— Скромно и со вкусом, — оценивающе наклонив голову, сказал Йен, сложив руки на груди.

— Даже мило, — добавила Анна и на шаг отошла от могилы.

— Как думаешь, сколько раз сюда приходили твои друзья?

— Не знаю.

Ведьма печально улыбнулась и спрятала замёрзшие руки в карманы плаща.

— Полагаю, памятник придётся снести. Какой от него толк, если ты жива?

— А мне нравится. В этом есть что-то красивое.

— Я так не считаю.

— Не каждому человеку выпадает шанс взглянуть на собственную могилу. Думаю, это даже смешно.

— И жутко.

Анна согласно кивнула. Опустив взгляд ниже, среди едва живых цветов девушка заметила небольшую деревянную шкатулку. Бросив озадаченный взгляд на Йена, ведьма присела на колени и осторожно взяла находку в руки.

— Что это?

— Не знаю, — рассматривая шкатулку, ответила Анна.

Йен подошел ближе и сел на колени подле ведьмы. Девушка осторожно подняла деревянную крышечку и вытащила из шкатулки стопку белых бумажных конвертов.

— Они все адресованы мне, — на выдохе сказала Анна.

— От кого они?

Йен с любопытством наклонился к Анне, желая разглядеть подпись в углу верхнего конверта.

— Их написал Тео, — удивлённо сказала ведьма, распечатывая самое нижнее письмо.

Анна едва могла себя заставить прочитать его. Ладони рук вспотели, а сердце начало отчаянно биться, вырываясь из груди.

Анна,

Ты ушла. Оставила меня. Я не успел сказать тебе и половины слов, которые было необходимо произнести. И теперь эти слова отчаянно блуждают в воздухе, осознавая, что никогда не дойдут до тебя.

Ты нужна мне. И я не справляюсь без тебя. Просто не могу.

Скажи, как мне вновь начать жить? Как почувствовать себя живым?

Ответь мне. Ответь.

Теодор.

Анна,

Почему ты ушла? Почему вновь ускользнула от меня? Я не справлюсь без тебя. Почему ты сдалась?

Ответь. Прошу.

Теодор.

Анна,

Мы так и не поговорили. Ты оставила меня, не дав шанса объясниться.

Вернись. Дай мне возможность всё объяснить.

Теодор.

Анна,

Почему тебя нет? Хотелось бы мне знать, где ты сейчас. Надеюсь, там тепло.

Вернись ко мне. Прошу. Вернись.

Теодор.

Анна,

Прости меня. Или не прощай. Просто вернись ко мне и ударь меня, ругайся, кричи, делай что угодно. Только вернись.

Теодор.

Анна,

Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись. Вернись.

Анна,

Умоляю, возвращайся ко мне.

Теодор.

— Интересно, каково писать письмя, зная, что на них никогда не ответят.

— Не знаю. Но мне очень жаль его.

Ночью ведьму разбудил шум. Видимо снег упал с крыши. Анна встала с кровати, надела широкий серый свитер и спустилась на первый этаж. Вышла из дома. Направилась в летний домик. Отряхнув ботинки от снега, Анна села на кресло напротив кровати, где не так давно умирал Чарльз. Заметив у стола гитару, девушка взяла ее и неуверенно заиграла мелодию, которой научилась ещё в юности, и полушёпотом запела.

Белый снег

За окном заметал

Темноту,

Падал вниз.

А потом,

Ты зайдешь

Ко мне, на минуту. Кажется,

Земля кружится, каждый раз,

Когда я смотрю на тебя

И в твоих глазах нахожу я

Пространство космоса.

Заметив у окна Йена, Анна едва заметно улыбнулась, отложила гитару в сторону, прижала колени к груди и уткнулась подбородком ладони. Йен смахнул пальцами с лица передние пряди волос и взглянул на ведьму.

— О чём задумалась, малышка?

Его голос был непривычно печальным.

— Йен, мы с тобой знакомы уже много лет. Неужели, тебе никогда не приходила в голову мысль об уходе на покой? Я имею ввиду другой мир.

— Нет, — не раздумывая, ответил призрак.

Анна подняла голову и задумчиво кивнула.

— У тебя ведь была семья. Почему ты не хочешь присоединиться к ним?

Йен пожал плечами, и его печальные глаза приобрели зеленовато-карий оттенок. Обычно они просто светло-зелёные.

— Не знаю. Возможно, я ещё не готов уйти.

Призрак опустил голову, и пепельные волосы утонули в тени.

— Ты прогоняешь меня? Хочешь, чтобы я ушёл?

Анна снисходительно улыбнулась.

— Нет. Я не прогоняю тебя, Йен. Просто мне никогда не приходила в голову мысль, спросить тебя о том, чего ты хочешь.

— Я хочу остаться. С тобой.

Ведьма встала с кресла и медленными шагами обошла комнату, остановившись напротив призрака.

— Хорошо. Ты — моя совесть, Йен. И ты — мой друг. Но, когда ты будешь готов, мне придётся отпустить тебя.

Девушка протянула ему руку, но он не знал, как ее взять, поэтому осторожно коснулся кончиками пальцев тёплой ладони.

— Почти ощущаю, — полушёпотом сказала Анна, наблюдая за тем, как пальцы призрака едва заметно пронизывают ладонь.

— Я тоже.

Анна неохотно опустила руку и вернулась на кресло.

Теодор

Две недели Теодор находился в ожидании письма от Анны. И, когда показалось, что она не напишет вовсе, ему пришёл чёрный конверт, на котором изящными золотыми буквами было выведено его имя.

Утром приехав на станцию неподалёку от Нового Орлеана, Теодор оказался на пустой платформе. Из-за раннего времени суток, станция была абсолютна пуста, не считая одного человека, задумчиво наблюдающего за рельсами. Мальчишка сразу же узнал чёрный плащ Анны и красную шапку, совсем не согревающую голову. Медленно приближаясь к ней, он боялся предстоящего разговора.

Внезапно Анна обернулась, и его сердце сжалось. Ее лицо было привычно спокойным и, в какой-то мере, равнодушным.

— Анна, — на выдохе сказал мальчишка, остановившись в нескольких шагах от супруги.

— Тео.

Девушка изучающим взглядом осмотрела супруга и спрятала руки в карманы. Щеки красные от мороза.

— Как ты?

— Уже лучше.

Теодор робко кивнул и опустил глаза.

— Я добился твоего помилования. Казни не будет.

— Правда? Как тебе удалось переубедить суд?

— Решил действовать по твоему методу.

Анна издала тихий смешок и смущенно отвела глаза в сторону.

— Убил всех советников и судью?

— Ограничился угрозами и незначительными жертвами.

Анна довольно улыбнулась и вновь подняла глаза. Что, если я возьму ее за руку?

— Кто теперь будет новым советником южного края?

— Хочешь занять эту должность?

— Раньше хотела. А сейчас уже нет. Тем более я заключила священную клятву, что никогда не займу должность верховного мага.

— В таком случае я стану единственным верховным магом, потому что твои советники боятся участи Таро.

Анна уже громче засмеялась, и шапка немного сползла ей на лоб.

— Так какова была твоя плата за дар исповеди? Ты так и не рассказала мне.

Уголки губ ведьмы слегка поднялись.

— Мой дар воскрешения.

Мальчика приоткрыл рот, очевидно желая упрекнуть супругу за столь легкомысленное и глупое решение, но промолчал, ощутив прикосновение руки Анны к его плечу.

— Тео, я не так глупа, как ты считаешь, — ведьма убрала руку и небрежно заправила передний локон светлых волос за ухо. — Я хочу, чтобы жизнь имела ценность. А когда ты знаешь, что не умрешь, эта ценность пропадает. Поэтому я отдала этот дар без сожаления.

Теодор задумчиво сжал губы и встретился взглядом с Анной.

— Получается, это твоя последняя жизнь. Как ты хочешь ее прожить?   

Анна вытащила из внутреннего кармана плаща небольшой чёрный конверт и протянула его Теодору. Мальчишка бережно взял его и изучающе покрутил в руках под лучами утреннего солнца. На угольной, матовой поверхности, изящными золотыми буквами было написано: «Теодору Левену». Сердце мальчишки затрепетало.