– Что за анекдот? – вместо ответа заинтересовалась знахарка.

– Ну как… Спрашивают товарищи у свежеиспечённого охотника, как ему новое ружьё. А тот и рассказывает: “Отличное ружьё! И зайца бил, и кабана бил, и даже медведя бил. Но опытные охотники объяснили, что с патронами было бы удобнее”.

Ивелисс рассмеялась, и егерь снова залюбовался колдуньей. Но всё же вернул мысли с приятного на полезное и повторил вопрос:

– Так всё же – как насчёт снаряжения?

– Я подумаю, – серьёзно ответила знахарка и поднялась из-за стола. – А пока занялся б ты одеждой – она тебе тоже здорово пригодится в лесу.

***

После стирки егерь наконец облачился в очищенный от мангровой грязи лётный комбинезон. Во влажной духоте гилеи сушить его пришлось на огне. Теперь Илья ощущал себя куда уютнее. Ещё бы оружие вернули…

Весь остаток дня егерь был предоставлен сам себе. Несмотря на обещание старосты, Илье пока не нашли чем заняться в деревне. Вероятно, потому что знахарка пока не сообщила никому, что он окончательно поправился. Хотя чувствовал себя берсерк превосходно.

Илья успел и поразмяться во дворе. Правда, пришлось обойтись без спортивных снарядов и оружия – ни того, ни другого у егеря под рукой не оказалось.

После физических упражнений Илья сел медитировать. Берсерк прислушивался к себе, стараясь ощутить ток собственной крови. Чтобы быстро оживить рисунки, это требовалось довести до автоматизма. Пока что Илья был способен на такое только с “Телесной бронёй” – спасибо тренировкам с Гремучим Змеем. Было больно, но эффективно.

Егерь снова и снова ловил ритм ударов своего сердца, разжигал внутреннее пламя, готовое потечь по жилам. Более активных тренировок по управлению рисунками берсерк себе не позволял. Слишком уж явный интерес колдуньи к его шрамам заставлял берсерка осторожничать.

Памятуя о том, что ночью предстоит поход в лес, егерь даже позволил себе такую роскошь, как дневной сон. В результате к выходу он чувствовал себя свежим и отдохнувшим.

Вечером Илья сидел во дворе, привалившись спиной к тёплым доскам хижины Варда. Сам старик, управившись с дневными делами, тоже решил потренироваться. А может, для него это было просто развлечением.

Полурослик встал в десятке шагов от деревянного щита и принялся метать в него свой топорик. Оружие стрекозой рассекало воздух, ловя закатные блики. Хищный клинок снова и снова врубался в дерево. Старик ни разу не промазал и не ошибся с количеством оборотов, неизменно всаживая топор в мишень.

Илья какое-то время понаблюдал за полуросликом. Смотреть, как кто-то хорошо делает дело, было приятно. Егерь не знал, рисуется ли Вард перед ним, или это его обычное занятие. Но даже будь это завуалированная угроза – берсерк отдавал старику должное. Посмотреть было на что.

Сумерки в тропиках скоротечны. Закат быстро погас, и двор начал погружаться в ночную тьму. Именно в этот момент на пороге своего дома появилась Ивелисс.

На этот раз колдунья не стала заменять одежду синей краской. На ней была всё та же жилетка из крокодиловой кожи, штаны и высокие сапоги.

Помимо уже виденного Ильёй ожерелья, колдунья навесила на себя ещё несколько браслетов, в основном плетёных и деревянных. Роскошные чёрные волосы знахарка заплела в косу толщиной в руку и перевила нитью жемчуга.

Талию девушки охватывал широкий пояс со множеством кармашков. В одной руке колдунья держала длинный посох, напоминающий поставленный вверх комлем ствол молодого деревца. В другой – пояс берсерка с висящим на нём “шипом”. На плече знахарка несла котомку.

Илья оторвался от любования колдуньей и перевёл взгляд на своё оружие.

– Всё же решила, что с пустыми руками мне в лес лучше не идти? – улыбнулся он.

– Мужчина без оружия – странный мужчина, – подмигнула егерю знахарка.

– Раньше тебя это не смущало, – Илья подошёл к девушке и забрал у неё пояс с ножом. Вместе с ним знахарка вручила егерю и котомку. В ней оказался небольшой запас провизии и воды, а также ячеистый футляр непонятного назначения.

– А ружьё решила не отдавать? Сама ты, я смотрю, экипировалась по полной.

Егерь справедливо считал, что все украшения колдуньи – не простые побрякушки, а в первую очередь – амулеты и аккумуляторы магической энергии.

– Кстати, тебе очень идёт, – не смог удержаться от комплимента Илья. Он снова залюбовался украшенной жемчугом косой, не забыв застегнуть на себе пояс с оружием.

– Спасибо, – улыбнулась знахарка. – Вот покажешь, каков ты с клинком – тогда подумаем о том, чтобы вернуть остальное.

Логики этого заявления егерь не понял, но спорить не стал. За спиной у него раздалось нечто среднее между хрюканьем и фырканьем. Это Вард выражал своё отношение к их светской беседе. Колдунья явно тоже его услышала, и лицо её разом стало серьёзным.

– Ладно, разболтались мы, уже идти пора. Вот, капни в глаза, – она протянула егерю небольшую склянку, вынутую из кармашка на поясе. – Да смотри – не больше одной капли!

– Что это? – егерь повертел склянку в руках, не спеша открывать.

– “Совиный глаз”, – пояснила знахарка. – Аррано варил, наш алхимик. Ты его видел на совете. Он своё дело знает, так что за качество не беспокойся.

– Для ночного зрения? – догадался Илья.

– Угу, – подтвердила колдунья. – Фонарей или факелов мы с собой не берём, а ночью в гилее темно как у… – девушка не стала продолжать, предоставив егерю самому подобрать подходящую метафору. Илья счёл за лучшее промолчать, хотя на языке вертелся очевидный вариант.

– Или у тебя есть другие способы видеть в темноте? – словно невзначай поинтересовалась колдунья.

Егерь сразу подумал о “Шестом чувстве”. С ним передвигаться по ночному лесу не составило бы никаких проблем. Илья не раз и не два проделывал это на тренировках. Но светить свои способности без крайней необходимости очень не хотелось.

– Откуда? – как можно более натурально удивился он. – Я ж не кошка и не сова. И не колдунья.

– Тогда прекращай ломаться и капай быстрей, не теряй времени, – отрезала Ивелисс. – Не бойся, глаза не выест. Себе я уже закапала.

– А зачем мы вообще ночью идём? – поинтересовался егерь.

– Затем, что некоторые ингредиенты надо собирать в определённую фазу луны, – туманно пояснила знахарка. – Капай уже!

Илья наконец откупорил флакон, запрокинул голову и закапал зелье в каждый глаз. Оно оказалось густым и маслянистым. Капли медленно, словно нехотя срывались с узкого горлышка.

Илья проморгался, размазывая зелье по глазам, и их резануло болью. Вспомнилось, как в детстве лечил конъюнктивит какими-то жгучими каплями. Название лекарства стёрлось из памяти, а вот ощущения – нет. Егерь зашипел и зажмурился, выжимая из глаз слёзы.

– Открой глаза! – тут же скомандовала знахарка. – И постарайся не моргать. Терпи. Если слёзы вымоют из глаз зелье – придётся повторить.

Илья послушно открыл глаза пошире и стиснул зубы. Через несколько секунд боль ушла. Зрачки расплылись во всю радужку, и окружающий мир вынырнул из ночных теней.

– Лучше? – участливо поинтересовалась колдунья.

– Угу, – кивнул егерь. – И видно тоже лучше. Но зря ты заранее не предупредила о таких… ярких ощущениях. Я бы хоть готов был.

– За всё надо платить, за ночное зрение – тоже, – философски заметила знахарка. – Всё, пойдём, раз готов. И так много времени потеряли.

– А насекомые тебя в лесу не заедят? – поинтересовался егерь, когда они уже выходили со двора. Жилетка колдуньи оставляла огромный фронт работ для кровососов.

Ивелисс в ответ вынула из очередного кармашка на поясе небольшую коробочку и перебросила её берсерку.

– На, намажь открытые участки.

– А я б не сказал – ты бы и не дала? – усмехнулся Илья, втирая в кожу лица и рук знакомую густую мазь с лёгким травяным ароматом.

– Ты уже большой мальчик, мог бы и сам догадаться, – в голосе знахарки сквозило ехидство.