— Ненависть один из этих «чуждых разумов»? — пытаясь сменить тему и отогнать воспоминания о своем недавнем кошмаре, спросила блондинка.
— Нет… Как творец может ненавидеть творение? Он им чужд. Просто в их несокрушимый оплот в бесконечности, однажды настойчиво постучались извне. Ненависть — это порождение того жуткого гостя из пустоты. Сам он не может проникнуть в их сон, но может бросить сюда свою тень, свое отражение.
— Спасибо за страшную сказку, Дарланд. Но это все очень напоминает философию скарджей, и ты отвлекся от темы. Что эти «Спящие» сейчас планируют делать? — заметив, что альв почти впал в транс, Лина потянулась к нему и легонько встряхнула за плечи.
— То же, что и всегда, когда враг готовится погасить сон. Обнулить цикл и начать его заново, но в этот раз Логос меня предупредил, и мы подготовились, создав убежища, оснащенные якорями реальности, способными защитить нас, пока мир не будет очищен от скверны и перестроен. — вскинув глаза, в которых все еще застыл потусторонний ужас, пояснил Тюремщик.
— Сколько альвов находится в остальных убежищах? — требовательно поинтересовалась блондинка.
Ричард удивленно приподнял бровь. Это уже начинало походить на допрос, и Среброрукий из их времени такого бы никогда не потерпел. Этот альв слишком устал и был почти раздавлен невообразимым грузом ответственности.
— Вайрн был наш главный оплот, мы там были созданы. Потому все оставшиеся в живых укрылись здесь. — прошептал Дарланд, а потом вздрогнул, словно от пощечины, и вскочив на ноги, метнулся к панорамному окну, за которым виднелась проекция Логоса.
Сейчас она дрожала и искажалась на глазах, призрачные кристаллы покрывались темными пятнами и бледнели, почти пропадая. Образ воплощения «Бога Знаний» мерцал в тревожных росчерках аварийной тревоги. Сверившись с показателями на оборудовании, Тюремщик обмяк и упал в свое кресло грудой прелой соломы. На его лице читалась лишь обреченность.
— Голод настиг Логоса, и его пожирает. Приманка не помогла… — непривычно глухо для звонкого и высокого голоса альвов протянул он.
«Мда, ну чего-то подобного я и ожидала,» — с досадой подумала Лина.
«Я же говорила, Время — упрямая сука,» — хмыкнула Астра в ответ.
— Дарланд, приношу извинения, что встреваю в ваш разговор, но вам нужно срочно взять себя в руки. От вас зависят судьбы людей. К чему это приведет? — раздался звучный лязг, с которым Ричард хлопнул друг об друга латные рукавицы.
— Если не отключать якорь, то зараза дойдет до ядра, и это может привести к информационному коллапсу. Концепция «Знаний» перестанет существовать, мы утратим разум, память и станем подобны примитивным созданиям, живущим мгновением. Если отключить, то перестанет существовать только это убежище. Выбор… Очевиден.
— Подожди. Если я оттяпаю пораженные участки и отгоню тварь, он уцелеет? — Лина кивнула на корчащуюся фигуру «Высшего Разума».
— Да. Но якорь реальности неизмеримо ослабнет. В лучшем случае сохранится только этот ярус. В худшем — только область вокруг самой проекции, — механически констатировал Дарланд, — Все криокапсулы находятся выше. Весь мой народ.
«Альвам так и так каюк. Если судьбу нельзя изменить, то может ее получится обмануть?» — мысли Лины очистились, ускорились и стали очень холодными, как и всегда в экстренной ситуации.
— «Что ты имеешь в виду?» — растерянно спросила Астра, — «Ладно еще пара-тройка человек, но ты не сможешь изменить будущее десятков тысяч существ. Это попросту невозможно и…»
— «Мне-то не заливай! Ты как-то обмолвилась, что для тебя наш цикл „уже завершенный“. Тогда что ты здесь делаешь, если ничего изменить невозможно?» — требовательно прервала ее Лина.
— «Хочу замкнуть парадокс. Совершить чудо. Если получится, даже она не посмеет вмешаться. Тут разные ставки,» — чуть дрогнувшим голосом призналась Астра.
— «Я хочу того же, но в меньших масштабах. А сейчас не спорь, просто отвечай, да или нет. Ты можешь занять место Логоса после того, как я его расколю и удержать этот чертовый якорь?»
— «Думаю, да, но…»
— «Никаких „но“! Все, что мы знаем об альвах, это то, что их в наше время осталось лишь трое. Ноктюрн, выдуманный город, которого нет,» — мысли с лязгом сложились в единый пазл. Лина обернулась назад и вежливо попросила:
— Ричард, пожалуйста, оставь нас двоих.
Генар с лязгом поднялся, недовольно хмыкнул, но вышел. Такие вежливые интонации он уже слышал в голосе своего отца. Лина незамедлительно обратилась к Дарланду:
— У меня есть план, как спасти ваших людей. Но от вас потребуется полное доверие и поддержка. Я собираюсь изменить вашу память и вшить в нее приказ, который вы выполните, но пока я не слишком в этом искусна. Если вы начнете сопротивляться, то может… Не получиться.
— Недавно я уже поддался чувству вины и доверился вам. Если бы Логос не был ослаблен… — начал говорить Дарланд.
— Это бы ничего не изменило, иначе бы меня не было здесь и сейчас. Вам терять нечего, кроме времени.
— Я хочу знать, что вы собираетесь мне приказать, — настойчиво и твердо заявил Тюремщик, взяв себя в руки.
— После завершения Катаклизма вы втайне перевезете все капсулы с альвами в недры правого Клыка. В место, которое впоследствии назовете Хранилищем, где скроете на запретном для всех ярусе. Абсолютно каждого выжившего ушастого, кроме троих. Себя самого, Аделы и Сола. После чего забудете обо всем, включая и этот наш разговор, до тех пор, пока не услышите кодовую фразу «Вечный Ноктюрн возродится». О их существовании никто не должен знать. Никто, включая вас. Потому я и собираюсь вмешаться в ваш разум. Только так получится обмануть время.
— «Альвы Шредингера»? Браво, мне нравится, и даже может сработать. Он ничего не будет помнить, а ты не будешь уверена, что все получилось, пока не откроешь коробку. Это может устроить упрямую суку!' — мысленно одобрила идею Искательница Астра.
— Хорошо, я согласен. Как вы собираетесь это проделать? — после кратких размышлений согласился будущий Среброрукий.
— Об этом не беспокойтесь, просто расслабьтесь, — промурлыкала ему Лина в ответ, положив руки на плечи и впрыснув преобразованный из собственной крови дурманящий яд, одновременно изменяя свое горло и челюсть.
Когда тело альва обмякло, а глаза расслабленно затуманились, она склонилась к его правому глазу и мысленно попросила:
— Астра, такие вмешательства я в прошлом не проводила. С нейрофизиологией мне потребуется твоя помощь.
— Да не вопрос, девочка! — довольно воскликнул ее «пассажир», — Он точно не околеет, а вот получится, или нет, мы узнаем лишь в будущем!
Многократно более тонкие и изящные нежели раньше, почти невесомые тысячи жгутов с хирургической точностью проникли в череп Дарланда, минуя его правый глаз, и оплели мозг, считывая нейросигналы и внося коррективы. В них Лина опиралась на расчеты искина. Прежде она и подумать не могла о такой сложной задаче, но в последнее время ее контроль над способностями значительно вырос. Потратив на эту работу около трех минут, Лина удовлетворенно оглядела подрагивающее, но все еще дышащее тело, а затем, призвав «Лазурь», аннигилировала часть окна и прицелилась в силуэт Логоса:
