Я задержала на нем взгляд, решая, что сказать и как сформулировать, когда его презрительная улыбка стала такой, что мне хотелось бы стереть ее с его губ.

"Может быть, мне вернуться в другой день, когда у тебя будет ответ?" Он насмехается.

Не говоря ни слова, я ожесточаю свой взгляд, и когда он щелкает языком в сторону Тибита, тот хватает нефритовый кристалл и идет к двери.

И тут я пролепетала: "Твоя кровь". Мои глаза закрываются с гримасой: "Мне нужна твоя кровь".

"Моя кровь?" спросил он, его голос заставил меня снова посмотреть на него: "Ну, это что-то новенькое".

Он прислонился к входу, и Тибит хмыкнул в знак согласия: "Зачем тебе моя кровь, венатор?"

Потому что я в долгу, потому что я хочу защитить своих братьев, потому что… В каком-то смысле мне нужно доказать свою правоту: "Я обещала кое-кому, что получу ее", — тихо отвечаю я, опустив голову.

Хотя на самом деле оно было недолгим, тяжелое молчание, кажется, длится часами, пока он не говорит: "Тогда, я думаю, тебе придется его нарушить".

Я вскидываю голову как раз в тот момент, когда он берется за ручку двери. В голосе Золотого Вора нет ни грубости, ни намека на его обычную насмешку, но это не останавливает затопляющего меня раздражения.

"Надеюсь, когда-нибудь ты сгниешь в камере", — говорю я без малейшего намека на трусость в голосе. Его рука замирает, как и рука Тибита.

"И я надеюсь, что там найдется место и для тебя". Он ухмыляется через плечо и взмахивает кристаллом в воздухе: "Всегда рад иметь сообщника на своей стороне". И снова, как и в нашу первую встречу, он уходит, на этот раз вместе с Тибитом. Однако он не воспользовался своей силой, чтобы оставить меня связанной, и я не побежала его ловить.

Глава 17

"Кажется, кто-то сердится", — говорит Райдан, когда я поднимаю глаза от обеденного стола. Он опускается на скамью рядом с Линком. Затем Фрея выхватывает у меня из рук кусок разорванного пергамента, на котором я энергично выводила одно и то же имя, пока не осталось места, чтобы вписать его еще раз.

"Ты записала Золотого Вора в список своих врагов?" хмуро спросила она: "Солярис, я знаю, что многие его презирают, но не думала, что ты".

Я недоверчиво хмыкаю и киваю. Уже дважды имея дело с Золотым Вором, я доказала, что это так, очень даже так.

Надеюсь, когда-нибудь ты сгниешь в камере.

И я надеюсь, что там найдется место и для тебя. Всегда рад иметь сообщника на своей стороне.

Скривив губы от воспоминаний, я беру кусок курицы и вгрызаюсь в него. У него уже есть сообщник, и теперь понятно, почему никто не может поймать его в ловушку.

"Я не понимаю, почему многие его презирают". Райдан размахивает барабанной палочкой: "Он практически король".

"Король воровства", — возражает Линк, отправляя в рот немного похлебки.

Пожалуйста, даже роль шута ему не подходит.

"И король, которому я с радостью позволю задушить себя", — мечтательно произносит Райдан с полным ртом еды, заставляя нас троих прекратить свои занятия и уставиться на него, словно надеясь, что мы не ослышались.

"Ты просто самый странный человек из всех, кого я встречала, Райдан". Фрея покачала головой, пробормотав: "Не могу поверить, что мы одного возраста".

"Я не жалею о своих словах, Фрей-Фрей".

"Райдан." Лоркан появляется из-за спины, и было бы ложью сказать, что при виде его у меня не екнуло сердце.

Райдан не тратит ни секунды на то, чтобы встать, роняет свою палочку, поворачиваясь с ухмылкой: "Лорси", — говорит он: "Не хочешь присоединиться к нам? Мы как раз обсуждали, как я хочу стать…"

"Почему тебя не было на тренировке сегодня утром?"

Благодарный Солярису Лоркан прервал Райдана прежде, чем тема о том, что его душит Золотой Вор, вошла в разговор.

"Мне не нужно было тренироваться". Райдан пожал плечами: "Я и так достаточно опытен".

"А сейчас?" резко спросил Лоркан.

"Мы можем провести спарринг прямо здесь, чтобы доказать…"

Лоркан поднимает ладонь, заставляя его замолчать: "В этом нет необходимости". Затем он смотрит на меня: "Нара".

Я моргнула, напрягаясь. Он не искал меня почти две недели, с тех пор как мы разговаривали в коридорах. Мы только смотрели друг на друга каждую минуту, когда я тренировалась, когда бросала клинки в манекены для тренировок, и когда королева в очередной раз посетила меня.

"Может, прогуляемся?" спросил он, как всегда, держа руку на поммеле: "Я хотел бы поговорить с тобой кое о чем".

Я киваю и чувствую, как рука Фрейи сжимает мою руку. Нервы у нее достаточно крепкие, и мне не нужно на нее смотреть.

Поднявшись со скамейки, я отправляюсь в путь и выхожу из столовой, медленно шагая рядом с ним. Он молчит, даже когда мы достигаем сада, и ночь встречает нас теплом.

"О чем вы хотите поговорить?" спрашиваю я, позволяя своим рукам перебирать листья с кустов по бокам от меня.

"Я чувствую, что должен перед тобой извиниться". Он останавливается напротив прудов, и я хмурюсь в молчаливом вопросе. Он добавляет: "За все. Я знаю, как много значит для тебя стать венатором, и я только подтолкнул свою удачу, позволив некоторым эмоциям прорваться наружу".

Рука перестает дрожать, и я срываю листок, позволяя ему свободно упасть. Я не ожидала извинений, хотя должна была.

" Ты должна знать, что в мои намерения никогда не входило причинять тебе неудобства".

"Я знаю", — говорю я, опуская взгляд на свежескошенную траву, запах которой напоминает мне о том, что лето не за горами: "Я просто… все это для меня ново, эта жизнь вдали от моих братьев, вдали от моих прежних обязанностей траппера". Когда я поднимаю голову, глаза Лоркана внимательно смотрят на меня: "В некотором смысле я всегда была защищенной. Думаю, отчасти поэтому я всегда жаждала чего-то большего, поэтому я так нацелена на то, чтобы стать венатором".

""Приют" из-за братьев?"

Я качаю головой, но отчасти он не ошибается: "Мой старший брат, Идрис, он… он всегда оберегал меня, и, в свою очередь, именно это удерживало меня от всего в жизни".

"Я понимаю, почему", — говорит Лоркан: "Эмбервелл — не самое безопасное место. Он просто выполнял свою работу как брат. О такой семье можно только мечтать".

Я смотрю на него и задумчиво опускаю брови. Он потерял и мать, и отца. Он даже говорил, что у него самого никогда не было братьев и сестер. И все же в его глазах есть странное присутствие ярости, полыхающей в этих зеленых лесных цветах.

"Я знаю", — говорю я: "Я бы ни за что на свете не променяла своих братьев. Все, что я делаю, я делаю ради них".

Он смотрит на меня как-то странно, и я спрашиваю: "В чем дело?"

"Ничего, просто нечасто можно увидеть, чтобы братья и сестры были так близки друг с другом".

Я усмехаюсь: "О, у нас была своя доля споров — драки и драки за еду между мной и Икером: "- Но они — семья, и я думаю, что любой человек поступил бы так же".

Он впитывает мои слова и смотрит вперед, ветерок обдувает резкие контуры его лица. Мой взгляд путешествует по кожаным доспехам, из того же материала, что и мои, но он демонстрирует силу рук, ног, торса…

"Откуда у тебя эти шрамы?" спрашиваю я, наклонив голову, как только мой взгляд падает на его руку.

Он смотрит на меня, его лоб сужается. Я отвечаю: "Ты спросил меня, как я получила свои. Теперь я хочу узнать твою историю".