— Поверить не могу, — сказала она после тщательного изучения этого свитка. — Меня учили, что магия солнечной крови уж сотню лет как мертва. Поэтому наши методы обнаружения игнорируют ее. Хитро. — Она произвела несколько пассов над пауком, а затем повернулась к Терцию. — Они зачаровывают свою кровь. Очень незаметное колдовство. Никаких лишних движений, никаких слов или артефактов. Одно мимолетное прикосновение. — Чарна повернулась к Эльвале. — Госпожа матриарх, это очень сильно меняет ситуацию. Велика опасность, что все предметы, которых касался Рильдинтра, имеют уши, прям как этот паук. Нам нужно еще раз проверить посольство. Предлагаю начать с этой комнаты.

Эльвала устало кивнула:

— Я согласна. А его, — она кивнула на Терция, — отпустить. Еще раз проверить всех присутствующих. Никто не выйдет из это комнаты, пока мы не закончим осмотр посольства.

***

Через несколько долгих часов все присутствующие и вещи в комнате были проверены. Чарна и ее маги двинулись дальше по дому. Эльвала долго хранила молчание, переводя взгляд с Терция на Иззе и обратно.

— Вы меня предали, но при этом оказали услугу, — наконец, сказала она. — Если солнечники действительно забрались так высоко, то они представляют угрозу ничуть не меньше церкви надземников. Теперь, когда они раскрыты, то могут осмелиться на нечто дерзкое. Отчаянный шаг. Мне срочно нужны веские доказательства невиновности темных эльфов, пока не стало слишком поздно. Что вы собираетесь делать дальше?

Подумав немного, Терций запросил корабль до Галлы. Найти и допросить Эспехо, казалось, было единственной возможностью докопаться до правды. Дальше оставаться в Карамаргосе бессмысленно и, к тому же, опасно для жизни. Поэтому он решил пойти по единственному, пусть и призрачному следу.

Вернувшись домой после долгих обсуждений с эльфами, Терций первым же делом достал с дальней полки медальон с портретом Беларссин. Он долго вертел его в руках, а затем надел на шею. Терций решил, что теперь будет постоянно носить его, как напоминание о сделанном выборе.

Эльвала настояла на скорейшем отплытии. Терций не стал брать с собой много вещей. Ему хватит Амико, кинжала и одежды. Отчасти он был согласен с Эльвалой. Пускай светлые не знали, что и кого искать, но они прекрасно знали, где. Среди них достаточно умных голов, чтобы быстро дойти до того, о чем узнал Терций.

Уезжая, он оставил несколько распоряжений для Сильвии. Краем глаза он наблюдал, как Амико неловко прощается с Лирдой. Эльфийка только фыркнула в ответ и взъерошила аметистовые волосы гомункула. «Какая странная дружба», — подумал Терций и тут же осекся, глянув на Иззе. Эльф тоже смотрел на парочку, улыбаясь краешком рта. «Кто бы говорил, — подумал Терций. — У тебя с Иззе ведь тоже очень странная дружба».

Уже в порту они встретились с Чарной. Эльвала настояла на ее участии в поездке. Терций не стал спорить. Если придется снова столкнуться с магией солнечной крови, ему было бы спокойней рядом с волшебницей, которая в этом разбирается. Чарна вновь облачилась в черный мужской наряд, а волосы заплела в тугую косу. Эта простота шла ей больше дорогих платьев и драгоценностей. Чарна все еще была отстраненно холодна с Терцием, но милостиво позволила ему нести свои вещи. Признаки первой оттепели в их отношениях.

«Шриэл» был слишком маленьким кораблем, чтобы торговать или сражаться. В Онте аналогов у него не было. Разведчик, гонец, маленькая черная чайка над буйными волнами. Его паруса отливали синим грозовым облаком. Корпус из темно-серого зарха, грибной древесины Вечной Ночи, переливался металлическим блеском, как надкрылья большого жука. Серебряная паутина рисовала причудливые узоры по бортам. Корабль пах свежей смолой, лаком и пенькой. К сожалению, с комфортом на нем все обстояло гораздо хуже, чем с ремонтом. Терций уступил единственное место в каюте капитана Чарне. В конце концов, капитан тоже была женщиной. Море и возраст подточили ее красоту, зато закалили, сделали крепкой и твердой, а в общении — грубой до бесцеремонности. Другим важным членом команды был погодный маг, молодой пронырливый мужчина, чем-то напомнивший Иззе, которому зачем-то пришили болтливый язык Амико. К слову, маг и гомункул быстро подружились, поэтому их отселили подальше, чтобы звонкая трескотня не мешала отдыхать всем остальным.

— Ненавижу корабли, — признался Терций, устраиваясь в гамаке. — Они скрипят, раскачиваются и вечно черпают воду. Вы не поверите, сколько молитв я заучил за время морских путешествий.

Иззе усмехнулся, ловко запрыгивая в соседний гамак:

— У вас хотя бы было приличное место на корабле. Свое последнее морское путешествие я провел в трюме, в цепях и колодках. Мне приходилось рычать на спруга, чтобы тот не отнял у меня еду. Вы знаете, с голодухи сырой спруг очень даже ничего.

Терций вспомнил этих мерзких созданий, скривился. Иззе рассмеялся:

— Ладно, каюсь, про спруга я все выдумал. Видели б вы свое лицо!

— С вами иногда сложно понять, когда вы шутите. Так вы прибыли в Онте уже будучи заключенным? Почему?

— Так решил мой матриарх. Вероятно, чтобы весть о моем позоре не распространилась дальше нашего дома.

— Почему бы просто не казнить? Дроу — не самый сентиментальный народ. Прошу прощения, если это вас обидело.

Иззе рассмеялся:

— Обижает? Меня? Я почти поверил, что вы дроу, но «прошу прощения» все испортило. Вы правы, казнить было бы целесообразней, но мою жизнь выкупили. Убить меня в этом случае было бы неприемлемо. Дом потерял много крови. Ему нужно было восстановиться. Так я попал в Онте, а матриарх превратила поражение в возможность для роста дома.

В рассказанное сложно было поверить. Чтобы какой-то дроу пожертвовал своей жизнью ради жизни другого? Наверняка Иззе что-то не договаривал. Хотелось расспросить поподробней, но разговор сам собой сошел на нет.

Терций почти не разговаривал и не пересекался с Чарной весь первый день пути. Несколько раз он видел ее на палубе, и каждый раз разговор с ней не клеился. Она молча смотрела в кипучую даль и находилась в каких-то своих мыслях. Один раз она так злобно нашипела на вертящегося вокруг нее погодного мага, что тот быстренько ретировался к корме.

— Море нервирует вас? — спросил Терций.

— Отнюдь, оно привлекает меня. Всегда привлекало. Просто в плавание не ходят без страхующего погодного мага, — задумчиво ответила Чарна. — Из-за спешки пренебрегли безопасностью. Придется самой страховать этого неумеху.

Терций задумчиво посмотрел на волны. Как он раньше не заметил? Зачем на континенте погодный маг, если ты не живешь овощеводством? Чарна готовилась стать корабельным погодником, но Эльвала срочно вызвала ее в Онте. Залатывала раны дома, как и говорил Иззе?

К вечеру погода испортилась, зарядил дождь, поднялись высокие волны, но маленький «Шриэл» продолжал бесстрашно идти вперед.

— Наши корабли редко тонут, господин наземник, — успокоила леди-капитан за порцией утренней браги. — Расслабьтесь или займитесь каким-нибудь делом, но не суйтесь так часто наверх, особенно завтра.

Пришлось подчиниться. Терций, Иззе и Амико устроились рядом, чтобы согреться и успокоиться во время качки. Терций снова вынул лист портового журнала, подчеркнул ногтем название корабля: «Шелковая стрела». Придется потрудиться, чтобы достать нужную информацию. То, что он решил идти буквально наугад, за призрачным предположением, беспокоило его. Правильно ли он поступил, поставив на догадку?

— Что вы будете делать в Галле? — спросил Иззе, заметив, что Терций снова теребит лист бумаги. — У вас есть какой-то план?

— Да. Думаю поспрашивать одного человека. Обычно он в курсе всех новостей. Галла — небольшой город. Скажите, Иззе, будь вы состоятельным ученым из столицы, как бы вы скрывались от хитрого убийцы?

Иззе усмехнулся:

— Я плохой пример. У меня большой опыт, а ваш Эспехо пусть и умен, но вряд ли от кого-то бегал. — Он ненадолго задумался. — У него, должно быть, не только охрана, но и целый косяк личных слуг. Всех бы пришлось где-то размещать. Волей-неволей засветишь кучу золота.