- К детям заглянешь? Они спрашивали про тебя. Я глянул на часы, времени вагон, во всяком случае пару часов есть. Успею заехать домой и привести себя в порядок.

- Конечно, гитарка цела еще? - спросил я невольно улыбнувшись.

- О, так ты и петь собрался, тогда и я послушаю. Нравится мне голосок твой. А гитарка цела, отдельно храню, испанский раритет как никак, от деда досталась. Таких уже не делают.

- Ирина Александровна..

- Язык вырву.

- Прости забыл. Ирина, а ты поешь? Никак не могу привыкнуть к общению с ней на ты. Но это было приятно, когда такой человек желает равного общения, есть ощущение своей особенности.

- Нет, мне больше нравится слушать и смотреть, - грустная улыбка.

- Звучит не очень весело.

- О, поверь, это касается только пения, - а огня у нее в глазах хватит что бы расплавить пару стальных сердец.

- Сейчас тихий час?

- Ага, - она склонила голову на бок и посмотрела куда-то в пустоту, - да разве ж они спят? Эти детки знают почему они здесь и спешат жить. По всем канонам момент идеально подходил для того, что бы она пустила слезу, но нет, в душе ее царил какой-то странный мир и покой, глубокий и спокойный сон, я видимо не дорос еще что бы понять его. Впрочем, я туда и не тороплюсь.

- Тогда и мы не будем терять времени, согласна? - сказал я, вставая из удобного кресла.

- Пойдем. Только гитару возьми со стены.

Кабинет ее находился на первом этаже, сразу напротив входа с рамкой металлоискателя. Полгода назад муниципалитет рассщедрился на одного тощего, пожилого охранника, не думаю, что в нем была особая нужда, да и случись что надежды на него мало. Но за то это был еще один экспонат для развлечения детей, с которым можно было поболтать, послушать байки и подразнить, по-этому Ирина не возражала.

Не смотря на то, что мы вышли сразу в холл, перепада температуры не ощущалось, даже возле входа, а ведь на улице зима. С отоплением тут все было в порядке, да как и со всем остальным. И первым делом кого я увидел была Дивина, а я и забыл про нее уже. Вернее, не забыл, но выполнив свой моральный долг мысли о ней отошли на второй план. Черт, а я ведь ее оставил здесь подождать и еще даже не представил ее Ирине.

- И что это у нас тут за чудный ангелочек? - картинно изумилась Ирина, - так полагаю ты и есть Дивина?

- Да, здравствуйте бабушка Ирина, - он скромно потупилась и уставилась в пол.

- Че? - Ирина очень медленно повернулась в мою сторону, - бабушка?

Твою мать. Как будто медведя цапнули за яйца, так бы я описал ее выражение лица. Охренеть какого злого медведя. А голос то какой нежный и вкрадчивый, как будто надо мной сейчас совершат самое чудесное насилие в истории этой планеты. А звучит-то не дурно. Мне было страшно и смешно, черт возьми это реально смешно. От этого я покраснел и на лицо наползла невинная тупая лыба.

- Сына, ты ничего не попутал?

Охранник на рамке стал как будто бы еще меньше. Этот бой мне не по силам, и я поднял руки призывая к миру.

- Всего лишь прививаю молодым почтение к старшим, как а эталону.

- Эталону бабушки? - а тучи сгущаются.

- Не то что бы - надеюсь мой голос звучит спокойно, - свою бабушку я никогда не видел, но если можно было бы выбирать, то вы были бы на первом месте.

- Твоей бабушкой? - она приподняла бровь.

- Ну или мамой, как вы знаете у меня занята только роль дяди.

Она на секунду задумалась и посмотрела на меня чуть по-другому. Кажется я спасен. Но что-то самому после этих слов стало грустно. Изначально я просто хотел сделать ей приятно и сгладить ситуацию, но сейчас вспомнил, что мои родители меня, по сути, бросили. Хотя в чем их винить, если верить дядюшке их могли казнить в любой день, что бы я сделал на их месте?

- Плут, - Ирина хмыкнула, она легко меня прочитала, но и искренность оценила, - будешь помирать, приходи, удочерю тебя.

- Может все-таки усыновите?

- Я хотела дочку.

- Понимаю. А Дивина за это время успела побелеть еще сильнее.

- Простите пожалуйста, - запинаясь сказала она, - я не хотела вас оскорбить.

- Спокойно ангелочек, ты никого не оскорбила, а дети действительно меня называют бабушкой, и я не против, - она повернулась ко мне, - но не с твоей подачи, усек?

- Да мам. Она закатила глаза.

- Сергей рассказал мне немного о тебе, - она повернулась к Дивине, а голос стал деловым, - думаю я возьму тебя на работу, приходи завтра со всеми документами что есть, будем думать, как тебя оформить, поболтаем заодно. И братишку приводи, хочу взглянуть на него и его историю болезней. Но знай, работа тут не простая и не легкая.

- Спасибо вам большое! Я вас не подведу! - она склонила голову еще ниже, эмоции ее переполняли, но она старалась их сдержать, итак сегодня уже плакала, хватит.

- Пойдем пока с нами, на детей посмотришь, да и они к тебе приглядятся, познакомлю с ними.

И мы втроем не спеша поли по лестнице на второй этаж. Вдоль нее на стенах были развешаны несколько сотен, разного размера фотографий детей. Все они в разное время были воспитанниками этого детского хосписа, и лишь единицы смогли выжить. Для большинства это конечная и как хорошо, что здесь их ждет добрая бабушка Ирина, которая угостит печеньками, обнимет и уложит в теплую постель. Мы пошли в сторону спален, но проходя мимо игровой обнаружили, что дети совсем не спят, а во всю суетятся расставляя игрушки, стулья и прочую утварь по местам. Я решил приостановиться за дверью и так же придержал Дивину.

- Так так так, - громко сказала Ирина, - а что это мы тут делаем?

- Ой-ей, - послышался тоненький девичий голос из детской оравы. Все застыли, оно и понятно, Ирина для них последняя инстанция и никто не хотел ее расстраивать. Но она сегодня прибывала в добром настроении.

- Ну и кто мне объяснит в чем тут дело? - голос остался серьезным, но уже было видно как она начинает улыбаться. Одна из девочек вышла вперед.

- Бабушка Ира, Макар не спал и смотрел в окно, он увидел машину дяди Сергея, и рассказал всем остальным. И мы решили подготовиться к его приходу и прибраться. Иначе как песни слушать в таком беспорядке, - она по-детски развела руками как будто обнимая весь мир.

Это была Иона, смышленая девочка двенадцати лет, очень веселая и добродушная. С недавних пор она стала самой старшей в своей группе и третьей по всему хоспису, но это достижение не может радовать. Я никогда не интересовался ни у детей, ни у Ирины об их болезнях, это считалось моветоном, все кто сюда приходит к детям, приходят просто к обычным детям. Родителей у Ионы нет, но есть старшая сестра, а забрать ее она бы и хотела, но не может так как девочке необходимо постоянное наблюдение и процедуры.

- Ладно, на этот раз оправдана, - кивнула Ирина, - заходи.

- Дядя Сергей!

Стоило мне появиться в проеме как Иона побежала ко мне навстречу с раскрытыми объятьями. Это было так мило, что я даже слегка растерялся, а где-то в уголке сознания пронеслась неуловимая мысль, кажется, что-то о собственных детях, но это не точно.

- Привет Ёнка! - я приподнял ее на руки, отметив, что для своих двенадцати весила она маловато, - как у тебя дела? Рассказывай.

- Спать заставляют, - протянула она, - и уколы, уколы, уколы. Остальная ребятня тоже подтянулась, нужно с каждым поздороваться и каждому уделить чуточку внимания.

- Макар, а ты чего такой смурной?

- А что такое смурной?

- Валя, помоги Марку сесть на стул.

- Сейчас.

- Иона, что сегодня поем?

- Песни!

- Со словами?

- И с музыкой? Учителей музыки среди добровольцев не оказалось и я взялся иногда с ними петь аккомпанируя на старенькой гитаре. Полноценными занятиями это не назовешь конечно, я не педагог и не певец особый, но за развлечение сойдет.

- Дядя Сергей, - ко мне подошел восьмилетний Ваня, - а можете сыграть песни с четвертой и девятой страницы? Я их выучил. Он протянул мне старый песенник советскими песнями, который я когда-то принес сюда из дома. Я открыл его на четвертой странице.