– Ты что? Ты что делаешь, ирод! Пошёл прочь от неё, кобелина!

Она накинулась на Илью, оттолкнула его на штабеля деревянных брусков. Няня захлёбывалась от страха и силилась связать свою речь, но выходили одни только сиплые обрывки.

– Кровь дома… ножик! Прохожая подсказала… Дашенька, да как же это он, как он только осмелился!

– Томачка, милая, ты всё неправильно поняла! Не виноватый он! Не виноватый! – бормотала Дашутка. Илья тем временем встал. Лицо его перекосилось от злости, будто у него отобрали заслуженное. Тамара схватила Дашутку за руку и потащила к дверям.

– Дарья, не уходи! – закричал им вдогонку Илья.

Тамара успела вытолкнуть Дарью за дверь и попыталась захлопнуть её перед Ильёй, но он вмешался.

– Люди добрые, помогите, он пьяный! – завизжала Тамара. Из цеха подбежали рабочие. Илья так ударил, что дверь покосилась. Тамара закричала, заслоняя Дашутку собой и отталкивая подальше. Тотчас подоспели мастеровые, с руганью скрутили Илью и оттащили его назад в мастерскую. Он рычал и боролся и лишь четверым удалось его повалить.

– Да что же он, взбесился что ли, медвежище! – ругались и заламывали Илье руки.

– Дарья, не уходи! – не своим голосом орал он.

– Не виноватый он! Слышите?! Не виноватый! – заливалась слезами Дашутка. Перепуганная насмерть Тамара хотела оттащить её прочь, но случайно схватила за изрезанное плечо.

Дарья завопила, да так, что Тамара испуганно отшатнулась. Она завалилась боком на пол оружейного цеха и потеряла сознание. Тамара застыла над ней, глядя на свою перепачканную в крови руку.

– Господи-Боже, да что же это такое!

Ещё прежде, чем Навьи Рёбра увидели Шесть Рыжих Клыков, до них донёсся частый металлический грохот. Удары разносились над лесом и заставляли воздух вздрагивать, подобно живому созданию.

Сирин отстала от состайников, прихрамывала и больше не хотела вырываться вперёд. Яр первым увидел шесть труб из красного кирпича, уже потемневших от времени и непогоды и наполовину разрушенных бурями. Вершины казались обломанными клыками мёртвого зверя, задравшего пасть к низкому небу и словно пытающегося прогрызть облака.

Подножие древних труб скрывал «позвоночник» зверя – три длинных заводских корпуса. Мостки между ними – суставы и рёбра. Паутина старых рельс – вены и жилы. Главный корпус – могучая грудь. Из неё и доносилось то самое частое металлическое биение сердца.

Яр остановился на окраине леса, чтобы лучше рассмотреть заводские корпуса и принюхаться к воздуху. Он чувствовал горький запах металла и дыма, хорошо известный по прошлой схватке с Железными Кузнецами. По всему видно, что великанское племя любит простор и нарочно выбрало для себя это логово.

– Ох, Яр, чую не вернуться нам, ежили сунемся, – предупредил его Сава с опаской. С большой осторожностью состайники оглядывали завод издали. Место перед бетонной оградой стояло открытое, с низкорослым колючим кустарником, так что не спрячешься и быстро не перебежишь. Любое племя вокруг логова обязательно поставит дозорных. Если Железные Кузнецы до сих пор не заметили их, то непременно увидят Навьи Рёбра, когда те пойдут через пустырь. Поверить обещаниям чужаков – всё равно, что на ветер надеяться, значит жди выстрела из окна или с крыши.

– Может обережёмся сначала и поглядим? Разведать бы надо, только опосля входить внутрь, – предложил Сава.

– Я первый пойду, там и поглядим, надо бояться кого или нет, – хмуро бросил Вольга.

– Тебя пристрелят скорее, – с усмешкой поддел его Свирь.

– А тебя к колесу прибьют, ибо ты, кобель трусливый, лапки подымешь и в полон им сдашься! – рыкнул на то здоровяк.

– Руки не отросли меня полонить!

– А вот поглядим!

– А вот поглядишь!

– Я один пойду, – оборвал Яр перебранку. Они удивлённо уставились на вожака, Сирин испуганно подбежала и взяла его за руку.

– Один пойду, вас не надо, – повторил он и оттолкнул ворожею. Яр перекинул ремень винтовки через плечо, проверил нож и подсумки на поясе. – Незрячий ждёт одного меня. Если захочет напасть и схватить, то донесите про это Старшим. Если же меня сгубят, то…

Он не договорил, Сирин вцепилась в него, так что Яру пришлось её отдирать.

– Ко мне иди, Черноглазка, догреемся! – Свирь со смехом схватил Сирин за талию, но она вырвалась, драные юбки взметнулись и к горлу Свири прижался воронёный атам.

– Ох, вэй… – выдохнул Свирь, убирая руки, – а у пташки-то коготки имеются.

Сирин цокнула на него языком и вдруг с размаху хлопнула Свиря по голове. Тот взвыл, зажал ладонью отрезанное ухо и скрючился. Ворожея отбежала и затаилась поблизости, в лесной тени, чтобы приглядывать, что Яр собирается делать дальше.

– Вернусь – второе ухо отрежу, – пригрозил вожак. В глазах Свири блеснули слёзы, на губах вскипела слюна, он зашикал, но непонятно: плакал ли он или смеялся.

Яр выпрямился в полный рост и лёгким шагов вышел из-под лесной тени на открытое место. Посреди пустыря он остановился и ещё раз поглядел на красноватую громаду завода. Железные Кузнецы могли тотчас выстрелить ему в грудь или в голову, но никто не стрелял. Даже биение металлического сердца не замедлило своих грозных ударов. Кроме звонкого грохота вокруг не слышалось ничего. Лязг металла распугал даже птиц.

Яр представил, на заводе работают не Кузнецы из плоти и крови, а исполинские Боги. С приходом Долгой Зимы они не бросили дела, растапливают домны до белого жара, выплавляют руду и выковывают оружие.

Он прошёл дальше, через поваленный бетонный забор, мимо штабелей рельс и вросших в землю деталей какого-то огромного механизма. Над воротами в цех Яр увидел начертанные углём Навьи руны. Тот, кто осмелится нарушить черту, сурово ответит перед хозяевами.

Яр вошёл внутрь цеха и невольно остановился. Никогда прежде он ещё не бывал в таком просторном доме. Потолок на высоте трёх этажей, но ни одного перекрытия или простенка внутри. На рельсах стоят четыре тяжёлых платформы. Вдоль стен тянутся металлические лестницы с ржавыми контрольными будками. Вдоль сводов прежде скользили подъёмники с грузом, но теперь на них болтались лишь ржавые цепи. Единственной подсказкой, где скрываются Кузнецы, был грохот в глубине цеха.

Яр пошёл дальше и наткнулся на бетонную лестницу, ведущую в подвальные помещения. Он вынул нож и спрятал его в рукаве и осторожно спустился. Глаза быстро привыкли ко мраку, коридор под цехом разветвлялся на боковые проходы, по пути Яр встречал разбитые трансформаторные щитки, под ногами рассыпался и гремел мелкий хлам, гнутые металлические пластины, обрезки проволоки, болты и куски проводки. Впереди, на границе Навьего зрения, чернела тьма. Яр не видел, куда он идёт.

В подвале оказалось теплее, чем в цехе. Яра даже бросило в пот. Из тоннеля потянуло горячим и горьким запахом гари. Яр ощутил, как кто-то вышел и побрёл у него за спиной. Видимо, чужак появился из одного из боковых проходов. Яр продолжил идти, но теперь ощущал на затылке внимательный взгляд конвоира. С каждым пройденным ответвлением провожатых назади прибавлялось, но пока что никто не набрасывался.

По звуку шагов Яр насчитал пятерых за собой, но вдруг перед ним вспыхнул свет. Прожектор ослепил Навье Зрение. Теперь Кузнецы могли накинуться на него и связать, или даже попытаться убить. Яр тут же выхватил нож и пригнулся. Но никто не напал. Свет заступила фигура Незрячего. Вожак Кузнецов был так велик, что сединами касался подвального потолка. Яр разглядел за ним запертые металлические ворота. По бокам от Незрячего встало по Кузнецу с тяжёлыми палицами.

– Неужто явился, – пробасил великан. – Мы думали струсишь.

– У нас договор! – не выпускал Яр ножа из руки. Незрячий со значением кивнул.

– Истинно. Но слаще сгубить инородца, ежели он тебе верит.

– Так сгуби, или я первый зарежу тебя за обман! – шагнул Яр навстречу. Кузнецы ловко перекинули палицы с руки на руку. Сзади зашевелились его конвоиры.