Лилиана сидит справа от главы стола, и я вижу ее, когда вхожу в столовую. Я вижу и еще кого-то, мужчина сидит спиной ко мне с левой стороны, и когда Николай прочищает горло, Лилиана улыбается. Она выглядит искренней, но я подозреваю, что ее улыбка такая же принужденная, как и моя.
— Марика! — Восклицает она. — Ты здесь.
Как только она произносит мое имя, мужчина, сидящий напротив меня, отодвигает стул и встает, поворачиваясь ко мне, и я задыхаюсь от удивления.
Не знаю, чего я ожидала. В прошлом я несколько раз мельком видела Тео Макнила, не настолько, чтобы понять, как он выглядит на самом деле, но достаточно, чтобы понять, что он не толстый и не лысый. И все же мужчина, повернувшийся ко мне, совсем не похож на ту картинку, которую я представляла себе, зная, что он старше меня на двадцать с лишним лет.
Тео Макнил великолепен.
Не просто взрослый мужчина, этакий серебряный лис, а объективно великолепный. Он высокий, более шести футов, и явно держит себя в форме. Его темно-синий костюм явно сшит на заказ, подогнан под каждый дюйм его тела, и я вижу, что он стройный, подтянутый и татуированный. Мне не чужды татуированные мужчины: мой брат весь в чернилах, как и почти все мужчины в Братве, но почему-то от него я этого не ожидала. Я вижу, что татуировки простираются по тыльной стороне его рук, немного видны на воротнике, хотя они не простираются до самой шеи, как у моего брата. У него густые русые волосы, слегка посеребренные на висках, и щетина чуть более рыжевато-русая, с вкраплениями серебра. Глаза у него зеленые, цвета папоротника, и они мгновенно приковывают к себе мое внимание. Я замечаю, что, в отличие от многих других мужчин, его взгляд не окидывает меня оценивающим или развратным взглядом. Он смотрит на мое лицо, все еще оценивая меня, но не так, чтобы у меня возникло ощущение, будто он раздевает меня глазами.
Я смотрю на его красивое точеное лицо, на сильное тело, обтянутое костюмом, и чувствую мгновенное влечение, которого не ожидала. Я не думала, что буду желать его, что между нами вообще возникнет какая-то химия.
Что ты делаешь? Я слышу кричащий голос в своей голове, который говорит мне не терять голову только потому, что он выглядит лучше, чем я думала. Он тебе не нужен. А Николай использует тебя, чтобы подставить его. Не отвлекайся только потому, что не знала, что он окажется таким красивым.
Я тяжело сглатываю, когда Тео делает шаг вперед, берет мою руку в свою и подносит ее к губам. Они прохладные и сухие, и мое сердце учащенно забилось в груди, когда они коснулись тыльной стороны моей ладони.
— Очень приятно, мисс Васильева, — говорит он с густым акцентом, и у меня в животе что-то переворачивается. Я никогда раньше не слышала, как он говорит, и это заставляет меня задуматься, как бы звучало мое имя на его губах.
Как бы оно звучало, если бы он стонал его мне в ухо, пока входил в меня в постели.
Какого черта, Марика? Я все еще чувствую Адрика внутри себя, а этот мужчина заставляет меня гадать, как бы он звучал, произнося мое имя. Либо потеря девственности превратила меня в нимфоманку, либо я схожу с ума.
Конечно, ситуация, в которой я нахожусь, требует немного последнего.
— Прости, что заставила тебя ждать. — Я держу свой голос настолько холодным и спокойным, насколько могу, игнорируя дрожь, пробегающую по коже. — Я неважно себя чувствовала. Но это, конечно, не оправдание. Надеюсь, ты не станешь обижаться на моего брата.
— Вовсе нет. — Он улыбается мне, идеальной, очаровательной улыбкой. — Надеюсь, тебе уже лучше.
— Да. — Я стою так еще секунду, пока он не отпускает мою руку, а затем присоединяюсь к Лилиане на другом конце стола. Николай садится во главе, и через минуту появляется одна из служанок с первым блюдом, ставит перед нами два подноса с аккуратно разложенными закусками, а затем начинает разливать уже декантированное вино.
— Уверен, ты знаешь, зачем я здесь, Марика, — говорит Тео. Он не тянется за едой. Я знаю, что мой брат наверняка будет раздражен тем, что я не дождалась нашего гостя, но я не ела с самого завтрака, и мне все равно. Если он хочет на мне жениться, он не изменит своего решения из-за того, что я раньше него потянулась за гребешком, обернутым в прошутто.
Я чувствую на себе взгляд Николая, но все равно наполняю свою маленькую тарелку.
— Конечно. — Я вежливо улыбаюсь ему, потянувшись за вином. — У тебя с моим братом есть договоренность.
— Надеюсь, ты согласна. — Он слегка улыбается, и я поражаюсь тому, насколько искренне звучат его слова. Если бы я не знала лучше, то подумала бы, что его действительно волнует, рада ли я сложившейся ситуации или нет.
Интересно, волнует ли его то, что его будущая невеста лжет ему, ведь то, что звучит из моих уст, совершенно не соответствует действительности.
— Конечно, да. — Я сохраняю вежливую улыбку на лице. — Это то, что я должна была сделать. Заключить хороший брак ради семьи Василевых.
Рядом со мной я чувствую, как Лилиана слегка вздрагивает. Она прекрасно знает, как трудно сдержать сарказм в моем голосе и сделать так, чтобы все, что я только что сказала, звучало искренне.
— Уверен, ты знаешь, что я никогда не был женат, — продолжает Тео. — И я знаю, что это может показаться странным для человека моего возраста и моего положения. Но я хотел оставить перспективу брака для подходящей женщины.
— И я подходящая женщина? — Это прозвучало немного язвительнее, чем я намеревалась, и я вижу, краем глаза как глаза Николая сузились.
— Я думаю, что да. Твой брат привел довольно убедительные аргументы. — Тео улыбается мне. — Если у тебя нет возражений, то я предлагаю насладиться ужином, а затем приступить к делу.
В горле внезапно сжалось, желудок скрутило, но я изо всех сил стараюсь не обращать на это внимания. После подписания контракта пути назад уже не будет. Лучше прямо сказать Тео Макнилу нет, чем нарушить контракт, подписанный кровью и чернилами. Наши традиции стары и глубоки, и я уверена, что его традиции такие же. Отказ повлечет за собой последствия, но нарушить договор о помолвке было бы самоубийством.
Но вместе с этим контрактом приходит ожидание, что я лягу в его постель девственницей. Теперь это невозможно, значит, я вступаю в него обманом. Если Тео когда-нибудь узнает... Он не узнает. Ты можешь прекрасно притворяться. Ему незачем знать, если только Адрик ничего не скажет, и...
Я не могу поверить, что Адрик скажет. Не только ради меня, а я верю, что я ему небезразлична, но и ради себя самого. Признание в том, что он совратил Васильевскую принцессу, означало бы его смерть, причем медленную.
— У меня нет возражений. — Слова выходят медленными и плоскими, но тем не менее они произносятся, и Николай выглядит довольным. Я не могу прочитать выражение лица Тео, но не уверена, что мне это интересно. О чем бы он ни думал, для меня это не имеет значения.
Он будет относиться ко мне так, как захочет. Не думаю, что я могу на это повлиять. Лучшее, что я могу сделать для своего спокойствия, это как можно меньше думать о нем.
Остальная часть ужина проходит без происшествий. Мы проделываем путь через суповое блюдо и блюдо из прекрасно приготовленных филе и креветок с чесночным картофелем и запеченными овощами, вино сопровождает каждое блюдо, и, несмотря на нервы, я съедаю все это, как из пренебрежения к любым представлениям Тео о том, как должна питаться его жена, так и из собственного аппетита. Но он никак не реагирует, кажется, его даже слегка забавляет тот факт, что я доедаю все, когда Лилиана ковыряется в своей тарелке.
Когда десертное блюдо убрано, и мы остались с бокалами портвейна, Николай смотрит на Тео.
— Тогда мы втроем можем пойти в мой кабинет? Контракт уже готов. Тебе нужно только прочитать его, и если он тебя устроит, мы сможем двигаться дальше.
Тео кивает. Лилиана грациозно встает и целует Николая в щеку.
— Я очень устала, — говорит она ему, и я понимаю, что это не столько из вежливости, сколько от усталости, она знает, что эта часть вечера, не то, ради чего она должна присутствовать. Лилиана, несмотря на то что боролась против этого всеми силами, очень быстро усвоила все тонкости жизни Братвы, как только влюбилась в моего брата. — Я пойду спать.
