Рубашка присоединяется к пиджаку на стуле, и он засовывает подол своей белой нижней рубашки обратно в пояс, ухмылка дергается в уголках его губ. "Теперь мы квиты. Тебе незачем переодеваться".

Я воздерживаюсь от того, чтобы добавить, что в таком виде он выглядит еще лучше. Не задумываясь, я вытаскиваю его цепочки из-под рубашки. "Вот." Я похлопываю его по груди, и его глаза с вожделением опускаются на мою застывшую руку. От этого взгляда у меня в животе поднимается буря, и я быстро убираю руку. "Костюмы тебе никогда не шли". Он протягивает мне руку. "Пойдем?" И впервые за все время, когда я соединяю свою руку с его, в моем животе порхают бабочки.

Libidine - в переводе с латинского означает "вожделение, желание" - ощущается как ночной клуб, созданный самой Nyx. Здесь пахнет дорогой кожей и еще более дорогим одеколоном. Красно-фиолетовая неоновая вывеска на одной из стен с надписью Sinners Welcome отбрасывает адское сияние. Мягкий свет смешивается с красным и едва освещает всевозможные уголки, кабинки, сцены и столики. Каким-то образом это делает все и всех видимыми и в то же время скрытыми в тени.

Лохлан подводит нас к маленькому столику в узкой полукруглой кабинке, почти как изогнутое любовное кресло. Как только мы садимся, к нам скользит девушка с сигаретой в наряде в стиле бурлеска 1920-х годов.

"Мисс Райт и мистер Фокс". В ее голосе звучат знойные нотки. "Для меня большая честь приветствовать вас в Либидине. Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится". Рядом с сигаретами на ее подносе лежат сигары, маленькие бутылочки с лубрикантами, презервативы и спичечные коробки.

"Обан 18. Спасибо, Лулу", - с улыбкой говорит Лохлан.

Я наблюдаю за их общением, ожидая затяжных, горячих взглядов, но он просто смотрит на меня, ожидая. "О, э-э, мецкаль со льдом, пожалуйста "1.

"Конечно". Она улыбается, а Лохлан, прежде чем она уйдет, берет с ее подноса коробок спичек и сигарету. Я смотрю, как подпрыгивает ее короткая юбка, когда она идет, как с каждым шагом мелькает нижняя часть ее обтянутой сеткой задницы. Я снова ожидаю, что Лохлан будет пристально смотреть ей вслед, но когда я смотрю на него, его глаза устремлены только на меня.

"Ну что, Лулу, да?" спрашиваю я, опираясь предплечьями на прохладный черный мрамор стола.

Он тихонько хихикает, как будто его это забавляет, откидывается назад и играет с золотой цепочкой на шее. "Я с ней не спал".

"Мне все равно, если бы ты это сделал", - отмахиваюсь я.

"Ничего страшного, если так", - отвечает он.

"Мне все равно, с кем ты спишь, даже если бы я могла уследить за всеми". В его глазах вспыхивает ярость, а затем он мрачно смеется, проводя большим пальцем по нижней губе. Возвращается Лулу и ставит два наших напитка на стол. Он наклоняется вперед и двигает свой по столу.

"Не похоже, что тебе есть дело до того, с кем я встречаюсь", - замечаю я.

В морозной голубизне его глаз, потемневших от тусклого света, вспыхивает озорство. "Вот тут ты ошибаешься..."

"Ты не имеешь права", - вмешиваюсь я.

"Может быть". Он пожимает плечами, затем поднимает бокал, и его губы останавливаются на ободке, пока он говорит. Его голос такой тихий и низкий, что мне приходится наклониться, чтобы расслышать. "Но это не значит, что мысль о том, что у тебя есть кто-то еще, не заставляет меня сгорать от зависти. Мне хочется притянуть тебя к себе на колени и зарыть свой член в тебя прямо здесь, чтобы никто и не пытался".

По моей шее пробежали мурашки, и я сузила глаза. " Хотела бы я посмотреть, как ты, блядь, попытаешься".

Он отставляет свой бокал и смотрит на меня решительным взглядом, нежно проводя пальцем по ободку бокала. "Это смелость?"

"Нет..." Все лампы разом гаснут, словно задутые свечи.

Единственным источником света остается красный неон. На несколько секунд клуб погружается во тьму, прежде чем ореол красного света опускается на помост в центре зала. В центре небольшой сцены стоит кресло, похожее на трон. Впервые за сегодняшний вечер его занимает мужчина в черном костюме и балаклаве. Женщина стоит перед ним на коленях, ее голова покоится на его бедре, а рука в перчатке перебирает ее волосы.

Вороно-черные волосы. Джульетта.

Когда она сказала, что выступает сегодня вечером, я подумала, что она будет петь, может быть, танцевать стриптиз или заниматься хореографией у шеста. Теперь я понимаю, почему она назвала это выступлением.

На ней только кружевной боди на бретельках с глубоким декольте. Табурет медленно поворачивается, открывая полный зал для обзора со всех сторон. Настоящая демонстрация. Начинает звучать зловещая, но знойная музыка, и я чувствую басы глубоко в груди, мое сердце пульсирует с каждым тяжелым ударом.

Я вижу, как шевелится его рот, и удивляюсь, когда слышу его слова, звучащие поверх музыки. "Встань для меня, куколка. Время играть". Звук тихий, слегка приглушенный, но его определенно слышно. Должно быть, сцена оборудована звуковой аппаратурой. Незаконное возбуждение пляшет по моей коже, словно невидимые искры.

Джульетта встает. Она похожа на падшего ангела, завернутого, как подарок, в черное кружево. Готова к тому, чтобы быть брошенной на порог дьявола. Он раздвигает колени и притягивает ее к себе. Достав черную веревку, он связывает ее руки вместе, чтобы они оказались перед ней. Он встает, стягивая кожаные перчатки с запястий. Движения незначительные, но мощные, словно она всего лишь игрушка, с которой он готовится поиграть.

"Ложись и дай мне этот прелестный ротик". Его слова разносятся по комнате, и в моей крови поднимается жар, а желудок опускается.

Следуя его указаниям, она ложится на спинку кресла, свесив голову с одного подлокотника, а ноги - с другого. У меня все сжалось в комок, когда он встал перед ее свесившимся лицом и расстегнул ремень.

"Неужели он действительно собирается... ?" шепчу я.

"Трахать ее горло?" Голос Лохлана звучит сдавленно и скрежещуще. "Да... и даже больше. Хочешь уйти?"

Мои глаза на секунду покидают сцену и смотрят в его сторону. Я не думаю, прежде чем говорить. "Нет". И это абсолютно честный ответ. Я не хочу уходить. Я хочу остаться. Я хочу наблюдать, как эту прекрасную женщину насилует этот дьявольский мужчина в маске.

Вернувшись на сцену, мужчина вытаскивает свой член, и я прикусываю язык, чтобы сдержать вздох. "Ты знаешь, что делать, куколка". Его голос такой хриплый и темный, что у меня по позвоночнику бегут мурашки. Он тянет ее за волосы, заставляя откинуть голову еще дальше назад, пока ее рот не открывается.

Я сжимаю бедра, когда его член исчезает в ее горле. Мягкие рвотные звуки смешиваются с музыкой, когда он еще сильнее отводит бедра назад. Эротические звуки окружают меня, и мне кажется, что я нахожусь прямо на помосте вместе с ними. Его стон прокатывается по комнате, когда он погружается в нее до самого основания, и я скрещиваю и разжимаю ноги, пока моя киска сжимается.

Мои щеки вспыхивают от жара, когда я понимаю, что глаза Лохлана обращены на меня, а не на сцену. Они опускаются к моему рту, когда я поднимаю бокал, чтобы сделать глоток. Его костяшки пальцев сжимаются вокруг собственного бокала, пока я глотаю дымный алкоголь. "Ты в порядке, Реальта?"

"В порядке", - коротко отвечаю я и откидываю плечи назад, чувствуя себя взволнованной и разгоряченной.

Он мрачно усмехается, и от этого злобного звука я поджимаю губы. "Ты выглядишь немного..." Он слегка проводит большим пальцем по моей нижней губе, где у меня впиваются зубы. "Озабоченной".

Когда я встречаюсь с его глазами, они темные и закрыты капюшоном. Он лукаво ухмыляется. "Я могу помочь тебе с этим". Мое сердце бешено колотится, пульс бьется молотком. Я отмахиваюсь от него со смехом, который выходит более нервным, чем мне хотелось бы.