«Ага, размечтался, дуралей».

Собираюсь и отправляюсь на первое сегодняшнее совещание.

Новичка-депутата можно распознать буквально за пару секунд. Они словно новенькие в школе, исполненные простодушного изумления и страха. Даже спустя десять лет я и сам нет-нет да проникнусь первым, но вот второе не терплю совершенно. Вестминстерский дворец, или, как его обычно называют, здание Парламента, обладает архитектурной внушительностью, с которой способны тягаться лишь несколько сооружений в мире. Таковая, однако, заключается не только в самом строении, но и в бремени ответственности, возложенной на избранных управлять делом демократии. Как говорится, тот, кто устал ходить по этим коридорам, — устал от службы. И если даже в нынешние времена гендерного равенства подобная формулировка устарела, как относящаяся лишь к мужчинам, мысль в ней все же отражена верная.

— Прошу прошения, — останавливает меня грузный мужчина, явно пребывающий в растерянности.

— Да?

— Я, хм, кажется, заблудился, — сконфуженно объясняет он, бросая взгляд на часы. — Мне нужно в конференц-зал.

Я окидываю незнакомца взглядом. Его помятый костюм из магазина готовой одежды и синтетический галстук чести ему определенно не делают.

— Вы здесь новенький? — интересуюсь я.

— Да вот вторую неделю всего.

— И вы хотели бы, чтобы я подсказал вам дорогу?

— Хм, да… будьте так добры.

— А что я с этого буду иметь?

— Простите?

— Quid pro quo, — ухмыляюсь я.

У новичка так и отвисает челюсть, и от замешательства он не в состоянии выдавить ни слова.

— Подзабыли латынь?

— Никогда ее не изучал.

— Услуга или преимущество предоставляются в обмен на что-либо. Именно так здесь всё и действует, советую не забывать.

— Э-э… Понятно…

Изводить его и дальше времени у меня уже нет, так что указываю заблудившемуся нужное направление. Даже если он и опоздает на заседание на несколько секунд, полученный урок, надеюсь, послужит достаточной компенсацией.

Я наблюдаю, как толстяк вразвалочку удаляется прочь, и качаю головой, когда он сворачивает не туда. Пожалуй, долго ему здесь не протянуть. В британском парламенте не место нерешительным — да и дешевым костюмам, коли на то пошло. Быть может, присмотрю за этим бедолагой, попытаюсь наставить на путь истинный.

А сейчас мне и самому нужно спешить.

Мое первое совещание сегодня — с «главным кнутом», сиречь главой фракции правящей партии, Найджелом Нейлором. Профессиональный политик, Найджел на семь лет старше меня и воображает себя эдаким чаровником, в особенности по части дам. Даже если и так, лично на меня чары этого хама и мерзавца не действуют. Впрочем, некоторые придерживаются мнения, будто подобные черты для человека на его должности просто необходимы.

По роду своей деятельности «главный кнут» следит за тем, чтобы мы, избранные депутаты, при голосовании ни на шаг не отступали от линии партии. При выдвижении какого-нибудь законопроекта кабинет министров определяет свою позицию и в соответствии с таковой и побуждает нас голосовать. Найджел Нейлор как раз и заведует этим вот побуждением — всеми правдами и неправдами.

Я подхожу к его кабинету и стучусь в дубовую дверь.

— Входите! — гремит из-за нее.

По сравнению с кабинетом Нейлора мой — просто убогая келья. Не то чтобы я переживаю на этот счет, просто посторонним следует знать, что здесь, в Вестминстере, сложилась неофициальная иерархия распределения служебных помещений. Новичкам, вроде того заблудившегося толстяка, отводятся пресловутые кладовки уборщиков, зато так называемые «крупные звери» — депутаты с большим стажем, чей авторитет и репутация говорят сами за себя, — наслаждаются офисами с видами на Темзу. «Главный кнут» — один из самых крупных и лютых зверей, что рыскают по коридорам власти, так что и кабинет у него соответствующий.

— А, Уильям! Спасибо, что заглянули.

«Пф-ф, как будто у меня был выбор».

Найджел указывает на деревянный стул — выбранный, подозреваю, исходя из практически нулевой комфортности.

— Чем могу быть полезен, Найджел?

Притворяться нет никакого смысла. Вызов в кабинет Нейлора может означать лишь одно: ему что-то нужно.

— Законопроект о зеленых зонах. — Он откидывается в кожаном кресле.

— А что с ним?

— На следующей неделе он выносится на рассмотрение, и я хотел бы убедиться, что мы все на одной волне.

— И что же это за волна?

— На гребне которой «за», — тонко улыбается он.

Новый закон разрешит строительство новых домов в нескольких зеленых зонах. В сущности, это план превращения целых районов сельской местности в бесконечные коттеджные поселки, и я, конечно, против.

— Нет.

— Нет?

— Яс вами не на одной волне, Найджел. Строго говоря, я вообще в другом море.

— Ах, понимаю. Но, возможно, мне все же удастся убедить вас мыслить несколько шире?

Поскольку огромное число моих избирателей живет именно в зеленой зоне, я всегда оставался непоколебимым противником законопроекта. Так что пристальное внимание Нейлора к моей персоне неудивительно.

— Понимаете, Найджел, если я проголосую «за», меня линчуют, едва лишь я суну нос в Маршбертон.

«Главный кнут» подается вперед и кладет локти на стол.

— Пожалуй, я могу уберечь вас от подобной участи. Ну вот, началось.

Прежде чем Найджел вновь раскрывает рот, я уже знаю, что он предложит какой-нибудь небольшой подарок моим избирателям — чтобы, так сказать, подсластить пилюлю. Именно так политическая система и действует. Всякий раз, когда кто-то добивается желаемого, расплачиваться в той или иной степени приходится другим. В противном случае образуется эдакое компромиссное болото, где никто не выигрывает, но никто и не проигрывает, и практически ничего не изменяется. Коллега как-то уподобил подобную ситуацию посещению магазина, когда желаешь приобрести синий или красный свитер, но в результате покупаешь шапку — мало того что пурпурную, так еще и не по размеру. Не вынес еще британский парламент такого решения, которое устроило бы всех до единого, и мы тратим огромное количество времени, выискивая наименее неприемлемый вариант, надеясь, что с ним согласится достаточное количество избирателей. Однако, без потерь не обойтись, и вот сегодня Найджел отправляет на заклание добрых людей Маршбертона.

— Я вас слушаю.

— Бюджетные дома.

— Что бюджетные дома?

— Мы надеемся запустить экспериментальный проект для помощи впервые покупающим недвижимость, и я наверняка смогу убедить министра жилищного строительства обкатать его в вашем избирательном округе.

— Однако для этого сначала нужно построить дома?

— Именно.

— Итак, правильно ли я вас понимаю: вы хотите, чтобы я убедил своих избирателей, будто разрешение на возведение жилья на природе — приемлемая цена за некоторое облегчение условий впервые покупающим недвижимость?

— Все верно, Уильям, хотя я предпочел бы, чтобы вы подали это чуточку позитивнее.

— Не, они на это не купятся.

— Это почему же?

— Видите ли, Найджел, даже если горстке покупателей-новичков и придется по нраву идея субсидированного жилья, большинству избирателей все равно не понравится строительство прямо у них под носом уменьшенной версии Бейзингстока.

— А чем вам Бейзингсток не угодил?

— Вы хоть раз бывали там?

— Нет.

— Тогда мне больше нечего добавить.

Он снова откидывается на спинку, по-видимому, обдумывая следующий ход. Много времени для этого не требуется.

— Значит, вы даже предлагать им не будете?

— Нет. Не могу.

— Очень жаль, Уильям. Премьер-министр очень надеялась, что вы не упустите возможность показать, что мы в одной команде. Она уже давно к вам приглядывается.

Считает, что у вас есть потенциал.

Любые мои переговоры с Найджелом проходят через три стадии. На первой тактично предлагается завуалированная взятка, хотя таковая, как правило, совершенно не компенсирует уступку с моей стороны. На второй стадии Нейлор дразнит карьерной морковкой, привязанной к удилищу неопределенной длины. Ну а третья — просто неприкрытые угрозы.