– Они следят за нами, – с отвращением проговорила девочка. – Думают, это смешно.

– Погоди-ка, – сказала я и открыла окно.

Сняла с волос резинку, натянула ее, прицелилась в дрон, а затем отпустила. С глубоким удовлетворением проследила за тем, как она попала в цель и запуталась в одном из пропеллеров. Устройство потеряло равновесие, накренилось на один бок, а затем рухнуло на землю.

Моя новая соседка посмотрела на обломки под окном.

– Метко! – восхитилась она.

Мальчишки перестали смеяться и кинулись к дрону.

– Она его сломала, – проговорил один из них и посмотрел на нас. Парень был высокий и холеный, как сынок богатых родителей, привыкший получать все, что пожелает. – Ты представляешь, сколько он стоит?

– Если он тебе дорог, нечего было тыкать им в мое окно.

– Ты его разбила. Значит, компенсируешь стоимость.

– И не подумаю, – крикнула я, чувствуя, как сжимается горло. Он еще обвинять меня вздумал! – Скажите спасибо, что не иду жаловаться директору за то, что вы вторглись в мое личное пространство. Извращенцы.

Один из дружков принялся шептать что-то на ухо хозяину дрона, и моя соседка, воспользовавшись моментом, немного прикрыла окно. Звуки с улицы утихли.

– Милые мальчики, – усмехнулась она. – Я Амина.

Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

– Шиа. – Тут я заметила, что в комнате только мы. – Ты тоже одна приехала?

На ее лице отразилось облегчение.

– Мои родители работают, поэтому я прилетела сама.

– И я.

– Ты откуда? – поинтересовалась она.

– Из Массачусетса.

– А я из Нью-Йорка. – Амина улыбнулась так, будто мы приехали из одного города. Впрочем, здесь, вдали от Восточного побережья, это было почти правдой. – Ты веришь, что тут все реальное? – спросила она. – Я сейчас по дороге сорвала с дерева сливу и съела. С настоящего сливового дерева. Я сначала решила, что оно фальшивое, как те декоративные в торговых центрах, а оказалось – настоящее. И это была самая вкусная слива из всех, какие я пробовала. Слива, отведав которую начинаешь сомневаться, были ли все прочие сливы, съеденные тобой раньше, действительно сливами.

– Я даже не знаю, как выглядит сливовое дерево.

– Я тоже не знала. Пришлось посмотреть в интернете, чтобы убедиться.

Теплый ветер подул в окно, и в воздухе сладко запахло фруктами.

– Ты чувствуешь? – изумленно спросила Амина. – А знаешь, как пахнет в Нью-Йорке? Помойкой. Помойкой и собачьей мочой.

– А в Вустере – выхлопными газами и паленой резиной.

– Когда погода хорошая – жареным мясом.

– Свежим асфальтом. У него такой сладковатый запах, знаешь?

Амина рассмеялась. Она рассказала, что выросла в большой нигерийской семье, где никто за ней особо не следил, и много времени проводила самостоятельно исследуя Нью-Йорк и теряясь в закоулках, которых даже нет на карте. Ей очень не хватало устройства, которое хранило бы в памяти ее маршруты, поэтому она сама его изобрела. Она всегда мечтала основать собственную компанию, но, в отличие от меня, никогда не думала о Калифорнии. Здесь, на ее взгляд, слишком красиво, слишком идеально. Почему нет насекомых? Почему трава не щекочется? Подозрительно как-то. Еще она не доверяла местным жителям. Они были чересчур загорелые и жизнерадостные и постоянно говорили о погоде так, будто делились личным достижением, будто сами взяли и придумали солнце. И, что ее бесило больше всего, у них были все основания для радости. Здесь и вправду было прекрасно.

В ответ я поделилась, что не верю людям с ровными зубами. Она рассмеялась. Я кивнула на рисунок над ее столом, напоминавший старинную карту, окруженную изображениями неба и ангелов.

– Что это?

– «Большой атлас» Яна Блау. – Она поправила очки. – Это голландский картограф. Насколько мне известно, он был первым, кто нарисовал трехмерную карту, изобразив на ней и землю, и солнце, и небо.

– Значит, ты увлекаешься картами.

– Поэтому я сюда и попала. Я создаю многомерную навигацию. Здания, ландшафты, подземные переходы. Практически все, кроме улиц. Я использую краудсорсинг, поэтому любой желающий может вставить что-то от себя, отследив на телефоне свое местоположение. Есть несколько уровней доступа к разным секретным местам: чем больше добавлений в карту ты сделаешь, тем больше уровней тебе откроется.

– Это вроде «Белки»? – спросила я, вспомнив приложение, которое загрузила себе несколько месяцев назад. Оно тогда набирало популярность в школе.

– Ты о нем слышала? – Амина была приятно удивлена.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить.

– Постой, так это ты создала его? – Теперь был мой черед удивляться. – Ну конечно слышала! Все старшеклассники добавляют туда свои любимые места, где можно выпить и познакомиться.

Амина застонала.

– Ну почему каждое приложение превращается в сервис знакомств?

– Видимо, именно в этом нуждаются массы, – пожала плечами я.

– А вот я пользуюсь «Белкой», чтобы путешествовать во времени.

– В смысле?

– Я как-то обнаружила в одной бруклинской библиотеке маленький читальный зал. Раньше в нем располагалась квартира библиотечных смотрителей, но их выселили много лет назад. Я случайно выяснила, что, если снять с одного стеллажа у самой стены все книги, можно увидеть старые обои – розовые с зеленым, в цветочек. На них сохранились следы от висевшего на стене дискового телефона и карандашные черточки, которыми отмечали рост детей. Когда я читала в этом зале на третьем этаже библиотеки, мне казалось, что я переместилась назад во времени и очутилась в потайной комнатке.

Я представила, как сижу рядом и глажу ладонью обои с цветочками. Мне стало интересно, существуют ли карты, ведущие в похожие места где-нибудь здесь. В этот момент я ощутила в кармане вибрацию. Мы с Аминой одновременно вытащили карточки «Волт». На экране светилось сообщение:

Приглашаю вас в атриум на ужин в 18:00. Л. Л.

Видимо, Амина получила такое же, потому что подняла глаза и сказала:

– Ларс Лэнг.

Атриум оказался просторным помещением со сводчатым потолком, которое располагалось в глубине главного здания и выходило окнами на бассейн. Внутри уже были накрыты к ужину три длинных стола, над ними развесили гирлянды с лампочками, сияющими, точно звезды.

Когда мы с Аминой вошли, в зале было полно народа. Ребята стояли вдоль стен с напитками, официанты сновали туда-сюда с закусками. Все новоприбывшие были одеты как взрослые, девочки – в строгих блузках, мальчики – в блейзерах. Мы с Аминой переглянулись – ни я, ни она не выглядели нарядно.

– Может, никто не заметит, – шепнула Амина.

Мы направились к столу с напитками, но тут к нам подошел парень, чей дрон я сломала. Вблизи он выглядел еще более лощеным. Наверное, я назвала бы его симпатичным, если бы он не уставился на меня так вызывающе, как ребенок, которому впервые в жизни сказали слово «нет». У него были аккуратно уложенные каштановые волосы и высокомерная осанка человека, привыкшего к тому, что все ему прислуживают. Парень хитро усмехнулся.

За его спиной встали двое приятелей. Один похожий на боксера, с широкими плечами и мощной шеей, другой – на сына политика: высокий, стройный и красивый.

– Дайте угадаю, – произнес владелец дрона, переводя взгляд с меня на Амину. – Приложение «Магазин на диване», – сказал он ей. – Обучалка по рукоделию, – бросил мне.

Я вспыхнула.

«Боксер» хихикнул, но «сыну политика» стало неловко.

– Пойдем, Эй Джей, – попросил он. – Отстань от них. Они сломали дрон нечаянно.

– Нет, подожди, – вскинул руку Эй Джей. Он насмешливо оглядел Амину, как бы намекая, что та одета недостаточно модно для разработчика приложения о шопинге. – Спорим, у нее благотворительная программа по раздаче питания бездомным или типа того.

Я почувствовала, как напряглась Амина.

– Не будь козлом, – промямлил «сын политика».

Эй Джей лишь отмахнулся от него и повернулся ко мне.