Наступила тишина. Все, включая Амину, снова повернулись ко мне, но я смотрела только на Митци.

– И, как по-настоящему дерзкая девчонка, Шиа им отказала.

Несколько человек ахнули, остальные радостно завопили.

– Вам, наверное, интересно, какое отношение к этому имею я. Так вот, Шиа предложила мне стать ее бизнес-партнером, и я с радостью подписала договор о вступлении в должность главного операционного директора.

– Что? – спросила Амина.

Но я сделала вид, что не слышу.

– Поэтому сейчас предлагаю поднять бокалы за наше новое начинание: мы открываем компанию «Умница», которая ищет стартовое финансирование.

Раздались радостные возгласы и звон бокалов, после чего все продолжили веселиться.

– Так вы партнеры? – спросила Амина, повернувшись ко мне. – С каких пор?

Мне не понравился ее тон.

– С вечеринки в «Карлссон Барроу».

– Зачем ты назначила ее главным операционным директором?

– Не знаю. Так получилось. Я была немного пьяна, но мне кажется, это удачная идея.

– Ты была пьяной? Зачем же ты в таком виде подписываешь договоры?

– Я не увидела в этой затее ничего плохого. Митци мне очень помогла.

– Ты можешь его расторгнуть? – спросила Амина.

– Зачем?

Амина с изумлением уставилась на меня.

– Только не напирай, – попросила я. – Можно подумать, Митци объявила, что я тяжело больна. Мне сделали шикарное предложение, но я отказалась, потому что хочу открыть собственную компанию.

– Вашу с Митци компанию, – поправила Амина.

– Если бы не она, не случилось бы и встречи с «Вилбо», поэтому, на мой взгляд, совсем неплохо, что мы будем вместе сотрудничать.

– Ты ей ничего не должна, – отрезала Амина. – И кстати, когда ты собиралась рассказать мне о предложении «Вилбо»? Никогда?

Я не понимала, почему она так негативно воспринимает любые мои хорошие новости.

– Ты наезжаешь, потому что не можешь видеть, как у меня все удачно складывается? – спросила я. – Из-за этого, да? Как только мои дела пошли в гору, ты решила возненавидеть Митци.

– Я переживаю, потому что она использует тебя, – сказала Амина.

– Благодаря ей мои акции растут в цене. Благодаря ей у меня появились нужные знакомства. Благодаря ей мне предложили полтора миллиона долларов. И она меня использует? Я не ребенок и способна позаботиться о себе.

– То есть заключение договоров в пьяном и обдолбанном состоянии – это проявление заботы о себе?

От ее слов стало больно, как от пощечины.

– Ты переживаешь, потому что тебе такое предложение не сделали. Признайся, что просто завидуешь.

– Она стерва, и ты скоро станешь такой же, – сказала Амина. – Я ухожу.

И она скрылась в толпе, оставив меня одну в окружении незнакомых людей.

Я ночевала у Митци и жила в ее доме несколько дней. Ходить в школу не было смысла. Я все равно пропустила кучу занятий, и еще пара прогулов ничего не меняла. К тому же мне не хотелось встречаться с Аминой. Да и мысль о том, что придется сидеть одной в столовой и слушать перешептывания за спиной, тоже удерживала меня от возвращения. И вообще, нас с Митци ждали дела.

– Нужно обсудить рекламу, – сказала она.

Мы сидели у нее в гостиной. Митци массировала лицо электронным ионизирующим устройством, которое, как она утверждала, делало кожу более упругой.

– Будет несколько разных рекламных вставок или одна? Станем ли мы внедрять премиум-подписку, которая позволит пользоваться Умницей без рекламы? Какая именно будет реклама?

Мне идея с рекламой не нравилась в принципе.

– Я не хочу, чтобы Умница что-то рекламировала. Это противоречит ее сути.

Митци холодно рассмеялась.

– А как же она будет зарабатывать деньги?

– Мы установим комиссионный сбор. Небольшой, например три доллара девяносто девять центов.

– Он отпугнет новых покупателей, – покачала головой Митци. – И в любом случае этого недостаточно.

– Но если Умницу купит миллион человек, получится уже четыре миллиона долларов.

– Это копейки, – сказала Митци. – Чтобы работать покрупному, прибыль должна значительно превышать цену продукта.

– Введем подписку.

Митци вздохнула со стоном.

– Давай сразу проясним несколько моментов. Вопрос заключается не в том, будет ли в Умнице реклама, а в том, как мы ее разместим. Реклама – двигатель интернета. Без нее у нас просто не было бы технологий, которые мы имеем сейчас. И, вопреки расхожему мнению, люди ее любят.

– Хочешь сказать, что я, человек, который абсолютно точно терпеть не может рекламу, на самом деле люблю ее?

– Конечно, – спокойно ответила Митци, массируя подбородок. Огоньки на ионизирующем устройстве беспорядочно мигали. – Утверждать обратное – лицемерие. За счет рекламодателей существуют веб-сайты, блоги и приложения. Платформы социальных сетей и поисковые системы. Стриминговые сервисы, которые платят музыкантам, благодаря чему они могут писать музыку. Рекламные интеграции приносят деньги телевизионным программам, а те, в свою очередь, оплачивают работу актеров, сценаристов и директоров. Распространение культуры происходит при помощи рекламы.

Страшно не хотелось соглашаться, но ее доводы были более чем убедительны.

– Даже когда у пользователей есть возможность выбрать премиум-подписку без рекламы, – продолжила Митци, – они ее не покупают, потому что хотят получать бесплатный контент.

Я пыталась найти слабые места в ее аргументации, но, как бы обидно это ни было, не находила.

– И, что самое приятное, как показывает статистика, людям нравится таргетированная реклама. Они кликают мышью и покупают товары. Используют скидки, уникальные коды и рекламные акции в интернете. Умница будет выдавать клиентам самую персонализированную рекламу всех времен. Вот представь, ты собираешься купить новый чехол для телефона. И тебе не нужно даже формулировать запрос, потому что Умница уже сама все знает: она слышала, как ты жаловалась, что твой футляр треснул. Умница перечислит варианты покупки, а главное – посоветует, какой из них выбрать. Представь себе жизнь, где тебе не придется прочесывать сотни объявлений в поисках подходящего чехла на смартфон. Умница сделает это за тебя.

Ее слова звучали вполне обоснованно, но все равно тревожили меня.

– Смысл Умницы в том, что она знает тебя лучше всех и ты можешь ей доверять, – сказала я. – А как доверять тому, кто пытается тебе что-то впарить?

– Послушай, – проговорила Митци, – нам необходимо найти финансирование. Если не найдем, не имеет значения, насколько прекрасно твое приложение. Я в этом бизнесе давно, и поверь мне, это единственный путь. Понимаю, ты представляла все иначе, но, соглашаясь на сотрудничество с инвесторами, приходится идти на компромиссы. Всем нам. И это не такая уж большая цена за то, чтобы увидеть, как воплощается в жизнь результат твоих трудов.

Я удивилась, но в то же время утешилась мыслью, что и Митци когда-то была вынуждена отступать от своих намерений.

– А на какие компромиссы приходилось идти тебе?

Она наигранно вздохнула:

– На очень и очень многие, но об этом как-нибудь в следующий раз. А пока подумай, как внедрить рекламу в Умницу. Я не требую кардинальных изменений. Пусть просто время от времени вставляет в свои советы небольшие рекламные предложения.

Это звучало вполне разумно.

– Хорошо.

– Точно? – спросила она.

Я кивнула.

– Отлично. Теперь пойдем поедим. Я умираю с голоду.

Днем я работала над Умницей, дополняя ее функционал с помощью «Эдпэк» – отдельной программы для тестирования рекламы. Чем дольше я оставалась у Митци, тем больше странностей замечала в ее образе жизни. Она почти не спала, а если засыпала, то всего на несколько часов. Я очень редко видела Митци без макияжа – только глубокой ночью, когда сталкивалась с ней по пути в туалет или на кухню за стаканом воды. В такие моменты она выглядела ужасно: изможденная, едва живая, с покрасневшими ноздрями и огромными черными синяками под глазами.