А уже через несколько секунд я смог рассмотреть остатки абордажной группы. Четверо носили тяжёлую версию бронекостюмов и походили на древних панцирных латников. Оставшаяся пара была в таком же скафандре, как убитый мною имперец.

Один из врагов приблизился ко мне, снял с пояса небольшой диск и прилепил к моему шлему. После этого я услышал чужое дыхание. А ещё через мгновение забрала шлемов аратанцев поднялись, и я увидел их невозмутимые физиономии. И посмотреть было на что.

Сразу стало понятно, что передо мной модификанты. Глаза каждого бойца были заменены на визоры. Да и сами лица, лишь с натяжкой можно назвать человеческими. Обилие имплантированных вставок и прочие, скорее косметические атрибуты, делали их лица похожими на морды опасных хищников.

У каждого на правой щеке была голографическая татуировка с гербом Аратанской империи и особой крипто-меткой, отображающей информацию о бойце, вроде звания, наград и участия в боевых операциях. Мой имплант смог расшифровать большую часть данных, но некоторые значки и цифры остались загадкой.

Кое-что сразу удивило. Судя по взломанным данным, каждый из штурмовиков прослужил пятьдесят лет и принял участие в сотнях боевых операций. А ещё я понял, что смотрящий на меня лейтенант ранее была женщиной.

Хищно оскалившись, командир группы показала ряды острых металлических резцов, заменивших обычные зубы, и заговорила хриплым голосом, не особо похожим на женский.

— Примитивный человечек, ты нас даже немного удивил. Тебе удалось отвлёчь основную часть штурмового отделения своим фейерверком, одновременно запечатав проходы и выведя из строя нашего взломщика с группой прикрытия.

Я ожидал проявления ярости, в отношении того, кто убил её бойцов. Но вместо этого ощутил проснувшееся любопытство и отложенную до поры злость с жаждой мести. Но главное, я не обнаружил даже тени сомнения в своих действиях и боязни чего-либо. Всё это настораживало, так как под покровом приглушённых эмоций, скрывалась абсолютно чужая логика, далёкая от психологии индивидуума.

А самое главное — я не вижу, за что может зацепиться мой дар эмпата.

— Я убил твоих бойцов! А ты решила поговорить, вместо того чтобы меня убить.

— Ты? Убил⁈ — ухмыльнулась лейтенант, а следом оскалились остальные головорезы. — Примитив, ты поспешил записать парней в мертвецы. Через сутки каждый погибший член команды выйдет из репликатора, находящегося на боевой станции имперского космофлота Вега-5. Человек, перед тобой оцифрованный спецназ. Мы вечные!

Опять технологии капсулёров. Стало понятно, что за трёхзначные цифры вытатуированы на висках оцифрованных солдат. И они ничего не боятся, так как давно мертвы. После смерти, случившейся в пределах действия имперской информационной сети, эти бойцы возрождаются в репликаторе и возвращаются в строй. Конечно, это стоит уйму кредитов, но империя Аратан может позволить себе подобное.

— А насчёт мести, то скоро ты прочувствуешь её на собственной шкуре. Но перед концом твоей мозговой активности мы получим информацию о том, что происходит в этой забытой богами варпа звёздной системе. Лучше расскажи всё добровольно, иначе тебе будет очень больно. Хотя, нет времени на церемонии.

Озвучив угрозу, лейтенант вытянула из специального отделения скафандра инъектор, и с размаху пробила мой скафандр в районе груди. После чего я почувствовал сильную боль, а по телу прошла судорога.

Не знаю, что за психотропное средство использовали имперские солдаты, но вштырило меня знатно. После кратковременных конвульсий я словно вылетел из собственного тела и почувствовал, как распадаюсь на молекулы. Ощущения были отвратительными, и первоначальная боль показалась лёгкой прелюдией. В итоге произошло эмпатическое расщепление моего сознания, едва не перешедшее в распад личности без возможности её восстановить.

А затем в остатки моего сознания ворвалось лицо лейтенанта.

— Как тебе наш коктейль? — с издёвкой спросила офицер.

— Лучше просто умереть, — честно ответил я.

— Нет, человечек. Просто так тебе не соскочить. Под действием химии ты будешь говорить только правду. Все искусственно выставленные психические блоки будут сняты. И даже если ты прошёл перепрограммирование сознания, установка перестанет работать. А после воздействия нашего коктейля кое-кто превратится в растение с выгоревшим мозгом. Далее твоё тело просто отправится в расщепитель.

Перспективы открывались невесёлые, если не сказать страшные. Ещё имплант больше не откликается на запросы. Хуже всего, я готов рассказать аратанке всё, что знаю. И допрос начался без раскачки.

— Ты из колонистов, родившихся на Пандоре?

— Да.

— Откуда у тебя имплант космического навигатора?

— Дед где-то достал.

— Кто руководит этим якобы восстанием колонистов?

— Я.

Услышав ответ, лейтенант удивилась.

— А откуда у вас взялся зарканский дредноут?

— В северной части планеты существует небольшая колония беглых зарканцев. Именно на дредноуте они прибыли на планету, и он стал базой их главного поселения.

Я не хотел отвечать, но подсознание само выдавало любую информацию. Поэтому имперцы узнали о моей жизни, как начался мятеж и кто мне помогал. Особенно много лейтенант спрашивала про Госра. Я рассказал о его принципиальности, пьянстве и честно признался, что изначально хотел договориться с представителем империи, но не получилось.

Отвечая на вопросы штурмовика, мне показалось, что их диктует кто-то другой, по всей видимости, находящейся на имперском боевом крейсере. Ещё я начал улавливать эмоции, находящихся рядом аратанцев, вызванных моими ответами. Ранее это получалось в момент концентрации на собеседнике, а сейчас происходило автоматически.

— Значит, ты здесь для спасения мороженого мяса? — удивлённо спросила лейтенант.

— Да. Я хочу спасти пятнадцать миллионов землян.

— Но зачем? Когда на тревожный сигнал среагирует империя, сюда пришлют корпоративных чистильщиков, и они помножат всех на ноль.

— Думаю, у колонистов есть возможность договориться с империей.

— С империей Аратан⁈ Ты и правда, мыслишь, будто примитив, если так думаешь. Какой смысл договариваться со скопищем бесполезных букашек?

— Насколько я понял, аратанцами нужно то, что находится на Пандоре.

— Ошибаешься. Биологических нанитов можно легко клонировать. Причём в таких объёмах, которые эта никчёмная планета никогда не сможет выработать. А остальные местные ресурсы серьёзным игрокам малоинтересны. Всё могут заменить несколько автоматических заводов по биосинтезу и копированию сложных природных структур. Что гораздо дешевле, чем держать здесь станцию и гонять транспорты. Теперь ответь, зачем Аратану возиться с восставшими ренегатами?

— На перезагрузку колонии уйдёт слишком много времени. А многие из сидящих наверху, уже вошли во вкус. Насколько я понимаю, практически дармовые для торгового синдиката бионаниты, позволяют производить обновление колоний, значительно повышая их эффективность. Вроде мелочь, но каждый год она приносит десятки миллиардов, а может, больше.

— Чушь! — повторила лейтенант за невидимым диктором. — Ладно, оставим это на потом. А сейчас я хочу знать всё о боеготовности дредноута.

Больше всего мне не хотелось отвечать на такие вопросы. Ведь наша стратегия держалась именно на факторе неизвестности. Однако после заданного вопроса, информация сама начала рваться наружу.

— Частица антиматерии слишком долго пребывала в состоянии относительного покоя. А гравитация планеты отрицательно повлияла на её работу. После выхода в космос реактор пошёл в разнос, и едва не дестабилизировался. Сейчас команда зарканцев занимается выработкой верного направления движения капсулы в активной зоне. Пока у них получается плохо, поэтому системы корабля обеспечены энергией только на двенадцать процентов.

Тому, кто на самом деле задавал вопрос, явно понравился ответ. Я даже почувствовал радостный отклик, пришедший со стороны имперского крейсера.