Нечто похожее в его мире французы, а за ними и американцы использовали в Первую мировую войну и немного после. А здесь опять проявился местный принцип “Возьми убоже, что нам негоже”, который Северная Конфедерация частенько применяла при снабжении Хвостоколов. Но лучше такая огневая поддержка, чем совсем никакой.

С этими мыслями егерь поудобнее перехватил свою стреляющую кочергу и углубился в джунгли вместе с группой огневой поддержки. Не пригодится в бою – так хоть тыл постережёт. Мало ли что…

***

[1] Закон Мёрфи – шутливый философский принцип, который формулируется следующим образом: “Если что-нибудь может пойти не так, оно пойдёт не так”.

Едва группа вышла на рубеж атаки, как начался бой. То ли головному дозору не удалось скрытно снять часовых, то ли колдун контрабандистов озаботился какой-то сигнализацией.

Артиллеристы ещё только занимали позиции, когда впереди раскатисто треснул винтовочный выстрел. Командир расчёта пристроился к своей установленной на треногу пушчонке, затвор сочно лязгнул, принимая снаряд. Но стрелять он пока не спешил.

Егерь занял позицию на фланге, стараясь контролировать подходы со стороны воды. Колдунья улеглась рядом, вовсе не собираясь вступать в бой. Оно и правильно – раз просили не мешать, лучше так и сделать. Тем более, что представилась она оркам простой знахаркой, и если выяснится, что это не так – у морпехов могут возникнуть вопросы.

И всё же егеря не покидало ощущение, что “гладко было на бумаге”. А вот овраги ещё впереди.

Тем временем к винтовочной перестрелке присоединилась пулемётная трескотня. Со стороны противника кто-то тоже бил короткими расчётливыми очередями. На слух егерь определил, что это не пулемёт. Наверняка что-то вроде тех винтовок, что попались им во время предыдущего полевого выхода. Значит, вооружены ребята вполне неплохо.

“Ладно, тебе всё равно туда не соваться”, – успокоил себя Илья. “Не с этой кочергой”.

Вот будь здесь Гор’Рок с его “Мортенсеном” – они б вдвоём дали жару контрабандистам. А так – сиди да по сторонам смотри. И целее будешь, и полезнее.

Вдруг впереди раздались тревожные крики. Кричали орки. Стрельба на несколько мгновений стихла, а потом вспыхнула с новой силой.

Но теперь это был уже не размеренный и расчётливый огневой бой. Беспорядочно захлопали карабины, пулемёт захлебнулся длинной очередью и замолчал – опустел магазин. Сквозь стрельбу пробился треск ломаемого подлеска, а потом – дикий, на одной ноте, крик разрываемого на части.

Морпехи организовано сменили позиции, стараясь не оказываться на пути у новой напасти. Вот только огонь из карабинов её, похоже, не впечатлял.

Наконец сориентировался командир артиллеристов.

– Бронебойный! – рявкнул он и дёрнул рукоятку затвора, выбрасывая из казённика фугасный патрон. Заряжающий тут же подал ему новый, снаряжённый стальной болванкой.

Илья знал, что с бронепробиваемостью у него так себе. Но в упор фугасный снаряд мог и не успеть взвестись. А к ним через лес сейчас явно пёрло что-то, не очень восприимчивое к простым винтовкам.

Егерь оглянулся на колдунью. Та вжалась в землю, выставив перед собой посох. Обрубки корешков на его вершине топорщились рассерженным осьминогом. Вокруг них закружился одинокий зелёный светлячок.

Секунды ожидания тянулись резиной. Выстрелы и крики били по нервам как хворостина Гремучего Змея. Только от них не закроешься “Телесной бронёй”.

Наконец показался их новый противник. Ломая молодые деревца и топча папоротник, прямо к позиции пушки выскочила непонятная тварь.

Больше всего это напоминало огромного, размером с быка, краба. Обросшая корой и мхом туша была словно слеплена из древесных стволов, коряг и веток. Выставленные вперёд клешни блестели свежей кровью. Под широким козырьком толстой коры горели зелёным два огромных глаза.

Одна из многочисленных лап твари висела безжизненной плетью. Видимо, кто-то из морпехов всё же умудрился удачно попасть в него из винтовки. Но монстр этого, казалось, не замечал. Он припал к земле и растопырил клешни, готовясь к броску.

– Твою мать, – тихо выдохнул Илья, наводя на чудище ружьё. Дерево есть дерево, его тоже можно сломать. Попасть бы только как следует… Колдунья рядом с егерем молча приподняла посох. Похоже, она одна знала, что именно им противостоит.

Вот только всех опередил артиллерист. Порождение магии выломилось из зарослей прямо перед стволом его пушечки, и медлить орк не стал. Орудие басовито рявкнуло, и стальная чушка в полкило весом с треском врубилась в агрессивную деревяшку.

Выстрел угодил прямо в шевелящиеся острые сучки, заменявшие чудовищу жвала. Раздался оглушительный хруст, и тварь осела на лапах. Бронебойный снаряд раскроил массивную голову как колун – сосновую колоду. Она раскрылась длинной трещиной, и в глубине сверкнула зелёная вспышка.

Магический огонь внутри деревянной туши почти сразу угас. Через пару мгновений он уже только мерцал, как какая-нибудь гнилушка. А многочисленные лапы лежащего на брюхе чудовища конвульсивно задёргались. Ещё несколько секунд – и на месте смертоносного монстра осталась лишь безжизненная груда деревяшек.

– Готов, – севшим голосом констатировала знахарка. Похоже, она тоже порядком впечатлилась возможностями вражеского колдуна. Орки из орудийного расчёта разразились победными криками. Похоже, они только теперь осознали, что вышли из схватки победителями.

– Дракон был, деревяха ходячая была, кто следующий? – нервно поинтересовался егерь. Он понимал, что на такую гадину могло не хватить и его “Жажды крови”. И это изрядно напрягало берсерка.

– Не знаю, – насторожённо озираясь, ответила Ивелисс. – Надеюсь, он выдохся.

– Я бы на это не рассчитывал, – мрачно отозвался Илья.

Впереди снова застучали выстрелы. Очухавшиеся морпехи вновь начали прижимать огнём оставшихся контрабандистов. Всё вмешательство колдовской твари заняло не больше минуты. Правда, для кого-то из орков она оказалась последней.

Егерь вновь сосредоточился на “Шестом чувстве”. Всё ещё живой рисунок потихоньку поджирал кровь берсерка. Но Илья счёл это допустимой тратой. Коль скоро он сейчас не полноценная боевая единица – так хоть наблюдателем поработает как следует.

Привычно уже фильтруя громкие звуки перестрелки, егерь прислушался к окружающему лесу. Вроде бы ничего необычного…

Близкая очередь и рубящие лесную зелень пули заставили егеря вжаться в землю. Почему так рядом? Кто-то пошёл на прорыв? Или просто так удачно прилетело?

Перестрелка вскипела с новой силой, загрохотал оживший пулемёт морпехов. Рядом больше никто не стрелял. Попытку прорыва, если она и была, удалось пресечь.

Но обострённые рисунком чувства берсерка не давали расслабиться. Илья внимательнее всмотрелся в заросли – и не зря. Вот шевельнулись листья папоротников, и егерь разглядел гибкий силуэт, скользивший меж деревьев. Узнавание пришло сразу. Нагваль!

Охотник привычным движением вскинул ружьё и выстрелил. В сумраке гилеи тускло сверкнула голубая вспышка, и силуэт как ветром сдуло.

“Магическая защита что ли?” – промелькнула неприятная мысль.

Додумывал её егерь уже на бегу. Рывок затвора – и стреляная гильза полетела в заросли. Новый патрон тут же нырнул в дымящийся патронник.

“Успеть, не упустить сволочь ушастую!”

Мышцы стонали от нагрузки – егерь бежал на пределе сил. Он понимал, что эльф стремится к воде, и пускать его туда никак нельзя. Неизвестно, насколько хорошо он плавает в своей полузвериной форме. Но учитывая, что зверь этот – ягуар, скорее всего, плавает он неплохо.

Подать сигнал лодке морпехов, чтоб она перехватила беглеца, было нечем. А пока к берегу подтянется кто-нибудь из стрелков и сможет поддержать Илью огнём – перевёртыш может и уйти. А значит, надо бежать.

За спиной Илья слышал треск веток и яростное сопение – колдунья бежала следом. Вот только передвигалась она по лесу всё-таки медленнее егеря. И гораздо медленнее нагваля.