— Если хочешь — поспособствую, — пожал плечами полковник. — Но имей в виду, что завод заломит цену. У них и так заказ на годы вперёд, а тут ещё и ты, со своими деньгами…

Он залпом допил напиток и протянул его лакею, подбежавшему с бутылкой.

— Благодарю, ваше высокоблагородие, — поклонился Аркадий.

— Извини за нескромный вопрос, но откуда деньги? — спросил полковник.

— Зарабатывал неплохо, ваше высокоблагородие, — ответил тот.

— Хм… — погладил бороду полковник. — Из училища сообщили, что учился ты отлично, а ещё написал какой-то доклад, удостоившийся похвал преподавателя по фортификации.

Естественно, сразу после того, как генерал-губернатор решил наградить его, по Немирову навели справки.

— Так точно, ваше высокоблагородие, — ответил Аркадий. — Написал доклад о перспективных методиках фортификации. Возможно, в будущем, если будет война, это поможет сократить потери среди личного состава.

— Посмотрим, — произнёс полковник.

Началось.

Телеграф сообщил в Ташкент, а оттуда в Коканд, об убийстве эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево.

Ещё там погибла его жена — София Хотек.

Подробностей из прошлой жизни Аркадий не помнил, но вроде как, всё идёт по тому же сценарию.

Немиров просто не мог повлиять на ход истории таким образом, чтобы вызвать серьёзные расхождения. Вероятно, он ещё вообще ни на что не повлиял…

Новые купцы первой гильдии, торгующие эксклюзивным продуктом, содержащим ударные дозы сахара и кофеина, могут повлиять на историю только спустя годы, поэтому за радикальный фактор их Аркадий не считал.

Ещё одно серьёзное вмешательство — двадцать пять тысяч рублей, подаренные Марфой полковнику Фёдорову, тоже могут оказать влияние только спустя годы.

Фёдоров получил от Аркадия письмо, в котором тот описал рекомендации по изготовлению перспективного типа вооружения. Он пообещал, что если будет принципиальное согласие Владимира Григорьевича, то на разработку нового оружия будет выделено пятьдесят тысяч рублей.

Марфа очень недовольна, что приходится отдавать каким-то людям такие безумные деньги, но вот Пахом полностью лоялен Аркадию и готов выделять нужные суммы из своей части доходов.

Немиров, предлагая работу Фёдорову, сильно рассчитывал на Дегтярёва. Василий Алексеевич уже давно работает вместе с Фёдоровым, а ещё, как знал Аркадий из прошлой жизни, он не особо-то привязан к идее отдачи ствола с коротким ходом затвора.

Всё, что будет разрабатывать Дегтярёв в дальнейшем, будет основано на газоотводной системе и запирании раздвижными боевыми упорами. Как оказалось, за этими механизмами будущее.

В письме Аркадий просил подумать над идеей разработки самозарядной винтовки под патрон 7,62×54 миллиметра, работающей на указанных им принципах. Мотивировал это тем, что иностранные патроны — это очень плохо, потому что налаженного их производства сейчас просто нет и оно, едва ли, появится в ближайшем будущем.

На самом деле, гораздо актуальнее было бы получить какой-нибудь простенький и дешёвенький пистолет-пулемёт, но Аркадий всегда был реалистом.

К тому же, запросы надо слать профильным специалистам, а не специалистам, всю свою жизнь решавшим другие задачи.

От Фёдорова и Дегтярёва лучше получить самозарядную винтовку — они уже сделали одну. Наработки от этой винтовки никуда не денутся, а станут опорой при разработке нового ручного пулемёта.

Ручной пулемёт — это мечта Аркадия.

В своё время он держал в руках пулемёт Тип 56, китайскую копию РПД-43, авторства этого самого Дегтярёва и его впечатлила простота решения проблемы боепитания. Технически — это пулемёт с ленточным питанием, как тот же пулемёт Максима, но хранение ленты на 100 патронов реализовали в барабане, в котором она лежала свёрнутой в рулетку.

«Это уже патрон 7,62×39 миллиметров, о таком сейчас можно даже не мечтать…» — подумал Аркадий, сидящий за столом в своём кабинете.

Вопрос с Мадсеном никак не желал решаться — возможности закупить его у какого-то там поручика просто не было.

«Возможно, уже в ходе боевых действий удастся получить хотя бы пару единиц для оснащения ими штурмовых групп, но перспективы выглядят сомнительными…» — Немиров отхлебнул чая из чашки. — «Кузьмин экономит заварку».

Это как-то само собой получилось, но застава обрела статус элитной.

У Немирова есть станковый пулемёт — больше нет ни у одной заставы. У него в подразделениях максимальная концентрация георгиевских крестов, а сам он единственный поручик, носящий георгиевское оружие. Единственный минус этого оружия — приходится носить на портупее тяжёлую железяку.

Зато, благодаря пулемёту, установленному на верхней площадке башни, у него теперь увеличенное снабжение боеприпасами. Благодаря тому, что пулемёт системы Максима питается винтовочными патронами, общее количество боеприпасов на солдата у них самое большое среди всех застав.

— Ваше благородие… — постучал в дверь прапорщик Еремеев.

Подпрапорщиков Еремеева, Иванова и Буркина повысили до прапорщиков, а всё за счёт того памятного сражения на заставе. Они ещё, формально, не имеют права командовать ротами, но уже очень к этому близки.

Буркина забрал командир линейного батальона и прислал взамен нового подпрапорщика — Ивана Ивановича Феофанова.

— Заходи, — разрешил ему Аркадий. — Что случилось?

— Там пуштуны какие-то подошли, хотят получить награду, — ответил прапорщик.

— Неужели? — усмехнулся Аркадий. — Пустите их на заставу, но пулемёт держите наготове.

— Слушаюсь, ваше благородие, — козырнул прапорщик и удалился.

Немиров назначил награду за голову вождя Тарика. Пятьсот рублей серебром.

Лично Тарик в нападении не участвовал, но слухи уже донесли, что за всем этим стоял именно он.

Добрые люди из племени васи, враждующие с племенем сафи, охотно сообщили ему, как выглядит Тарик, сколько у него людей, а также что он сейчас делает.

«Враг моего врага — мой друг? Что-то вроде того?» — размышлял над этим Аркадий.

Ещё как-то прибыла делегация от тех же васи. Они, со всем уважением, обратились к Шир Адам-хвару, как теперь называют Аркадия местные, прося продать им винтовки и мушкеты убитых воинов. У него и так их много — зачем ему лишние?

Шир Адам-хвар, в переводе с фарси, означает «лев-людоед».

Это признание того, что гибель целого рода, который больше никогда не сможет отомстить обидчику, произвела на окрестные кишлаки сильнейшее впечатление. Кого попало пуштуны «львом» не назовут. А то, что «людоед» — это отражение их страха перед содеянным им.

Как оказалось, в ходе того расстрела погиб целый род — девяносто четыре мужчины. Дети ещё слишком малы, чтобы начать кровную месть Аркадию, а старики слишком слабы. А женщины… А женщины у них ценятся дешевле песка, на котором стоят.

Васи предлагали по двадцать голов овец за мушкет и по сорок голов овец за винтовку. Аркадию пришлось отказать им, но их предприимчивость ему понравилась.

— Они зашли, ваше благородие, — сообщил прапорщик.

Немиров поправил портупею, на которой висела наградная шашка, и пошёл на выход.

С первого же взгляда он понял, что пришли калаши. Этих с пуштунами и прочими племенами не спутаешь.

— Ассаламу алейкум ва рахматуллахи ва баракатуху! — приветствовал Немирова русоволосый калаш возрастом под тридцать лет.

Среди калашей встречаются и мусульмане, но большая часть их исповедуют политеистические или анимические религии. Вот эти, как понятно из формы приветствия, уже давно мусульмане.

— Мир тебе, — пожал ему руку Аркадий.

— Меня зовут Касимом, — представился калаш. — Мы прибыли к тебе с благой вестью — твой враг мёртв. Шах, покажи ему.

Один из сопровождающих снял с осла окровавленный мешок и вытащил из него человеческую голову. Чтобы Аркадий мог точно понять, кто перед ним, калаш открыл голове глаза и приоткрыл рот.

Борода заплетённая в косы, густые висячие усы, карие глаза, нос со старым переломом, чёрные волосы средней длины, щель между передними зубами — это Тарик.