Я решил копнуть дальше:

– Как я сюда попал? И где я?

– О-о-о, мой милый друг, ты здесь уже давным-давно, но до сих пор ничего не понял. Я тебе скажу, но ты не пугайся, хорошо? – заговорщицким тоном прошептал он. – Ты застрял между двумя мирами, ты не человек и не дух. Ты – ничего, классное ощущение, да?

– Вовсе нет, – отрезал я, не разделяя сарказма тануки. – Как отсюда выбраться?

– Экий малый, – захихикал он и повернулся ко мне. Я сразу заметил огромную мошонку, о которой не раз писали в книгах. – И зачем ты так с отцом разговаривал? Вот тебя мать-природа и покарала. Разбился ты на дороге, Такуми-сан. И не живой, и не мертвый. Я все ждал и ждал, когда ты из одной формы в другую перетечешь, да без толку. Застрял ты.

Теперь, похоже, и я начал вспоминать, в чем было дело. Проливной дождь и злость. И внезапная автокатастрофа, которая могла оборвать мою жизнь, когда я врезался в машину, появившуюся словно из ниоткуда. Теперь ясно, что случилось.

– Я, если честно, не пришел бы, но ведь тоже напортачил. Девчонка твоя столько слез пролила, что у меня голова чуть не взорвалась. А амулет я сам создал и тебе отдал, вот он и притянул ее.

– Ты можешь ее чувствовать? – опасливо спросил я, сомневаясь в правдивости слов тануки.

– Ага, – с уверенностью кивнул он и встал боком, а его пушистый хвост взметнулся к моему лицу, и шерсть енота защекотала мой нос. – Я подкинул амулет омамори с рисунком, а он притянул в твою жизнь голубоглазую… Айуми, так зовут девушку, да?

– Да, – медленно ответил я, а сердце защемило при упоминания имени.

– Хитрая, прямо как лисица, а голубые глаза я случайно пририсовал, не думал, что найдется такая. Но нет, на свете разные вещи бывают! А главное – все не случайно! Ты всегда попадаешь в неприятности, Такуми-сан. Плач твоей девушки разрывает мою голову и по сей день. Сейчас полегче стало, но спать я вообще не могу. Заключим сделку?

– Ты меня вытащишь? – с надеждой спросил я, решив оставить размышления на потом. Сейчас меня интересовал путь в реальность.

Никто не обрадуется перспективе находиться в пустоте. Обычно такие души и становятся ёкаями.

– Я-то смогу, – протянул тануки и решительно шагнул ко мне, нагнув голову, как хищный тигр. – Но ты же знаешь: я простой ёкай и, если вытащу тебя, мне придется умереть. Пожертвовать собой ради спасения твоей души и тела, понимаешь?

На несколько секунд мне взгрустнулось. И вправду, в мире нет случайностей, у любого поступка имеются последствия. Какой бы ни была сделка, как-то не хотелось ее заключать, хоть на кону стояла жизнь даже не друга, но уже полюбившегося мне ёкая.

– Я устал торчать в вашем лесу, – уныло вздохнул тануки, всматриваясь в мерцающий фонарь. – Я достаточно пожил, а ты еще и не начал. Я уйду, а ты останешься. Ну как? И теперь ты будешь сам отвечать за свою жизнь и принимать решения, независимо от того, к чему они приведут. Но есть условие.

– Какое? Говори! – с нетерпением воскликнул я.

Возможно, тануки предложит мне интересную альтернативу, а не обмен смерти на жизнь.

– Догадаешься, когда время наступит, – важно заявил он и мгновенно потушил фонарь. – Ну что, готов?

– Подожди, у меня много вопросов.

Но я не успел ничего добавить, милый зверек снова меня перебил.

– Готов? – с напором повторил тануки.

– Спасибо, – только и успел выпалить я, а темнота сменилась ярким белым светом.

Сперва я увидел Юри. Она сидела у окна и читала толстенную книгу, закладка была вложена примерно в середине.

Непривычно увидеть Юри за таким занятием. Обычным развлечением, за которым я часто ее заставал, было пролистывание ленты в телефоне. Но сейчас она выглядела сосредоточенной, словно книга являлась руководством по выживанию после апокалипсиса. Я удивился, что еще способен шутить, и окинул помещение быстрым взглядом. Обычная больничная палата с запахом лекарств, которые лежали на прикроватном столике.

Юри по-прежнему не замечала, что я очнулся. Меня это не устраивало.

– Привет, – тихо сказал я, во рту пересохло, громко говорить не получалось.

Теперь реакция Юри не заставила себя долго ждать.

– Ты пришел в себя! Наконец-то! Боже, медсестра! – закричала она, в спешке принимаясь печатать что-то в телефоне. Опомнившись, Юри подбежала к больничной койке.

– Как ты себя чувствуешь? Мы уже отчаялись, – зашептала она и посмотрела мне в глаза.

– Что случилось? – спросил я наобум.

– Ты разве не помнишь? Ну конечно, – с сожалением вздохнула она. – Ты был полгода в коме из-за проклятой аварии. Твой отец не прекращал терзать себя ни на секунду. Но сейчас все хорошо, – уверила меня Юри и взяла за руку.

Я заметил сверкающее кольцо на безымянном пальце ее левой руки, и с моих губ неожиданно сорвался вопрос:

– Мы уже поженились?

– Ах это… – Юри быстро убрала руку за спину и выпрямилась. – Все не так просто, я потом объясню. Ты, главное, сейчас ни о чем не беспокойся. Мы ждали этого дня, и он настал.

Мне стало любопытно, что успело произойти за шесть месяцев, если даже Юри успела выйти замуж, да еще и не за меня. Вероятно, многое изменилось.

– Юри, – окликнул я ее. – Айуми… ты знаешь, где она?

Лицо Юри на миг исказилось от испуга. Она побледнела, но ее щеки практически сразу же порозовели.

– Тебе лучше поговорить с отцом. Мне почти ничего неизвестно.

Вот и весь ответ, но я не злился: у меня не было сил. Я попытался встать, стараясь не причинять себе вреда. Мышцы налились свинцом, и я рухнул обратно на кровать. Она не была слишком жесткой, но я испытал резкую боль, которая отдалась во всем теле, словно я получил удар ножом.

В следующее мгновение в палату вошла медсестра в сопровождении врача, держащего какую-то папку.

– Что за радостное утро, Такуми-сан, мы уже заждались вас! – бодро сказал медик. – Давайте мы вас осмотрим. – Врач «пробежался» холодным стетоскопом по моему телу, фиксируя реакции организма и записывая данные в бланк. Затем измерил пульс и проверил ротовую полость.

Когда его лицо приняло серьезное выражение, мне стало не по себе.

– После серьезной аварии вы пролежали в коме полгода. Однако я могу сказать, что вам невероятно повезло. Основные органы не пострадали, хотя вы получили травму головы, из-за чего началось кровотечение. К счастью, мы справились, но вывести из комы вас не удавалось. Зато сегодня вы очнулись.

– Значит, я здоров? – подытожил я, надеясь, что получу положительный ответ.

Доктор заверил меня, что теперь я в порядке, но на восстановление уйдут месяцы. Меня можно смело назвать путешественником во времени.

Казалось, еще только вчера я получил удар отцовской тростью, а позавчера я был с самой красивой девушкой в мире на свидании и кружил ее у отцветающих вишневых деревьев.

Мысль, что я выпал из жизни на полгода, была для меня безумной.

Тануки.

Было ли это сном или полуявью – уже не узнать, но в одном тануки прав: нужно принимать самостоятельные решения.

Восстановление происходило быстрее, чем ожидали врачи. Мама навещала меня каждый день и плакала, не веря в мое возвращение практически с того света.

Отца я не видел, но мама твердо заявила:

– Он приезжал в больницу ежедневно, а теперь говорит, что настала твоя очередь. Ты же понимаешь, какой он! – отмахивалась мама, никак не оправдывая его. – Я уже решила, что старик доведет меня до могилы, ведь он до сих пор скрывает, из-за чего вы поругались.

Всматриваясь в ее усталое лицо, я заметил появление новых морщинок, однако мама по-прежнему была хороша собой. Тоска пронзила мое сердце, и только сейчас я сообразил, как мало времени проводил с ней, а ведь она всегда волновалась обо мне.

Накрыв меня пледом с вышитыми белыми аистами, мама рассказывала о том, что случилось в течение того времени, когда я был в коме. Некоторые истории были забавными, а другие грустными, например смерть нашего черного кота, который десять лет жил в саду возле пристройки.