Прежде, чем каша приготовилась, все стоящие вещи Ферка оказались в поклаже мужчин. Он смиренно на это смотрел и нашел в себе силы порадоваться, что его больше не били.

— Готово. Вы мне хоть поесть дадите?

— Оставим, не трусь, — пренебрежительно ответил первый.

Обжигаясь, мародеры стали поочередно черпать кашу ложками. Ферк варил с расчетом, чтобы одному хватило на пару дней пути. Поэтому сейчас в горшке было достаточно для ужина трем взрослым мужчинам. Но мародеры оказались слишком голодны и обещания не сдержали. Сначала каши осталось меньше половины, потом меньше четверти и наконец она полностью закончилась.

Но крестьянин на это и рассчитывал. Под видом приправы Ферк покрошил в кашу весь имевшийся запас листьев сонницы. Он надеялся, что во время варки усыпляющий эффект не пропадет. И не знал, что будет с человеком, который съест слишком листьев.

Первые минуты паломник сидел смирно, опустив взгляд под ноги. Мародеры вполголоса переговаривались. По обрывкам фраз Ферк понял, что они решали его судьбу. Но речь их постепенно становилась все тише и медленнее. Первый уже лег на землю рядом с костром.

Пилигрим осмелел и пристально, как филин на добычу, смотрел на мужчин. Второй успел осознать подвох, но слишком поздно. Попытался встать, но не смог удержаться на ногах и повалился на землю. Медленно закрыл глаза и больше не двигался. Но, приглядевшись, Ферк увидел, что он дышал.

Нужно было действовать быстро. Паломник подкинул хвороста в костер, чтобы лучше осветить поляну. Первым порывом Ферк хотел бросить все и бежать сломя голову. Но сумел остановиться и подумать. Все же стоило вернуть свое. И обезопасить остальных путников.

Осторожно прошел к спящим мужчинам, наклонился и поднял боевой топор. От обычного крестьянского инструмента он отличался длинной, фута в два, рукоятью и меньшим размером лезвия. Самое навершие не превышало половину ладони. Достаточно тяжелое, чтобы нанести смертельную рану, но которое можно удержать в руках и долго орудовать в бою.

Ферк встал над первым мужчиной, расставил ноги на ширину плеч и поднял топор над головой. Эти двое были явными злодеями. Мародерами, дезертирами и шкуродерами. Они без малейших сомнений обобрали встреченного на дороге паломника, который оказался слабее. И они, если услышал верно, всерьез обсуждали возможность убить Ферка, чтобы тот не навел на них преследователей.

И просто уйти — значит обречь на подобную судьбу следующих несчастных, попавшихся на пути мародеров. Самым правильным поступком будет оборвать их жизнь. Ферк долго стоял с занесенным оружием. Он шепотом обратился к архангелу Ларуилу с просьбой указать верное решение.

Но ответа не последовало. Ферк чувствовал, как затекли руки и плечи. Наконец, признал, что не сможет отнять жизнь другого человека и отбросил топор в сторону. Но сразу осознал напрасность поступка. Он мог хотя бы разоружить этих двоих.

Подобрал топор и пояс с мечом в ножнах. Крестьяне не имели права ходить с настоящим оружием вне армии сеньора. Если его поймают, то осудят и скорее всего на смертную казнь. Паломник замотал трофеи в одеяло, засунул в суму. Они наполовину высовывались наружу, но уже не было столь заметно при мимолетном взгляде. Потом вытащил из поклажи мародеров свои вещи. Немного подумав, бросил в огонь оба холщовых мешка, в котором мужчины несли пожитки.

По окончанию сборов оглядел поляну еще раз. Мародеры пребывали в глубоком неестественном сне. Паломник перепроверил, что все забрал, поправил висевший на боку шлем святого, подхватил посох и вышел на тракт. Предстоял долгий переход — нужно с гарантией оторваться от мародеров, а это значит идти без остановки весь остаток ночи и часть следующего дня.

От мародеров удалось скрыться. Ферк торопливо шел по тракту порядка десяти часов подряд, прежде чем окончательно выбился из сил. Тогда пришлось сойти с дороги, наскоро обустроить лагерь. Разжигать огонь побоялся. Завернулся в одеяло и проспал до глубокой ночи.

Проснулся, поел. За время сна успел окоченеть, пришлось рискнуть и сложить костер. Пламя с дороги нельзя было увидеть. А снова шуметь не собирался. Согрелся, затушил огонь и опять завернулся в одеяло. Так незаметно и уснул.

На следующее утро отправился дальше. Шел осторожно, часто оглядывался по сторонам. Замирал на месте, прислушивался. Поэтому издалека увидел и услышал двух всадников. Но они наверняка заметили его раньше.

Ферк прикрыл глаза ладонью от солнца, внимательно рассмотрел ехавших навстречу. Первый — очень большой мужчина, который на обычной лошади выглядел даже немного комично. По костюму и манере держаться в седле паломник принял бы его за рыцаря. Обедневшего, судя по отсутствию свиты и общему не ухоженному виду. Следом за ним боком скакала молодая женщина. Выглядела недовольной и обидевшейся, но не походило, что путешествовала в компании рыцаря против своей воли.

Именно присутствие женщины уверило паломника, что не стоит ждать опасности. Поначалу медленно шел дальше по дороге, когда достаточно сблизились, то сошел на обочину и согнулся в поясном поклоне.

Всадники проезжали мимо и в этот момент случились две вещи. Крестьянин почувствовал сильный запах свежего хлеба, который исходил от проезжавшей мимо девушки. И архангел вновь заговорил.

Ферк ощутил, как в голове пульсирует послание Ларуила. Раз за разом повторялось одно слово: убей. Между висков стучало яростное требование небожителя: «Убей, убей, убей!». Но паломник стоял, не шевелясь. Он не представлял, как может наброситься на встречных, которые не сделали ничего плохого. И уж тем более не мог крестьянин поднять руку на благородного.

— Ты понимаешь, что с ним сделала? Если не разбираешься, то не суйся.

Все еще стоявший в поклоне пилигрим услышал, как мужчина остановил лошадь. Ферк бросил осторожный взгляд, увидел, что рыцарь повернулся в седле. После чего вытащил из поясных ножен меч.

— Этого для твоего же блага, сломанный человечек, — ничего не выражающим голосом проговорил рыцарь. — Меньше страданий.

Ферк выпрямился и непонимающе смотрел на всадника. Он почувствовал исходившую от того угрозу, но от страха не мог пошевелиться. А девушка успела среагировать. Она вклинила лошадь между крестьянином и рыцарем и крикнула паломнику в лицо:

— Беги, дурак!

Тот решил не вдаваться в подробности и послушно бросился прочь. Сообразил, что лучше убегать через неровное поле, где рыцарь не рискнет пускать скакуна галопом. Впрочем, эта опасность оказалась справедливой и для беглеца. Когда он удалился достаточно далеко от дороги, обернулся лишний раз. И угодил стопой в яму. От неожиданности не удержался на ногах и растянулся на земле.

Торопливо перевернулся на спину и затравленно посмотрел на дорогу. Но рыцарь за ним не последовал. Судя по всему, он выговаривал девушку и даже несильно ударил ее по лицу. Смотреть дальше Ферк не рискнул. Быстро поднялся на ноги и пригибаясь побежал прочь от тракта.

Когда обернулся в следующий раз, всадники продолжили движение по дороге. Паломник остановился и решил на всякий случай затаиться. Опустился на колено и не вставал, пока странная пара не скрылась из виду. Несколько раз прокрутил в голове произошедшее, но так и не разобрался, что именно случилось.

Ферк вернулся на дорогу. Вскоре он услышал журчание воды, означавшее, что недалеко протекает река. Рассматривая тракт, паломник постепенно замедлял шаг. На утоптанной земле лежал человек.

Часть 3. Канун дня святой Клариссы

Ферк замедлил шаг и осторожно подошел к лежавшему на земле мужчине. По костюму и шпорам на сапогах понял, что это воин, скорее всего благородный. Первым порывом стало желание торопливо пройти мимо. За время пути только встречи с собратьями-крестьянами заканчивались добром. А вот всех прочих стоило ожидать исключительно неприятностей.

Но все же не смог пересилить себя и не предложить помощи попавшему в беду. На всякий случай оглянулся по сторонам в поисках опасности. Но больше никого в этой глухой округе не оказалось. Остановился, наклонился над мужчиной.