– То, что отец бросил его в детстве?

– Я… я ничего об этом не знала. Я думала, у Эй Джея богатый папа, который живет вместе с ним и обеспечивает его.

– У него и правда богатый папа, который перечисляет ему деньги, но это все. По-моему, они не виделись много лет, ну если не считать выходов на публику или слежки друг за другом в интернете.

– То есть они не общаются?

– Нет.

– Вообще никогда?

Майк посмотрел на меня с недоумением.

– Ну, может, раз в год, не чаще. Они не поддерживают отношений.

– Так почему же, со слов других, Эй Джей – папенькин протеже?

– Никто ничего не знает наверняка, – пожал плечами Майк.

Я готова была его расцеловать.

Маст не был ПостоянствоОбъекта, но и Эй Джей – тоже. Я совершила ошибку, которая впервые за долгое время дала мне надежду. Я посмотрела на Майка и на какое-то мгновение вновь очутилась на веранде: он сидел напротив, и я поймала его взгляд в тот момент, когда Кейт задала вопрос о поцелуе. Я ошиблась насчет Эй Джея, значит, могла ошибиться и насчет Майка с Аруном.

Когда я подошла к офису, Ларс Лэнг уже сидел на месте – первый знак, который должен был меня насторожить. Второй знак – на нем был деловой костюм; это выглядело дико и странно. И третий знак – он нервничал и время от времени качал ногой.

Я села напротив.

– Хотел побеседовать с тобой, узнать, как дела.

Ларс говорил словами менеджера, который собирался кого-то уволить. Вот тут-то мне и следовало догадаться.

– Все в порядке, – ответила я.

– Я беседовал с мистером Ковальски. Он озабочен твоей успеваемостью.

Внутри екнуло. Так вот почему меня сюда пригласили.

– Да, я не успеваю делать задания. Поскольку очень занята. Вы не слышали про предложение от «Вилбо»?

– Слышал.

Я ожидала от Ларса больше теплых слов, но он лишь нахмурился.

– Впечатляюще. Но это не перевешивает тот факт, что ты не справляешься со школьными заданиями.

На моей верхней губе выступили капли пота.

– Но учебный год еще не закончился. Я все доделаю.

– Твои преподаватели так не думают, – покачал головой Ларс.

– Преподаватели? Многие?

Я, конечно, отставала по нескольким предметам, но не подозревала, что другие учителя тоже озабочены моей успеваемостью.

Ларс кивнул.

– Но почему же они молчали?

– По словам миссис Перес, ты так редко появлялась в классе, что она даже не успевала с тобой поговорить. А мистер Фарадж неоднократно писал тебе в тетради замечания и просил зайти к нему, но ты не сделала этого.

Я столько раз сдавала мистеру Фараджу незаконченные работы, что даже не читала его комментарии, поскольку и так догадывалась, о чем в них говорится.

– Но у меня ведь такой высокий курс акций, – сказала я. – Мне приходится пропускать уроки ради встреч с важными людьми. Я же не просто баклуши бью.

– Послушай, я все понимаю, но это все-таки школа, и, чтобы закончить учебный год, тебе необходимо доделать все задания.

Я похолодела.

– В смысле чтобы закончить учебный год?

– Если ты продолжишь в том же духе, мы не засчитаем тебе учебу на Фабрике.

– Мне что, придется заново проходить этот год в обычной школе?

– Если твои работы по всем предметам останутся недоделанными, то да.

Этого не могло быть.

– Но я занимаюсь тем, чем вы сами велели. Ищу финансирование, чтобы открыть компанию.

– Да, но это надо делать одновременно с учебой, – заметил Ларс. – Все наши ученики прошлых лет успевали и то и другое, поэтому я точно знаю: это возможно.

– Но вы же говорили в своей приветственной речи, что уроки посещать не обязательно.

– Уроки – не обязательно, а выполнять задания – обязательно. Мне кажется, у нас и так довольно мягкие условия для учеников.

Он что, намекал, будто я вела себя неразумно, хотя сам уверял весь класс, что значение имеет только наш продукт?

– И как же мне быть? Заново сделать все незаконченные работы с прошлого семестра? Но ведь на это уйдут месяцы.

Ларс откинулся в кресле, словно я подтвердила его мысль.

– Преподаватели согласились выбрать лишь некоторые задания из пройденного, которые ты должна выполнить. Сдай их до выпускного экзамена, и все будет в порядке.

Должно быть, я выглядела расстроенной, потому что Ларс добавил:

– Это хороший вариант. Всем остальным твоим одноклассникам пришлось подготовить полный объем работ.

– Спасибо, – пробормотала я, хотя не ощущала никакой благодарности.

Наоборот, мне казалось, что все против меня.

Вечером, вместо того чтобы взяться за невыполненные задания, я заново перечитала сообщение ПостоянствоОбъекта, пытаясь найти хоть какие-то знаки, указывающие на Майка или Аруна. Мог ли один из них очень сильно обидеть кого-то на вечеринке? Во время игры Арун нередко давал правдивые ответы в очень грубой и неприятной форме, а Майк посмотрел на меня, когда Кейт спросила про поцелуй, но ничего другого я вспомнить не могла. Можно ли такое поведение счесть за непростительное оскорбление? Я сомневалась. Не найдя другого выхода, я открыла новое окно в ноутбуке и написала сообщение.

Ни одно другое сообщение, которое я когда-либо писала, не пугало меня так сильно. Я отправила письмо щелчком мыши и захлопнула ноут, представляя, как оно летит сквозь пространство и мгновением позже с тихим звоном падает в чей-то почтовый ящик.

Прошла неделя, потом еще одна. Ответа не было. Мне вообще практически не поступало сообщений. Митци куда-то пропала. Я не получала от нее писем после напряженной переписки из-за фото с Эй Джеем. Я звонила и писала ей, чтобы узнать, не предстоят ли новые встречи по поводу финансирования, но она не отвечала и не перезванивала, хотя мои сообщения становились все более отчаянными. Может быть, мне следовало согласиться на предложение Эллы Айснер? Захочет ли кто-нибудь еще инвестировать в мое изобретение? Или придется униженно вернуться домой и пойти второгодницей в старую школу, где все будут знать, что я завалила учебу на Фабрике?

В свободное время, когда не пыталась нагнать все пропущенное за семестр, я возилась с Умницей, но установка рекламной программы продвигалась с трудом. Смутно припоминалось, что Ковальски на одном из своих уроков рассказывал что-то про выпуклую безусловную оптимизацию и про то, как она помогает улучшить алгоритм обработки данных, однако больше ничего в памяти не всплывало.

Совсем измучившись, я открыла «БитБоп», но папка «Входящие» была по-прежнему пуста. Наверное, ПостоянствоОбъекта перечитывал письма и прочесывал историю моих публикаций, чтобы вычислить меня. Так же как когда-то делала я, пытаясь понять, кто он. Разница заключалась лишь в том, что на Фабрике училось всего пять девочек, то есть выбор был гораздо у́же. Вдруг он понял, что это я, и разочаровался, поэтому и не писал?

Я так отчаянно ждала ответа, что заглянула даже в обычный почтовый ящик, который не открывала больше месяца – все равно туда кидали только всякий бумажный мусор. Ящик был набит до отказа каталогами и надорванными по краям рекламными флаерами. Я принялась перебирать их, и тут из стопки выпал конверт.