Стрелять по ним не стали – и то хлеб. Да и нет тут ничего, способного достать самолёт и при этом не имеющего габариты зенитки. А вооружения на яхте на первый взгляд не было. Разве что маг… Но боевых заклинаний, которые дотянулись бы до них с такого расстояния, здесь не водилось. Это егерь усвоил ещё на обучении в охотничьей команде Стражи. Тогда что?

Ощущение неприятностей сгустилось, нависло над головой грозовой тучей. Егерь невольно поднял голову вверх, на рваную пелену облаков. Никакой грозы не намечалось. Только…

Мелькнувшая в мутной белёсой пелене тень заставила берсерка похолодеть. Мерзко засосало под ложечкой, пальцы непроизвольно сжались на рукоятке пулемёта.

– Командир… – Илья замялся, не зная, как доложить. – Тень в небе.

– Какая, к демонам, тень?! – вспылил пилот. – Радист, доклад!

– Чисто, командир! – тут же отозвался стрелок хвостовой турели.

Экипаж облегчённо выдохнул. Все, кроме Ильи. Но спокойствия хватило секунд на пять.

– ДРАКО-О-ОН!!! – не своим голосом проорал в переговорное устройство стрелок-радист. Его пулемёты тут же захлебнулись длинной очередью.

Но крылатая рептилия оказалась готова к тёплому приёму. Под прикрытием низко нависшей ватной пелены тварь подобралась достаточно близко. Сложив огромные кожистые крылья, дракон нырнул вниз, к воде, уходя из сектора обстрела пулемётов. И тут же взмыл вверх, целя в крашеное голубым брюхо гидроплана.

Илья глянул через борт. Огромная, больше самолёта, чешуйчатая туша стремительно приближалась снизу. Широкие, с когтями на сгибах, крылья легко поднимали ящера вверх. Быстро, неправдоподобно быстро для такой туши. Но магическая тварь плевать хотела на аэродинамику с биологией. И плевала она не совсем слюной.

Пилот завалил гидроплан в крутой вираж, и широкая струя пламени с шипением прошла мимо. Тут же снова застучали пулемёты стрелка-радиста. На этот раз более удачно – тяжёлые пули пробили кожистое крыло.

Рёв оскорблённого чудовища стал единственным ощутимым результатом. На лётных качествах ящера это никак не сказалось. Дракон продолжал закладывать стремительные виражи, не позволяя самолёту оторваться.

Оставалось лишь порадоваться, что огненная струя летела гораздо медленнее пуль. Если бы вместо дракона был истребитель с такими же лётными качествами – “Скопа” уже давно нырнула бы в море. Тварь вертелась вокруг тяжёлого самолёта, заходя с разных сторон.

Илья развернул тяжёлую установку, стараясь поймать в прицел крылатый силуэт. Пулемёты загрохотали, сменив замолчавшую хвостовую турель. Брызнули в стороны гильзы и звенья лент, струя тяжёлых пуль прошила воздух. Впустую – тварь снова ушла из-под огня, извернулась в воздухе и раззявила крокодилью пасть.

Пламя с рёвом промчалось рядом, едва не задев самолёт. Сидящего в открытой турели Илью обдало жаром. Снова пронесло. Сколько у них осталось везения?

– Доклад на базу! – прокричал пилот радисту, задирая нос машины вверх. Надсадно завывая двигателями, “Скопа” пошла прямо во влажную ватную пелену. – В облака уйти попробую…

Пулемёты умолкли – радист снова пытался достучаться хоть до кого-то. Самолёт уходил вверх, поставив между собой и преследователем белёсо-серый занавес облаков.

– Не выходит, командир! – через несколько секунд проорал радист. – По-прежнему помехи на дальнюю связь!

– Ещё пробуй! – отрезал пилот. – Пока эта тварь опять на хвост не села…

Последние слова он пробормотал себе под нос, словно боясь накаркать.

Предосторожность не помогла. Передышка, дарованная зыбким ватным покрывалом, продлилась недолго. Разъярённый дракон поднялся следом, вынырнув из мутной пелены. Мотнул бугристой башкой на гибкой чешуйчатой шее, выискивая добычу.

Гидроплан, рыча моторами, ввинчивалась в небо, стараясь оторваться от осатаневшего хищника. Мощные взмахи кожистых крыльев поднимали дракона следом. Расстояние неумолимо сокращалось. Вновь зачастили пулемёты хвостовой турели – без толку.

Пилот, забористо ругаясь сквозь зубы, выровнял тяжёлую машину и завалил её в крутое пике. Рассерженно взревев, дракон, сложив крылья, ринулся следом.

Прорвав серый облачный свод, “Скопа” по плавной дуге вышла из пике, стелясь на бреющем над морской рябью.

– Уходим, – прохрипел пересохшим горлом пилот. – Стрелки, держите небо!

– Держим, командир! – за себя и за Илью отозвался стрелок-радист. – Оторвёмся, зверь – не машина, выдохнется… М-м-мать!

Его пулемёты зашлись длинной очередью, которую накрыло рёвом пламени. А через мгновение в пасмурное небо лопнувшей струной ввинтился дикий крик. Крик сгорающего заживо человека.

Охваченная пламенем “Скопа” тяжело плюхнулась в воду, едва не зарывшись носом. Но всё-таки справилась, рассекла бирюзовую рябь, удержалась на плаву, подняв тучу брызг и пара.

А в стороне над водой тяжело взмахивал крыльями дракон, грудью принявший последний привет от погибшего стрелка-радиста. Гигантская рептилия с натугой улетала прочь от берега, оставив свою недобитую добычу.

Пламя быстро пожирало приводнившуюся машину. Пора было срочно десантироваться. Егерь отстегнул страховочный ремень.

– Живы, командир… – прохрипел он, оборачиваясь из своего гнезда на носу гидроплана.

Отвечать было некому. В кабине самолёта плясали языки пламени. Из-за лопнувших стёкол валил дым.

– Твою же ж… – тяжело выдохнул Илья. Пусть он почти не был знаком и тем более дружен ни с кем из экипажа – егерь уже считал их своими товарищами. И теперь их спалила какая-то чешуйчатая тварь…

Берсерк скрипнул зубами. Переживать было некогда – огонь уже подбирался к его турели. Вытащив грузовой контейнер с НАЗом, егерь выдернул клапан из спасжилета и бросил его на воду. Разместив на нём контейнер, Илья торопливо перевалился через борт – огонь не позволял медлить.

Толкая перед собой импровизированный плотик со снаряжением, егерь направился к близкому берегу. За спиной погребальным костром полыхал гидроплан с остальным экипажем.

Илья обернулся. “Как на драккаре в Вальхаллу”, – мелькнула невесёлая мысль. “А берсерк тут остался. Что ж, эти твари сами виноваты – надо было добивать”.

И больше уже не оборачиваясь, егерь погрёб к стене мангровых зарослей.

***

[1] НАЗ – носимый/неприкосновенный аварийный запас, набор выживания.

Лёгкая лодка тихо скользила между деревьев. Гребец умело работал вёслами, лавируя в мангровом лабиринте. На носу лодки устроился второй человек с рогулькой лозоходца в руках. Третий, сидевший на корме, обшаривал мангры стволом дробовика.

– Где-то здесь упал, – бормотал под нос стрелок на корме. – Прут ведь должен его засечь.

– Да не дёргайся ты. Найдём, – рассудительно отозвался лозоходец, водя своим прутиком по сторонам. – Ты лучше гляди в оба, не хватало крокодила прозевать. Или ещё какую пакость…

Стрелок шикнул на товарища – не накликай, мол! Но суеверия оказались напрасны. Прут лозоходца явственно потянулся в сторону и указал на что-то, скрывавшееся в кроне мангра:

– Нашли наконец. Смотри.

С ветки, зацепившись небольшим парашютиком, свисала деревянная болванка с бронзовым утяжелителем на конце, формой напоминавшая миномётную мину. Такую конструкцию выбрали неспроста. Лёгкая бальса [1] не тонула в воде и не экранировала магию, а бронза меньше мешала волшебству меньше других неблагородных металлов.

И сам маяк, и ткань парашюта были выкрашены в защитный зеленоватый цвет, призванный скрыть их от посторонних глаз. Но руны из вбитой в дерево серебряной проволоки неслабо излучали, и прут лозоходца это засёк.

– Работаем, – гребец причалил к торчащему из воды стволу и, отложив вёсла, взялся за карабин. Лозоходец положил свой прут на дно лодки и проверил, насколько хорошо выдёргивается из кобуры револьвер. Потом начал сноровисто раскручивать верёвку с грузиком на конце.