стоило выкладывать на пергаменте то, о чём нам с Агнией рассказала миледи Неллерская.

Многие имена королевских придворных, столичных вельмож и сложные родственные связи с ними нашей семьи, всё то, о чём узнал от маркизы в походе, мне запомнить не удалось. Главное, что среди них были люди, весьма сведующие в делах двора, и смогли предупредить герцогиню Марию о намерении короля назначить моего брата Джея командующим северной армией.

В этом не виделось чего-то необычного. Часто случалось что объединённое войско королевских и феодальных отрядов возглавлял тот герцог, на территории провинции которого велись боевые действия. Однако, потерявшая недавно мужа герцогиня Неллерская во всём видела подвох и категорически не захотела отпускать сына.

Оказывается, вспыхнувший недавно в Неллере очередной мятеж черни был намеренно спровоцирован моей мачехой, чтобы наряду с участием в войне Агнии, меня и Юлианы послужить вполне уважительной причиной для отказа от оказанной Джею королевской чести.

Пусть генерал Пётр Лейнский командует. Этот шестидесятилетний опытный полководец вполне достоин высокого назначения.

В принципе, мачеху я узнал достаточно хорошо, так что, её готовность залить мостовые Неллера кровью подданных ради каких-то своих интересов меня не удивила. Оценивающе смотрю на задумчивую Агнию. Да, эта тоже так смогла бы. А Юлиана? И она бы долго не раздумывала. И Джей с епископом Рональдом, отцом моей любимой кузины. Аристократия, туды её в качель.

Господи, то есть, Создатель, в какую весёлую компанию меня приняли. Я что, жалуюсь? Нет, просто констатирую факт, который необходимо принять и учитывать.

Оставаться ночевать на подворье маркиза не собиралась, у неё имелось своё жильё в городе, снятый неподалёку от замка особняк, но вначале она отправлялась на доклад к генералу. Уже начинало темнеть, однако, лучше поздно, чем никогда.

В завершении ужина Агния заинтриговала двоюродную сестру:

— Вот ты похвасталась своим краснокожим рабом, а знаешь, что нашему Степу тоже есть чем похвалиться?

— Да? И чем?

— Это он сам тебе пусть скажет. — рассмеялась маркиза. — Степ, ну же, не скромничай. Поделись с Юлианой количеством энергий у твоего источника. Не скрывай от лучшей подруги своё магическое могущество.

— Ничего я не скрываю. — жму плечами. — Вы обе мне весь ужин не дали даже слова сказать. Юль, у меня на самом деле не двенадцать оттенков, как я в письме написал. Правда ведь, не всё доверишь пергаменту. Сорок две нити. По всему спектру.

— Сколько⁈ — вытаращила глаза кузина.

Она вскочила, да так резко, что опрокинула стул, а ведь тот был весьма увесистый, дубовый. Ну, вот, опять обнимашки и поцелуи. Да ладно, чего уж там, ну, сорок две так сорок две, это же не повод столь сильно радоваться. Или всё же повод?

— Юль, ты его задушишь. — шутит маркиза. — Оставишь наш род без величайшего мага, а ведь мы его только-только обрели. Да отпусти ты его! Он тебе расскажет, как мы с ним в поход сходили, а мне пора. Давайте прощаться до завтра. Степ, ты когда к себе в обитель возвращаешься?

— Завтра и возвращаюсь. — говорю, наконец-то освободившись от аркана кузининых рук, вернувшейся на своё место. Лейла — или Гейла? — стул уже подняла. — Монастырские дела требуют присмотра.

— Для меня у тебя найдётся место, надеюсь? — поинтересовалась Юлиана.

— Спрашиваешь. Конечно найдётся. — отвечаю, поправляя сбившийся ворот рубахи. — И для тебя, и для твоего эскорта. А вообще, я подумываю сделать на базе моего монастыря один из армейских лазаретов на время боевых действий. Так что, можешь у меня на постой располагаться, нечего тебе полевые неудобства терпеть. Я там тебе и помощников найду, и слуг, и кормят в обители вкусно.

— Мне тоже захотелось к тебе переселиться. — Агния уже приготовилась к выходу. — Так убедительно говоришь.

— И в чём проблема? — тоже поднимаюсь. — Буду только рад.

— Нет, я пошутила. — маркиза отмахнулась. — Так, девушки, — смотрит на рабынь. — вы со мной. Тут и без вас уберут.

Проводив сестру, мы с кузиной направились к крытой конусообразной крышей скамейке, находившейся на заднем дворе за старым гостиничным зданием. Там, правда, ощутимо сильнее пахнет лошадиным навозом — конюшня в двух шагах — зато можно поговорить на свежем воздухе и без свидетелей, мои и Юлианины гвардейцы сразу же оцепили место нашего рандеву.

Несмотря на то, что бастард Неллерская отправлялась в Готлин сопровождаемая полками, герцогиня Мария сочла необходимым выделить ей личную охрану — десяток гвардейцев и столько же солдат. Как и мне. Мачеха не любит разнообразия. Каждый её бастард получил одинаковый эскорт.

Что ж, боевые силы моей обители увеличились сразу на двадцать опытных воинов, и это не считая самой Юлианы. Она хоть и целительница, но несколько атакующих заклинаний, пусть и слабых, сплести може.

Я бы сейчас конечно с удовольствием отправился спать, времени наговориться у нас с кузиной впереди очень много, да разве от неё сегодня отвяжешься? И не хочу я этого делать, если по честному.

— Жаль, что меня там с вами не было. — вздохнула будущая графиня Дитонская, выслушав мой рассказ о походе к Лисичкам и Камышовке. — Я бы посмотрела на твои плетения в действии, да и помочь могла.

— И с женихом бы пообщалась. — поддержал я её мысль.

— Вот ещё. — фыркнула. — Мы уже друг другу надоели, а впереди целая жизнь.

— Зря ты так. — беру Юлианину руку в свою, она у неё почему-то холодная как у лягушки. — Знаешь, я ведь там увидел другого виконта Андре. Не надутого придворного щеголя, каким показался он мне в Неллерском замке, а храброго воина, грамотного, умелого военачальника, отца солдатам, и вообще он молодец. Честно. Вы будете замечательной парой, вот увидишь.

— Его мысли заняты Моникой. — скривилась кузина.

— Ерунда. С глаз долой — из сердца вон, как говрили у нас на районе. Забудет. Да и что у неё есть, кроме золотых кудрей, смазливого личика и жеманства? Болтливый язык, зазнайство и слабенький источник. Три нити, вроде? И те, белая, чёрная и фиолетовая. Трупы разве что шевелить, а больше ни на что не годная девица.

— Степ, ты словно ребёнок. — грустно смотрит на меня. Вот это заявление, так заявление! Знала бы ты девочка, как сильно ты сейчас промахнулась. — Андре всего тобою перечисленного вполне хватает и устраивает. Он ведь этой дуре постоянно письма шлёт. А она ему.

— Откуда знаешь?

— Тётя показывала. Виконт Виктор, наш начальник сыска, по её приказу все их перехватывает. Она мне кое-что зачитывала. Чтобы я знала, что Андре нравится, хочется, чего он любит.

Ай-яй-яй. Нехорошо чужие письма читать, а, с другой стороны, мою мачеху тоже понять можно. За будущим зятем пригляд нужен, раз уж с виконтессой Реймсской, дочерью графа Георга сделать ничего нельзя, не дворовая девка.

— Всё образуется. — обещаю.

Сам-то в это верю? Пожалуй, что да. Предчувствия меня в прошлой жизни редко обманывали, надеюсь, что и в этой подводить не станут.

С детства люблю читать. Сам не знаю, не помню, когда успел полюбить это дело. Вроде и пример-то брать мне было не с кого, ни отец, ни мама особого пристрастия к книгам не имели. А я вот такой уж уродился, и эту свою тягу притащил за собой в Паргею в новое тело средневекового парнишки.

Берегись, монастырская библиотека! Степан Николаевич Изотов явился к тебе. Рано или поздно прочитаю тебя всю от корки Сборника водных плетений, первого раскрытого здесь мною фолианта, до каких-нибудь «Путешествий на Эвторию и обычаях чёрных людей» проповедника Олега Благочестивого. Ни одного листа не останется не просмотренным.