Я понимаю, что со Львом нужно поговорить. Убедиться, что он любит Машку. Что будет готов ждать мелкую, пока она станет совершеннолетней. Тогда я сделаю всё, чтобы отца посадили. Чтобы Машка была счастлива. Конечно, я не стану сразу раскрывать все карты, потому что вижу, что рыжий не из тех пацанов, что будет сидеть в стороне и ждать. Вижу, что он не сможет.
Когда я думал, что Колючка встречается с Одинцовым меня это не особо сдерживало. Но я уже понял, что рыжий куда принципиальнее меня. Он не станет давить, как я. Он будет ждать, когда Машка сделает выбор. Когда Машка сама придёт к нему. Или хотя бы даст знак, что он ей нужен.
Вот тогда его никто не удержит. Я в этом уверен.
Осторожно переложил голову сестры на подушку. Поднялся с кровати, убедившись, что она не проснётся и пошёл на кухню, закрыв дверь на ключ. Залез в холодильник, достал котлеты и гречку, поставил греться в микроволновку. Нужно будет разбудить Машку и заставить поесть. Потому что завтрак она сегодня пропустила. Мысли незаметно перескочили на Колючку.
Невыносимо сильно захотелось оказаться рядом. Снова услышать её голос. Убедиться, что с ней всё хорошо. Но я не могу оставить Машу опять одну. Не сегодня. Только не после приступа. Сейчас она будет слабой и разбитой.
Поставил еду на поднос, положил вилки и хлеб, и пошёл обратно в комнату. Маша уже не спала. Сидела на кровати и сонно хлопала глазами.
— Привет, — улыбнулся ей. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — она потянулась.
— Я тебе обед принёс, — поставил поднос на стол.
— Ты хочешь к ней, да? — улыбнулась понимающе Маша.
— Хочу. Но поеду завтра, — повёл плечом.
— Давай, я поеду с тобой, — предложила Маша. — Подожду в коридоре. Или в кафе схожу.
— Ты уверена? Я знаю, что ты плохо себя чувствуешь.
— Нормально всё, Саша, — Маша поднялась с кровати и взяла тарелку в руки. — Сейчас покушаю и поедем.
Больше отговаривать я не стал. Потому что хотел, рвался туда, где лежит моя Колючка. Хоть на пять минут. Просто коснуться. Вдохнуть запах. Прижаться к её губам.
После обеда вызвал такси, и мы с Машкой поехали в больницу. Только палата оказалась пуста. Я застыл, держась за ручку двери и непонимающе смотря на пустую койку.
— Что такое? — спросила тихо Маша.
— Её здесь нет.
— Может, выписали? Давай у медсестры спросим.
Я кивнул. Развернулся и заметил на лавочке в конце коридора Льва. Парень сидел у дверей, на которых висела табличка «операционная». Рванул в его сторону, оставляя Машку за спиной.
— Она там? — махнул рукой в сторону дверей.
Рыжий вздрогнул и вскинул на меня глаза. На его лице расцвел фингал. Нос опух. Скула рассечена.
— Тебе какое дело, Коршунов? Своих забот не хватает? — он не заметил Машку, которая встала чуть вдалеке. — Маши не хватает? — криво усмехнулся. В глазах жгучая ревность. И тут же с волнением добавил: — Как она?
— Хорошо. Приехала со мной проведать одноклассницу, — мотнул головой в сторону сестры. Одинцов тут же взглядом прилип к смущённой Маше. — Ответь. Пожалуйста, — добавил тихо.
— Ей брат привёз доктора, который когда-то его на ноги поставил. Дашке делают операцию по восстановлению зрения.
Я опустился на лавочку рядом с одноклассником и сжал голову руками. Чёрт. Воображение подкинуло страшные картинки. Стало плохо.
— Дашка сильная, она справится, Коршунов. Только ответь мне, зачем тебе она? Если у тебя есть… — дверь в операционную распахнулась. Вышел доктор. Я вскочил вместе со Львом. И только сейчас заметил, что на соседней лавочке сидели двое.
Мужик лет тридцати с хмурой складкой между бровями и девушка, чуть старше меня. Они приблизились.
— Ну что, док? — задал вопрос мужик, прижимая к боку девушку.
— Операция прошла успешно. Дарью сейчас вернут в палату. Она под наркозом, пока посетителей не пускаем. Идите чаю попейте. А лучше домой езжайте. Демьян Романович, мы окажем должный уход. Позвоним, когда очнётся.
Мужик кивнул и пожал руку доктору.
— А когда зрение вернётся? — спросил Лев.
— Не сразу, молодой человек, — ответил мужчина. — Надеемся, что полностью. Но маловероятно, что Дарья будет видеть так хорошо, как раньше.
Я рвано выдохнул и сжал кулаки. В очередной раз пожалел, что не бью девушек. Голован я бы врезал. Мразь. Доктор ушёл. Демьян Романович с молодой девушкой тоже, а Лев хлопнул меня по плечу.
— Я так и не поблагодарил тебя за то, что ты так оперативно среагировал. Каждая минута была на счету. Если бы не ты, то… В общем, спасибо. Но держись от неё подальше, пока в своих чувствах не разберёшься. Не мучай Дашку. Не мучай Куклу… Машу. Я видел, что Дашка отвечает на твои чувства. Но сейчас она тебя не помнит. А я напоминать не стану. Как и лезть в ваши отношения.
Он снова хлопнул меня по плечу и ушёл, оставив стоять у операционной.
Я опустил голову и сжал кулаки.
Сейчас она тебя не помнит. Не помнит. Не. Помнит.
— Саш, — Маша положила ладонь мне на спину, — всё будет хорошо. Я всё слышала. Даша скоро поправится. Я верю, что зрение вернётся полностью.
— Я знаю, — ответил тихо.
— Давай скажем, Саш. Давай скажем Лёве правду. Только ему и больше никому.
— Маш, если он будет знать, что ты свободна, то он наплюёт на всё. Пойми, ему будет срать на отца. Ты же не хочешь, чтобы он повторил судьбу дяди Серёжи? — Маша отрицательно замотала головой. — Машка-мышка, я обещаю, что что-нибудь придумаю. Обещаю, что сделаю так, чтобы полгода ждать не пришлось, — я коснулся губами её виска. — Но пока я не придумал ничего.
— Я тебе верю, Саш. Безоговорочно. И если ты так говоришь, то так нужно. Полгода не пять лет, — улыбнулась мягко. Я кивнул, соглашаясь. — Поехали домой? — я кивнул. — Только давай на автобусе. Сегодня погода такая хорошая. Я бы пройтись хотела, — я снова согласно кивнул.
Всю дорогу до дома Маша щебетала. Видел, что после встречи с рыжим у неё загорелись глаза. И меня это радовало. Потому что я боялся, что никого кроме себя она к себе не подпустит. Боялся, что не смогу притащить в дом девчонку и положить её спать в кровать третьей.
— Привет. Это Маша. Моя сестра. И она боится спать одна.
Конечно, потом все мысли о других девчонках из головы вылетели, когда я снова встретил Колючку. Но ведь даже на свидании с Дашей, я думал о том, как там Машка. Боялся, что отец вернётся.
Когда мы вернулись, отец был дома. Сидел за столом на кухне.
— Здравствуйте, дети. Садитесь, будем ужинать.
— Мы уже поели, — холодно обрубил я, задвигая Машу за спину.
— И где же? В больнице у этой девчонки? Дарья Барсова, да? — я не знаю, что помогло мне не показать эмоций. Что именно помогло удержаться на месте. Но внутри всё заледенело. Замерло. А потом оборвалось. Откуда? Откуда он может знать про Дашку? Его цепные псы снова следили? Видели наше свидание?
— Да. Наша одноклассница, — твёрдо ответила Маша, становясь передо мной. — Я с ней подружилась. Но она упала и не помнит меня, — сестра пожала плечами. — Зря только ездила. Она меня не узнала.
— Очень жаль, — цокнул языком отец, сальным взглядом впиваясь в Машу. — Вы присаживайтесь.
— Хорошо, папа, — я б**** тупо пялюсь на Машу, которая суетливо садится за стол. — Как твой день прошёл?
Что она делает? Зачем?
Но опускаюсь на стул рядом с Машей и накладываю салат себе в тарелку.
— Отлично, Варечка, — Маша дёргается, я сгибаю пополам ложку, готовясь вскочить и врезать, если будет нужно. — Машенька. Прости, дорогая. Папка никак привыкнуть не может.
Маша судорожно вцепляется пальцами в моё бедро. Я морщусь, но ничего не говорю.
— Как тебе в новой школе, доченька? — б****. Как блевануть хочется от этой мнимой заботы. Ты бы мл* хоть взгляд свой сальный спрятал, мудак.
— Пока не нравится.
— Чего так? — подался вперёд.
— Пока ни с кем не подружилась, — Маша беззаботно пожимает плечами, но я чувствую, как дрожат её руки. — Только насмешки слышала.
