Серый начал издалека:

— Второй день вы являетесь моими гостями, — (Боб стиснул зубы, звякнул за спиной кандалами, еле сдержался, чтобы не выругаться: ага, гостями!), — и до сих пор не удосужились познакомиться. Вернее ваши имена мне прекрасно известны. Профессия, знаете ли, обязывает знать некоторые сведения о людях, с которыми приходится иметь дело. — Исполин поочередно удостоил каждого из «гостей» лёгким приветственным кивком: — Мсье Робер, мсье Пушкиндт, мадмуазель Богданова. А вот моё имя, готов биться об заклад, вам неизвестно. — Здоровяк помолчал, как бы ожидая, когда кто-нибудь из пленников спросит: «И как же вас зовут?». Не спросили. Пришлось продолжить монолог: — Можете называть меня Гудвин.

Пушкиндт не удержался, съязвил:

— Гудвин, Великий и Ужасный. — (Боб замечания сыщика не понял, ибо книг Волкова об Изумрудном городе не читал. Зато он смотрел фильм Сэма Рейми с Джейсом Франко в главной роли. Поэтому про себя прозвал главаря «Красной звезды» Озом).

Гудвин-Оз оценил шутку Пушкиндта, рассмеялся:

— Да, можно сказать и так. Я и впрямь немного волшебник. Но, как понимаете, не добрый. И не Изумрудного города. Я — Гудвин, волшебник «Красной звезды». — Самозваный «волшебник» немного помолчал, затем безбожно переигрывая, по-детски надул пухлые губы. Пробухтел: — Как посмотрю, от вас даже дежурного «очень приятно» или «весьма рады знакомству» не дождаться. А ведь я принёс вам добрую весть. Уже скоро мы прибудем на место.

— На место — это куда, позвольте полюбопытствовать? — уняв гордыню, вступил-таки в беседу с Гудвином Пушкиндт.

— В страну кенгуру, коала и ехидн! В Австралию, мой дорогой коллега, в Австралию.

— Я вам не коллега, — гордо отрезал Пушкиндт, скрещивая на груди руки. («А вот сейчас он и впрямь отдаленно похож на портрет своего предка», — заметил про себя Боб).

— Ну как же, — хлопнул себя по мощным ляжкам гигант. — Мы же с вами имеем честь принадлежать к славному племени охотников за сокровищами. Разве не так?

— Это лишь видимое сходство. Мы расходимся с вами в главном.

— В главном? Это, позвольте полюбопытствовать, в чём? Что для вас является главным? Разве не желание отыскать многомиллионный клад и прибрать его к рукам?

— Мы расходимся в средствах достижения цели.

— О-о-о, батенька. Да вы, я погляжу, идеалист-романтик. — Гудвин противно цыкнул сквозь зубы: — Такие долго не живут. И как вы только с подобными представлениями о жизни дотянули до седых м-м-м… бакенбард? Ума не приложу.

— А вы значит, сторонник теории Макиавелли?

— Ну почему ж теории? Практики, милейший, практики. Я человек сугубо прагматичный, если не сказать циничный. И вполне разделяю точку зрения упомянутого вами автора: цель действительно оправдывает средства. Не разбив яйца, не приготовить омлета.

— И ради какого-то там сокровища вы способны убить человека?!

— Даже не одного, — притворно улыбнулся сероглазый верзила. Обвёл пленников недобрым взором, уточнил: — А трёх. — (Анна испуганно поёжилась). — А сокровище, кстати, не «какое-то там», а многомиллионное. Речь, как я понимаю, идёт о весьма крупной партии золота. Зо-ло-та! А золото во все века ценилось куда как дороже человеческой жизни. Этому нас учит история.

— Значит, мы с вами учились по разным учебникам, — фыркнул Пушкиндт.

— По учебникам учились вы, любезный. А меня всему научила жизнь. — Гигант как бы случайно дотронулся до шрама на щеке. Уголок рта при этом нервно дёрнулся. — Впрочем, я пришел сюда не за тем, чтобы вести философские беседы. Признаться честно, люблю почесать языком, но сегодня у нас нет для этого времени. Как я уже говорил, скоро наш самолёт прибудет в Австралию, а мы до сих пор так и не определились с координатами места, где нам следует высадить наш маленький десант.

— Десант?

— Да, десант. Видите ли, мы будем в Австралии некоторым образом инкогнито… Да и не в этом, собственно, дело. Просто самолет — это вам не геликоптер Сикорского. На нём далеко не везде приземлишься. А мне почему-то кажется, что сокровища схоронены далековато от крупных городов с аэродромами. А все эти пересадки, смены транспорта… Не люблю я эти хлопоты. Поэтому и принял волевое решение: будем прыгать с парашютами. Прямо над тем местом, где Буссенар зарыл свой клад.

— С парашютами?!

— Почему нет? Очень, доложу вам, удобный способ. И при этом весьма быстрый.

— А машины, мотоциклы, провизия, амуниция? — продолжал удивляться Пушкиндт.

— Тоже на парашютах. Срочную я проходил в воздушно-десантных войсках, в ДШБ[25]. Так мы на учениях не то что автомобили-мотоциклы-квадрики — бээмпэшки с бээмдэшками из поднебесья спускали. Иногда прямо вместе с экипажами.

— И они не разбивались?!

— Плохого же вы мнения о наших военных специалистах. У них, между прочим, всё продумано до мельчайших деталей. Автомобили будут спускаться на МКС 350-9[26]. Количество куполов — девять, общая площадь — три с лишним тысячи квадратных метров, грузоподъемность — девять тонн! Это вам не… — Гудвин ввернул какой-то загадочный русский термин, — huhry-muhry… И ещё. Видите эти штуковины? — «Волшебник ''Красной звезды''» указал на странные конструкции, на которых были закреплены транспортные средства. — Это амортизирующие парашютные платформы. В полёте они раскроются, через специальные клапаны наполнятся встречным потоком воздуха, и транспортное средство спокойненько приземлится на своеобразную воздушную подушку. Плюс ко всему — парашютная система снабжена твердотопливными реактивными двигателями. Перед самой землей они придут в действие и заметно снизят скорость падения груза: примерно с пятнадцати метров в секунду до пяти. Так что наша техника достигнет земли без особых проблем, что называется, в целости и сохранности. То же самое касается и груза… Но всё это лирика, к делу мало относящаяся. Не переживайте, мы доставим вас на место, как говаривал один обаятельный киногерой, без шуму и пыли. Вот только сперва вы должны мне это место указать.

14 часов 54 минуты 11 секунд.

4.124 метра 37 сантиметров над уровнем моря.

В небесах над побережьем Северной территории Австралии.

— От вас требуется самая малость, — улыбнулся Гудвин, — назвать координаты. И всё… А я сверюсь с картой.

Гигант щёлкнул пальцем, один из телохранителей достал из рюкзака Робера книгу Буссенара и сложенную вчетверо карту Австралии. («Я так и знал», — подумал Боб, в бессильной злобе напрягая скованные за спиной руки). Гудвин положил книгу себе на колени, поверх приладил карту, разгладил огромной, что утюг, рукой. Продолжил вещать, обращаясь к самому старшему из пленников:

— Как вы там говорили? Мсье Робер знает количество градусов по широте, вы, мсье Пушкиндт — по долготе, а мадмуазель Аннет — посвящена в тайны минут и секунд. Мне кажется, ваши знания пора объединить.

— А если мы откажемся? — решил-таки нарушить обет молчания Боб.

— Опять вы за своё, — скислил забавную мину главарь «Красной звезды». — Один раз я уже простил вам вашу бестактность, но вот дважды у вас этот фокус не пройдет. Поверьте, я умею убеждать.

— Будете нас пытать?

— Нет, отпущу.

— Это шутка?

— Нет, это угроза, — не поднимая голоса, сказал Гудвин. Дал знак одному из своих сателлитов. Тот молча подошел к Аннет, протянул ей грудную альпинистскую обвязку.

— Зачем это? — пролепетала девушка, не понимая, что задумали преступники.

— Одевайте, мадмуазель, одевайте, — не поднимая глаз от карты, сказал Гудвин. — И мой вам совет: хотите жить, затяните ремешки потуже.

Боб насторожился. Что удумал проклятый кривонос? Опять какую-нибудь мерзость? Чего ещё можно ожидать от убийцы Деда. (В том, что Гудвин имеет непосредственное отношение к смерти Франсуа Робера, Боб уже не сомневался).