Оказаться связанной уже само по себе тревожно, а быть связанной в подобной обстановке перед неизвестным мужиком — страшно. Я заставила себя дышать размеренно и глубоко. Во-первых, так лучше думается, а во-вторых, нельзя показать, что вся эта ситуация испугала меня до чёртиков.

— Вы, собственно, кто? — Мой голос прозвучал хрипло, но уверенно.

— Ах, как невежливо с моей стороны! — в притворном ужасе всплеснул руками мужик. — Я Йоггер Хаст, глава Хёльвега и ваш покорный слуга.

Он поклонился с лёгкой усмешкой.

— Послушайте, господин Йоггер, это всё какое-то недоразумение, — соврала я со всей убедительностью, которую только могла вложить в голос. — Я даже не знаю, почему меня схватили.

Глава города недоумённо нахмурился.

— Неужели вышла ошибка, и вы не миледи Агата Харт? — спросил он, с подозрением всматриваясь в моё лицо.

— Не представляю, кто это, — не моргнув и глазом ответила я. — Меня зовут Анита Шварц, я вчера приехала в город с отцом, пастухом из Хельгланда. Мы думали, что в Алатруте для нас найдётся больше работы и поэтому оказались здесь.

Я говорила без остановки, придумывая на ходу. Вдруг получится убедить главу, что он поймал не ту девушку? Тот слушал, сочувственно кивая головой, и это его преувеличенное участие пугало не на шутку.

— И что вы делали у ворот, мисс Шварц?

— Ждала отца. Он должен был встретить обоз, в котором ехали сёстры, но они задержались на перевале.

— Как странно… А мне сказали, что вы были переодеты в мальчишку.

— Просто мы бедны, господин, а переход через горы в это время года завален снегом.

— А ваш спутник? Высокий, беловолосый молодой человек? Не мог же любящий родитель оставить такую красавицу одну в городе, полном незнакомцев? Наверняка вас охранял брат или кузен..?

Йоггер впился в меня изучающим взглядом, от которого всё внутри скрутило в узел.

— Не было со мной никакого спутника, только отец, — еле шевеля губами, ответила я.

Мужчина смотрел на меня, казалось, вечность, а потом вдруг отстранился и, поставив светильник на стол, уселся в кресло с высокой спинкой.

— Ох, мне жаль, мисс Шварц, что вы попали в такую неприятную ситуацию. Под всеми этими обносками вы очень похожи на леди Харт. Её описание пришло очень точное, вплоть до родинок на теле…

Я похолодела. Если он решит их проверить, то клянусь всеми богами этого мира, я воспользуюсь магией с особым удовольствием: выбора-то все равно не останется, повелитель узнает обо мне в любом случае. Но пока этого не произошло, попробую ещё уболтать Йоггера.

— Пожалуйста, господин, не сегодня так завтра мой отец непременно обратится в городскую стражу. Уверена, он ищет меня, сбившись с ног, но перед тем как потревожить власти наверняка попробует найти сам.

Я врала и верила в свою ложь. Мне нужна хоть пара часов на подумать и желательно не под маниакальным взглядом этого странного человека.

— Что ж… Пожалуй, мы можем подождать, — вдруг покладисто согласился господин Йоггер. — Но только до завтрашнего утра. Если до этого времени никто не придет за вами, мисс Шварц, то нам придётся познакомиться чуточку ближе.

В его голосе не было угрозы, лишь радостное предвкушение, от которого мне стало совсем нехорошо. Но деваться некуда, я продолжила стоять на своём:

— Вы так благородны, господин. Уверена, это недоразумение разрешится ещё до рассвета.

Магию мне использовать нельзя, но, если я не сумею выбраться из замка как-то иначе, выбора у меня не останется. Что так, что этак окажусь в руках Хейдрека, поэтому придётся рискнуть. Ещё бы освободиться от пут…

Я с трудом пошевелила пальцами рук и со смущённой улыбкой спросила:

— Не могли бы вы развязать верёвки? Обещаю, что никуда не денусь.

— Конечно, мисс Шварц!

Мужчина хлопнул в ладоши, призывая стражу. Два широкоплечих амбала тут же появились в кабинете, и пока они распутывали узлы, Йоггер продолжил:

— Но я не могу положиться на ваше слово, мисс, как бы мне ни хотелось. Ночь вы проведёте в подземелье…

Я понимающе закивала — другого ожидать было бы глупо, — но это оказалось ещё не всё.

— А завтра, на рассвете, когда никто за вами не явится, вас напоят второй дозой зелья, подчиняющего магию — чувствуете горечь во рту? Это оно. После, удостоверившись в вашей личности, я отправлю послание повелителю Дикой Охоты. Голубь долетит за день… — Йоггер в притворной задумчивости побарабанил пальцем по столу. — Значит, через сутки господин Хейдрек будет тут. Вы отправитесь с ним, я получу вознаграждение — все в выигрыше.

Меня вздёрнули на ноги, но я едва это заметила. Урод издевался с самого начала, а я уже поверила, что удастся выкрутиться из этой передряги. Вот же не думала, что стану переживать из-за отсутствия магии, но сейчас, когда её невидимую поддержку отняли, перед ногами словно разверзлась пропасть.

— В ваших силах, мисс Шварц, — продолжил с глумливой ухмылкой Йоггер, — сократить моё ожидание. Признайтесь до завтрашнего утра, и я попробую найти для вас достойный способ побега от господина Хейдрека. Отпустить не смогу, не хочу быть повешенным, но что-нибудь вот такое предложу…

Натянув на руку тонкую перчатку, он извлёк из сундучка, стоявшего на полке позади себя, небольшой пузырёк, заткнутый пробкой. По аккуратности движений и чёрному непроницаемому стеклу я догадалась: яд.

— Мы, люди Призыва, должны помогать друг другу, насколько это возможно, — с ухмылкой добавил мужчина, поднеся пузырёк поближе к моему лицу.

Сглотнув комок, вдруг застрявший в горле, я хрипло ответила:

— Не понимаю, о чём вы.

Голос прозвучал жалко, как блеяние ведомой на заклание овечки.

— Дело ваше, — пожал плечами Йоггер. — Посидите в тишине темницы, подумайте о жизни, авось чего решите.

Лёгкий взмах руки, и меня грубо потащили прочь, не дав ответить.

***

Я сидела на полу, прислонившись затылком к стене. С момента как меня кинули в камеру прошло уже несколько часов, замок погрузился в темноту ночи, лишь шаги стражников по коридору нарушали общее спокойствие.

Мне не выдали даже свечи, но за последние несколько часов глаза привыкли к темноте, и я уже вдоль и поперёк изучила свою темницу. Каменный мешок два на два метра, с дыркой в полу вместо туалета в одном углу и охапкой соломы в качестве кровати в другом.

Глухие стены, дверь с крохотным зарешеченным окошком, низкий потолок. Здесь невозможно было ни выпрямиться, ни улечься, оставалось только сидеть, вытянув ноги.

Где-то в коридоре капала вода. Монотонный звук сводил с ума, не давая отвлечься от него ни на секунду. Пришлось зажать уши руками, чтоб не рехнуться окончательно.

Я успела пройти все стадии принятия неизбежного от отрицания и гнева, до депрессии и смирения. В этот раз мне не выкрутиться. Только сидя здесь я сообразила, что сумку с вещами забрали ещё у ворот, а значит господин Йоггер видел спрятанные на дне украшения. Какие могут быть золотые цацки у дочери пастуха? Я проверила все карманы несколько раз: камушек цвергов исчез. Теперь мне не выбраться из Алатрута.

Ни к чему было разыгрывать этот спектакль. Нет гарантий, что меня не успели осмотреть, пока я была в отключке. «Ну и дура же ты, Агата».

С обречённой ясностью перед мысленным взором встала вся картина сегодняшних событий. Йоггер точно знал, кто я. Что мешало ему уже отправить послание повелителю Дикой Охоты? Да ничего. Если так, то Хейдрек будет здесь уже утром. Возможно, именно поэтому Йоггер дал мне время до рассвета. Знать бы, сколько ещё осталось…

Вздохнув, я приняла решение. Медленно согнула ноги, кое-как выпрямилась. Забрав яд, я хотя бы смога закончить всё это на своих условиях.

Или…

Кулак замер в сантиметре от двери.

Или я могу попробовать отравить Хейдрека.

Я снова занесла кулак, чтобы позвать стражу. «Ничего ещё не закончено». Но не успела я постучать, когда за спиной раздалось смущённое покашливание.

— Кто здесь?

Торопливо обернувшись, я вгляделась в темноту камеры, но спрятаться здесь было совершено точно негде.