— Мы можем чем-то помочь? — быстро оглянулась на Александра принцесса.

— Вряд ли ты разом убедишь весь мир поверить в нас, чтобы придать силы, — с сожалением покачала головой Инриль.

Мэтр Льюис нахмурился, открыл было рот, чтобы сказать что-то, но беседу прервало появление вестника. Инриль подскочила, ловя сгусток энергии. В голове прозвучал взволнованный голос Дэнталиона: «Лиру похитили темные. Они вышли на связь и требуют твоего присутствия».

Инриль покачнулась.

— В чем дело? — с двух сторон подхватили ее подруги. — Ты побледнела, словно смерть…

— Мне… — прохрипела Инриль, заторможено выпутываясь из хватки Летты и Тиль. — Мне нужно идти. Простите. Продолжим разговор позже!

И шагнула к сыну, почти не соображая, что творит, наплевав на осторожность и инстинкт самосохранения. Целой и невредимой до цели добралась каким-то чудом. Пустыня. Снова выжженные пустоши? Что ж этих темных тянет так к местам прошедших битв?!

Оказавшись рядом с Дэнталионом, богиня тут же обратила взгляд на врагов.

— Вы!.. — выдохнула с бессильной яростью и отчаянием.

Темные ухмыльнулись.

***

За день до означенных событий,

В черном-черном замке,

Где-то на краю мира

…Прутья решетки скалились шипами в сторону Лиру. Тьма витала в воздухе, давила на грудную клетку при каждом вдохе, шептала на ухо что-то о страхе, отчаянии и безысходности. Свет в темницу проникал слабо и больше подчеркивал окружающую маленькую богиню темноту, чем разгонял ее. Девочка не поддавалась наваждению, жмурила глаза и утыкалась лицом в колени, обнимая ноги покрепче.

Те, кто пленил ее, не дождутся испуганных криков и просьб о помощи. Не дождутся слез.

Пусть Лиру еще совсем юна. Пусть не ей бороться с темными, раз даже старшие братья и дядя вместе не справились. Пусть сбежать из клетки не получится — ей не обратиться птицей, не покинуть мрачный замок — все попытки закончились неудачей. Пусть. Однако у Лиру еще осталась вера в семью.

Холодок пронесся по полу, вскарабкался по голым ступням, пробежался мурашками по рукам и спине. Лиру вскинула голову.

К ней приближались. Надвигались неумолимой громадой, как горная лавина на деревеньку внизу. Сердце ухнуло в груди и застучало быстро-быстро, но девочка лишь сжала губы в тонкую линию. Он не увидит, как те дрожат.

— Надо же, какой упрямый огонек! — когтистая рука провела по решетке с противным скрежетом. — Дрожит-дрожит, а не гаснет…

Тьма нахлынула с новой силой. Лиру передернула плечами, а тот, кто пришел ее навестить, наконец показал лицо. Бледное, обрамленное короткими волосами, оно исказилось в усмешке. Черные глаза впились в девочку.

— Надеешься на спасение?

— Не надеюсь, — хрипло после долгого молчания произнесла Лиру, без трепета встречаясь с темным взглядом. — Я знаю, что меня спасут.

…Что ее ищут. Сейчас, в эту самую минуту мама и братья наверняка прочесывают каждый уголок мира, сколько бы тот ни был отдален. Жаль, они не знают, где Лиру на самом деле — девочка успела разглядеть краешек пейзажа за окном, спасение могло быть совсем близко. Но убежище темных в упор не видели.

Пленитель об этом знал, поэтому расхохотался. Со злой издёвкой и презрением.

— Сколько самоуверенности для такого маленького тельца, — он грохнул по решетке кулаком.

Лиру вздрогнула, вызвав на лице темного удовлетворенную улыбку. Нахмурилась.

— Зачем? — выдохнула девочка еле слышно. — Зачем вам все это?

Если бы ее хотели убить, сделали это раньше и без лишних представлений. Но ее лишь схватили, заперли в зачарованной клетке и оставили в одиночестве. Значит, для чего-то Лиру темным нужна. Жертвоприношение? Маловероятно. Жизнь маленькой богини, конечно, прекрасная подпитка для темных, как здесь, так и за Завесой Хаоса, если б им понадобилась жертва — с их подавляющим могуществом — они бы легко схватили кого постарше и посильнее.

Пытками ради пыток, как рассказывала бабушка, конкретно эти темные не занимались. По крайней мере, за все время, что Лиру находится в их власти, к девочке не прикоснулись ни разу с целью причинить боль. Если вспомнить то, что мама с бабушкой говорили о жестокости темных — Лиру очень повезло. Могло быть и хуже.

А раз ни жертв, ни пыток не предвиделось, значит, девочка нужна для чего-то еще.

— Можешь смело винить в бедах свою семейку, — прошипел темный. — Вы вечно лезете, куда не следует, и путаете карты. Мы лишь ответили той же монетой!

Лиру нахмурилась.

Темный же продолжил с жутковатым смешком:

— Как думаешь, пташка, — когтистые ладони обхватили прутья решетки, — как сильно расстроится твоя мамочка, получив голову единственной дочурки? Долго ли будет страдать? Или… ха-ха!.. тут же выкинет из головы воспоминания о тебе? Я слышал, она не слишком разборчива в связях и частенько бросает детей на произвол судьбы. Удивительно, что Фрейль по-прежнему считаются самой крепкой семьей среди богов. Вам же наплевать друг на друга!

— Это неправда! — Лиру поджала губы.

Глаза ее, карие, вспыхнули золотистыми крапинками в темноте.

— Как бы то ни было, мама нас очень любит, — произнесла девочка уже спокойнее. — И она бы в жизни не подумала о том, чтобы бросить нас!

Темный вновь оскалился, придвинувшись ближе.

— Молись, маленькая пташка, чтобы ее привязанность к тебе действительно была крепка. Потому что очень скоро ей предстоит проверка на прочность.

Дурное предчувствие охватило Лиру и встало комом в горле. Девочка сжалась. Что бы темные ни задумали, ничего хорошего из этого не выйдет…

Пленитель же окинул ее насмешливым взглядом, задумался о чем-то ненадолго, а после неожиданно потянулся к замку. Дверь отчетливо скрипнула, отворяясь. Лиру прерывисто вздохнула, усилием воли заставляя себя оставаться на месте. Если темный захочет выволочь ее из клетки или сделать еще что-то, он все равно выполнит задуманное, как бы девочка ни сопротивлялась.

Однако темный не шагнул внутрь, он потянулся к застежкам плаща — и в следующую секунду Лиру накрыла плотная ткань. Выпутавшись, девочка растерянно взглянула на пленителя. Тот уже запер дверь и развернулся к выходу.

— Постой! — окликнула Лиру быстро.

Темный, замерев, ме-едленно повернул голову. Взгляд его пригвоздил девочку к месту.

Лиру сглотнула, но все же нашла силы улыбнуться в ответ. Слабо, почти намеком — не чета прежним теплу и радости.

— …Спасибо, — и все же девочка постаралась вложить в эту улыбку всю свою благодарность.