О, Солярис и Крелло, спасите меня.

Грубый голос был мне уже слишком знаком… голос Лоркана.

Прочистив горло и ни разу не оглянувшись, я отвечаю: "Заместитель".

"Я прошу прощения за то, что сделал раньше. Генерал не хотел причинить вреда. Не стоит принимать близко к сердцу то, что он говорит или делает. Он так ведет себя с любым человеком".

"Я ничего не принимаю близко к сердцу". Мои глаза снова фокусируются на мишени, скрывая, что все сказанное мной — ложь. Иногда я принимаю все близко к сердцу, но с генералом все по-другому. Он нашел способ проявить неуважение ко мне.

"Если я честен с вами, мисс Эмброуз". Присутствие Лоркана кажется все ближе. Мне это сейчас не нужно: "Я думал, вы готовы прыгнуть вперед и напасть на него".

"Я не животное, которое ждет, когда меня в следующий раз спровоцируют". По крайней мере, не всегда.

Он задумчиво хмыкает, после чего проходит несколько секунд молчания. Мне даже кажется, что он ушел, пока..: "Что вызвало этот твой шрам?"

Я закрываю глаза и вдыхаю. Визг металла мечей при столкновении раздается вдалеке: "Я бы спросила то же самое о твоем", — говорю я, беря в руки обоюдоострый клинок: "Похоже, мой отвратителен для генерала. Я не видела, чтобы он упоминал о твоей руке".

"Ну, я никогда не говорил ему об этом, мисс Эмброуз".

Я хмыкнула, поворачиваясь, чтобы встретиться с его застывшими глазами: "Разве второй командир должен отвлекать стажеров?"

Его бровь приподнимается при слове "отвлекать", и я понимаю, что, должно быть, это прозвучало для него по-другому.

Я делаю вдох, понимая, что должна ответить как нормальный человек: "Это сделал дракон… сразу после смерти моего отца. Его когти пронзили мою руку до самой ладони, прежде чем он скрылся". Странное чувство. Я никогда никому не открывалась как следует, даже своему любимому цвету, если только это не мои братья.

"Дракон?" Его тон звучит скорее удивленно, чем вопросительно: "Я подозреваю, что именно поэтому ты их презираешь. Я правильно понимаю?"

Конечно, так оно и есть. Я выросла, видя в них угрозу для нашей земли: "А разве нет?"

Что-то проскальзывает в его выражении лица, когда я спрашиваю его об этом… что-то суровое, хотя оно уходит слишком быстро, чтобы я могла расшифровать: "Ненависть может довести вас до крайности, мисс Эмброуз".

"Только если вы позволите ей", — говорю я, изучая его лицо, словно хочу разгадать то, что давно исчезло из его черт, когда я добавляю: "Помощник шерифа".

Он долго смотрит мне в глаза, держа руку на рукояти своего меча. Видя, что больше не о чем говорить, я кручусь и возвращаюсь в позицию для броска, запуская клинок. Он снова приземляется выше центра, но когда я тянусь за другим ножом, Лоркан, не двигаясь со своей позиции позади меня, говорит: "Твои цели хороши, но ты, кажется, используешь свою силу больше, чем умение".

Какой наблюдательный венатор.

"Как будто эти кинжалы могут причинить большой вред бессмертному", — хмуро произношу я, внезапно вспомнив о Золотом воре. Хотя в прошлом я крала стальной порошок для своей защиты, чтобы отразить любого перевертыша, возможно, скрывающегося поблизости, теперь я знаю, что Золотой Вор невосприимчив к этому. Меньше всего я хочу, чтобы меня укусил перевертыш.

Перевертыши могут выглядеть как мы, смертные. Они могут даже скрывать свой запах от других животных. Но все знают, что их укус может превратить вас в таких ужасных драконов, если, конечно, ваше тело не отвергнет его — что бывает почти всегда. Я слышала только слухи от мисс Килигры о том, что большинство укусов убивают вас ужасными способами. Как будто твои внутренности разрывались на куски, и каждая часть тебя кашляла кровью, пока не оставалось ничего, что можно было бы изгнать.

"Драконы могут быть бессмертными", — говорит Лоркан, заставляя меня отвлечься от своих мыслей, когда я смотрю на него через плечо: "Но они не непобедимы".

Я знаю это… несмотря на бессмертие, стальное оружие в сердце, смертельные раны или обезглавливание обычно делают свое дело.

"Но если ты хочешь ослабить дракона", — продолжает Лоркан: "Будь то птенец или взрослый, то целься сюда". Он показывает на свои глаза, а затем проводит покрытым шрамами пальцем по животу: "И сюда. Однако, когда они молоды, их чешуя еще не развита. Так легче проколоть их кожу".

"А если это перевертыш в человеческой форме?" Вопрос вырывается прежде, чем я успеваю остановить себя.

"Тогда…" Меня обдало ароматом кедра, когда он сделал шаг в мою сторону и протянул свою руку поверх моей: "Двигайся плавно". Его взгляд устремлен на цель, не отрываясь от меня, пока он поднимает мою руку с клинком и нацеливает его. Я не уверена в своих чувствах и реакции, мои инстинкты обычно говорят мне ударить или пнуть любого мужчину, который приближается ко мне таким образом, но я не могу так поступить со вторым командиром.

Лоркан смотрит на меня сбоку, и уголок его губ подергивается, заставляя меня сузить глаза. Теперь я могу просто пнуть его, венатор он или нет. Мне все равно.

"Добавляй силу только тогда, когда это необходимо", — говорит он мягко, в отличие от того, что он говорил мне.

На мгновение мы остаемся так, глядя друг на друга, пока над полями не раздается его имя. Он отходит от меня, проводит рукой по волосам. Прядки, сужающиеся под его ушами, горят ярко, как очаги: "Продолжай тренироваться. У тебя уже больше потенциала, чем у большинства здесь". От волос его рука спускается к челюсти, потирая ее, пока он идет назад: "И помни… мы защищаем тех, кто не носит пламя".

Девиз Венатора.

Мои брови приподнимаются, и проходит секунда, прежде чем он поворачивается ко мне спиной.

Каждый дракон несет в себе силу огня, которой нет ни у кого из смертных. Будь то Умбрати, который процветает с ночными тенями, или Мерати, способный создавать иллюзии, чтобы заманить свою жертву. Я узнала об этом из книг Идриса. Возможно, я знала бы больше, если бы не перестала ходить в деревенскую школу после гибели родителей.

"Что ты сделала, чтобы заместитель так улыбался?" Фрея подбегает ко мне, лук в одной руке, колчан на спине, в котором лежат все стрелы. Я видела, как она раньше с легкостью поражала каждую мишень. Очевидно, это ее сильная сторона.

Я пожимаю плечами: "Должно быть, он хорошо позавтракал".

Стараясь не смотреть в его сторону, я смотрю на мишень, повторяя то, что он сказал мне, когда я бросаю кинжал. Он попадает прямо в центр, поражая меня.

Фрея недоверчиво смеется, протягивая мне другой клинок, как будто это пустяк: "Лоркан редко улыбается. На самом деле, я не помню, чтобы когда-нибудь видела, чтобы он это делал, а я знаю его с восьми лет, а ему было всего лишь четырнадцать".

Она знает его много лет? Я смотрю на нее с подозрением: "Не может быть хуже, чем генерал Эрион".

Тело Фреи застывает, как вода, превращающаяся в лед: "Да… Я вообще-то хотела поговорить с тобой об этом".

Сжав брови вместе, я наклоняю голову вниз на нее.

"Он…" Она пробормотала "Солярис" между делом: "Он… мой отец".

Мой клинок разжимает ладонь, и, судя по выражению моего лица, Фрея добавляет, поморщившись: "генерал Эрион Демори".

Что ж, это объясняет сходство, которое я осознаю только сейчас, но шок все еще царит надо мной: "Почему ты мне не сказала?" Я не ожидала, что она скажет прошлой ночью, но, возможно, я бы промолчала — нет, это откровенная ложь, я бы все равно сказала что-нибудь генералу.

Руки Фреи ковыряются в луке до такой степени, что я думаю, она сломает его пополам от волнения: "Мне жаль, Нара, но из-за этого многие не хотят жить со мной. Они презирают моего отца! А я так хотела познакомиться с кем-то новым…"