Хм, выглядит заманчиво.

Я уже притоптываю ногой под столом. Откуда-то из самых глубин моего сознания вырываются слова припева. С еще большим усердием отбивая ногой ритм, принимаюсь подпевать, а если что-то из текста не вспоминается, восполняю пробелы выражениями, навряд ли представленными в толковом словаре.

Несомненно, благодаря самбуке, меня охватывает все больший пыл.

К моему разочарованию песня скоро заканчивается. Ведущий вопит название следующей, и толпа отзывается еще даже восторженнее. «Тигриные лапки» группы «Мад». Мелодия мне знакома, но слов не помню.

Песня явно очень популярная, поскольку толпа мгновенно разрастается. И тут я замечаю его, на самом краю танцпола.

— Клемент, ты что творишь? — не очень связно ахаю я.

Я понимаю, что данному музыкальному опусу соответствует специфический набор танцевальных движений. Ноги врозь, большие пальцы в карманах брюк, локти наружу. Подавшись корпусом вперед, поочередно выбрасывать плечи вперед, а затем выполнить серию шагов вперед-назад, перекрещивая при этом ноги.

Несмотря на кажущуюся простоту движений, многим танцующим они явно не под силу. Один человек, однако, проделывает их с восхитительным совершенством.

То есть мне не известно, правильно ли Клемент исполняет танец, но делает он это с потрясающими плавностью и изяществом, в особенности для такого гиганта. Его старания не остаются незамеченными для толпы, и в то время как одни пытаются повторять за ним, другие просто стоят и смотрят, хлопая в такт музыке. И совершенно неудивительно то обстоятельство, что значительную часть окружающих — причем наиболее увлеченных — составляют женщины. Да как ему это удается?

Под бурные вопли и неистовые аплодисменты песня заканчивается. Вокруг Клемента вьется с полдесятка женщин, однако он отмахивается от них и проворно прокладывает путь через толпу к диск-жокею. Они о чем-то переговариваются, и великан возвращается в центр танцпола.

— Хотите повторить? — гремит из динамиков голос ведущего.

Рев танцующих служит ему утвердительным ответом.

— И на этот раз мы просим кое-кого присоединиться к нам на танцполе, — продолжает заходиться диск-жокей. — Билл, где ты? А ну, живо к нам!

Все лица разом разворачиваются к залу и принимаются выискивать Билла, чтобы поскорее продолжить веселье. Все только его и ждут! Вот уж не завидую бедняге Биллу!

А потом начинается кошмар наяву. Клемент указывает пальцем в мою сторону, и все смотрят на меня! И тут до меня доходит.

«Но ведь Билл — это я! Черт!»

Нет, это невозможно! Я не умею танцевать! Да я даже не знаю, смогу ли сейчас стоять на ногах без посторонней помощи!

— Билл! Билл! Билл! — скандируют гуляки, хлопая в ладоши. А над неистовствующей толпой возвышается Клемент и скалится во весь рот.

Выход из общего бара только один, и дверь располагается по другую сторону танцпола. Итак, я снова загнан в ловушку.

«Ну и гад же ты, Клемент!»

Скандирование и хлопки становятся громче. В моем изрядно захмелевшем разуме зарождается хитроумнейший план спасения. Я выйду к ним, а как только заиграет музыка и они отвлекутся, быстренько улизну. Просто, но должно сработать.

Что ж, встаю, и толпа отзывается восторженным воплем. Ситуация, прямо скажем, убийственно неловкая, однако я все же выдавливаю улыбку и даже нахожу в себе смелость помахать публике рукой. Плетусь к танцполу, и когда до первых рядов собравшихся остается метра три, из-за них вырывается великан. Его лапища стискивает мне плечо.

— Давай, Билли, давай! — ревет Клемент и бесцеремонно тащит меня в самый центр танцпола. Еще не хватало, чтобы по мне прошлись десятки ног. Или «тигриных лапок», коли на то пошло.

Динамики взрываются вступлением песни, толпа с воодушевлением откликается. Плотное кольцо вокруг ставит крест на моем гениальном плане бегства.

Когда вступает гитара, Клемент наклоняется ко мне и кричит на ухо:

— Просто делай как я! Все будет пучком!

Я таращусь на него в изумлении, как если бы какой-нибудь легкоатлет-чемпион мира стал бы мне втирать, будто для достижения его уровня мне только и нужно, что повторять все за ним. Однако для возражений времени уже нет, поскольку танец начинается, и я с постыдной неуклюжестью пытаюсь скопировать движения великана.

Сверху гремит следующее указание:

— Билл, да всем плевать, что ты не умеешь танцевать! Просто расслабься и отрывайся!

Мне не остается ничего другого, кроме как попробовать последовать совету.

Спустя минуту со мной и вправду происходит нечто поразительное. Разумеется, не без воздействия повышенного уровня алкоголя в крови, я начинаю схватывать ритм. И хотя движения мои по-прежнему несколько судорожные и иногда невпопад, прогресс налицо.

Вопреки ожиданиям меня накрывает волной эйфории. Подумать только, я на самом деле танцую, и никто на меня не пялится, никто не смеется! Опьяняющее чувство, ничего подобного я в жизни еще не испытывал. Оно захватывает меня целиком, и все мои переживания о Габби, неверности отца и скучной парламентской карьере мгновенно исчезают.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и пронзительный вопль ведущего прорывает мыльный пузырь моих фантазий. Диск-жокей объявляет о начале фуршета, и толпа устремляется к дверям. Танцпол мгновенно пустеет, и в зале остаемся только мы с Клементом и две женщины средних лет.

— Билл, это Джеки и…

— Сандра! — взвизгивает одна из дамочек.

Я устремляю взгляд на великана, и он подмигивает.

— Эти очаровательные леди составят нам компанию.

«Очаровательные» — пожалуй, некоторое преувеличение. «Леди» — и вовсе откровенная неправда. Джеки — та самая женщина в мини-платье, которую я уже видел с Клементом. Она держит его под руку, определенно заявляя свои права. Сандре, думаю, под пятьдесят, и недостаток длины ее платья с лихвой компенсируется избытком макияжа. Тем не менее оказаться хоть в каком-то женском обществе все же приятно.

— Привет! Привет! Супер! — отзывается моя новая бесшабашная пьяная версия.

Наша нелепая четверка направляется к столику в углу.

— Устраивайтесь поудобнее, девочки, — говорит Клемент, сама любезность. — Сейчас принесем выпивку. Чем предпочитаете травиться?

— «Бакарди» с колой, двойной, — с готовностью отзывается Джеки.

Клемент кивает в сторону стойки, и я топаю за ним. Пока мы ждем, он делится соображениями насчет наших новых подружек.

— Парочка что надо, Билл. При грамотном подходе, думаю, все у тебя прокатит.

При иных обстоятельствах я бы уже погрузился в анализ целесообразности подобной затеи, равно как и ее морального аспекта. Более того, с учетом моего недавнего опыта даже помышлять о подобной связи — просто верх идиотизма.

В нынешнем состоянии, однако, такие мелочи меня не волнуют.

— О! Класс!

Нагруженные двумя пинтами и коктейлями для наших леди, мы возвращаемся к столику. Стоит Клементу усесться, как Джеки устраивается ему на колени и обнимает. Меня посещает ужасная мысль, что Сандра может последовать примеру подруги, и я на всякий случай закидываю ногу на ногу.

Не получив разрешения на посадку, Сандра склоняется ко мне и покушается на интимную беседу.

— Спасибо за выпивку, лапа, — заплетающимся языком произносит она. Как ни трудно в это поверить, но, похоже, она еще пьянее меня.

— Завсегда пожалуйста!

Угол наклона женщины возрастает.

— А ты шикарный!

— Правда?

— Ага. Прям настоящий джентльмен.

— Спасибо.

— Мне нравится, как ты говоришь. Как те парни из «Аббатства Даунтон».

Я бросаю взгляд через ее плечо и вижу, что Джеки уже припала к лицу Клемента. Опасаясь подобной участи, пытаюсь заговорить Сандру.

— Э-э… Боюсь, не смотрел ни одной серии «Даунтона». А какие еще фильмы тебе нравятся?

В ожидании ответа потягиваю пиво — исключительно с целью защитить чем-то рот. Пить определенно не следует, однако я предпочитаю рисковать с алкоголем, нежели с малознакомой женщиной.