— Я тебя помню. Ты спас меня от отморозков.

Я только кивнул заторможено, заворожённый её голосом. Как давно я его не слышал. Почти забыл его звучание. Я смог только кивнуть. Даша улыбнулась. Рукой мягко провела по плечу. На шею. И положила на щёку. Я остановился. Сбился с шага. Больше не слыша музыки. Больше не чувствуя земли под ногами. Мир сосредоточился на месте, где девчонка касалась меня.

С моих губ почти сорвалось признание. Я почти сказал ей, что люблю. Уже открыл рот и набрал в грудь побольше воздуха, но появился рыжий. Окинул меня подозрительным взглядом и буквально выдрал девчонку из моих рук. Утащил её в неизвестном направлении. А я так и остался стоять, смотря в одну точку и не чувствуя редких толчков со стороны танцующих.

Я думал, что увижу её утром, но оказалось, что её забрали вечером. А потом… потом я просто уверил себя, что она мне не нужна. Просто заметил, что с каждым днём девчонки всё заинтересованнее смотрят на меня. Одна даже сама предложила отношения, когда третья смена была в самом разгаре. А я не стал отказываться. Хотел забыть серые глаза. Всё равно ничего с девчонкой у меня не вышло. Рядом с ней я чувствую себя идиотом. Безмозглым придурком. Я почти забыл её. Только изредка во сне приходили серые глаза. Да и каждая вторая девчонка, которая долго не задерживалась возле меня, была похожа на неё. Только всё равно всё было не тем. Не тот голос. Не тот запах. Не та улыбка. Но я пытался. И почти забыл. Пока не увидел её на сцене в своей новой школе. Она почти не изменилась. Только стала нежнее. И ещё красивее. В сотни раз.

Только в этот раз чувства в разы сильнее. Глубже. И осознаннее. Сейчас я чётко понимаю, что я не прекращал её любить. Никогда. Ни на миг. Пытался забыть. Заменить другим. Выкинуть из головы. Но всё равно любил. И бл*** пусть говорят, что первая любовь это бред. Но я пронёс эту любовь. И я мл* уверен, что я не разлюблю эту девчонку уже никогда. Потому что я дурею от неё. Схожу с ума от того, что она так близко. От того, что я чувствую её дыхание на своих губах. От того, что её губы, припухшие от слёз сейчас так близко. Она для меня… идеальна. Со съехавшей на бок повязкой. С опухшим лицом. С красными глазами. Всё равно идеальна.

Нашёл под одеялом её ладошку. Ледяную и дрожащую. Сжал, согревая. Отдавая своё тепло.

— Ты? Я думала, что ты мне приснился, — говорит тихо, шмыгая носом.

Чёрт. Такая открытая. Наивная. Она даже не пытается скрыть своих чувств. Она говорит всё, что думает. И от этого крышу рвёт ещё сильнее.

— Я, — выдыхаю ей в губы, осторожно целуя. Собирая соль.

Пальцы девчонки скользят мне в волосы. Зарываются. Сжимают на макушке и чуть оттягивают.

— Я не помню тебя… — шепчет растерянно. — Мне кажется, что ты мне знаком, но… кто ты? Откуда ты меня знаешь?

— Ты знаешь меня давно, малыш, — шепчу ей в висок. — Пять лет.

Даша хмурится. Морщится и прикладывает руку ко лбу.

— Тшшш… — целую её в лоб. — Не надо напрягаться, маленькая.

— Но я…

— Я буду рядом, когда ты вспомнишь, я обещаю…

Саша

— А если не вспомню? — спрашивает шёпотом Колючка. — Что если память не вернётся, Лекс?

Я чувствую, как в моей руке дрожат тонкие и просто ледяные пальцы девчонки. Осторожно подношу их к губам. Прикасаюсь осторожно. К такому любимому и чертовски необходимому запаху девчонки примешался запах больницы и лекарств. Горький. Заставляющий волосы на затылке вставать дыбом. Потому что сердце каждый раз сжимается, колет, стоит посмотреть на фигуру Даши, окутанную проводками. На голову, которая полностью забинтована.

Прижался к пальцам лбом и тяжело задышал. На душе было погано. Горечь разлилась на языке отравляющим ядом. Колючка забыла меня. Снова.

— Ты вспомнишь, маленькая. Я обещаю.

Кого я пытаюсь убедить? Её? Или себя?

Я совершенно не ожидал того, что пальцы девчонки скользнут мне на щёку. Вздрогнул. И застыл, позволяя Даше изучать моё лицо. Склонился вперёд. Подался ближе. Её прикосновения заставили прикрыть глаза. Пальцы девчонки провели по носу, по дугам бровей, очертили контур губ, скулы и подбородок. Из груди вырвалось рваное дыхание.

— Ты красивый, — Даша улыбнулась.

Это ты красивая, Колючка моя. Невероятно красивая. Настолько красивая, что я дышать забываю, стоит тебя увидеть. Влюбился пять лет назад. В лицо, в фигурку, в голос, в жесты, в запах. Во всю тебя. Я даже знаю, что ты ненавидишь рыбу и капусту. Знаю, что ты ужасная сладкоежка.

Но слова застыли комом в горле. Я понял, что ничего не могу сказать. Ни единого слова. Просто тупо пялюсь на её улыбку. Такую нежную. И чуть грустную. Но предназначенную мне. Только мне.

Снова поймал её ладошку и прижался к пальцам губами. Втянул её запах. Потёрся носом. И прижал к щеке, не сводя взгляда с её лица.

— Мне кажется, что я знаю твой запах, твои руки, твой смех, — тихо сказала девчонка, смотря прямо на меня. — Но твой образ будто в тумане. Расплывчатый. Смутный. Мы… Мы встречались?

— Почти, — я хриплю. Слова выходят с трудом, царапая горло. — Ты ходила со мной на свидание.

— В парк. Я помню карусель, — Даша хмурит брови. А я замираю. Что если она сейчас вспомнит? Вспомнит всё. Наш последний разговор. Мои резкие и необдуманные слова. — Больше ничего не помню, — кусает нижнюю губу, вызывая у меня острое желание сделать это самому. — Я боюсь… — едва слышно шепнула я и замолчала.

— Чего ты боишься, малыш? — склонился к самому её лицу.

— Боюсь, что больше никогда не увижу, — тихо всхлипнула. — Это так ужасно… открываешь глаза, а кругом ночь. Чернота. Непроглядная. Ни силуэтов. Ни бликов.

— Тшшш… — я провёл пальцами по её губам. — Маленькая… — осёкся, чувствую, как её отчаяние передаётся мне. — Врачи всё сделают, чтобы ты увидела. Чтобы ты вспомнила. Даже если не вспомнишь, я тебе напомню, — шепчу на ушко.

Ловлю кайф, когда чувствую, как по телу девчонки проходит дрожь. Кайф от того, что я так на неё действую. Пусть она забыла меня, но её тело нет. Её тело тянется ко мне. И я не отказываю себе в удовольствии. Прижимаюсь к её губам лёгким поцелуем. В поцелуй я вкладываю все свои чувства. Свою нежность, о которой раньше даже не подозревал. Свою любовь. Любовь, которая не знает границ. Которая заполняет меня до самых краёв. Которая сводит меня с ума. Делает меня зависимым от этой девчонки. Рукой нырнул под её шею. Пальцами стал осторожно поглаживать, пуская мурашки по шелковистой коже. С трудом разорвал поцелуй, когда за дверью услышал грохот. Усмехнулся. Вспомнил наш первый поцелуй. Когда я набросился на Колючку в туалете. Тогда крышу снесло окончательно. Тогда я действовал на одних эмоциях. И тогда меня отрезвил лишь звук упавшей на пол швабры, которую уронила уборщица в коридоре. Не отрезвил. Не так. Немного привёл в чувства. Но вид припухших от моих голодных поцелуев губ Колючки, её лихорадочно блестящие глаза вновь бросили в пучину безумия. В пучину страсти, зависимости от прикосновений к коже девчонки. Зависимости до ломоты в теле. До зуда в ладонях. В пальцах.

Сейчас так же. Я не могу убрать руки с её шеи. Носом утыкаюсь в гладкую щеку. Вожу. Чувствую каждую сводящую меня родинку.

— Я дурею от тебя, Даш, — хрипло прошептал я. — Моя девочка… Как же сильно я… — замолчал, понимая, что ещё не готов признаться в своих чувствах. Прикрыл глаза. Почувствовал, как тонкие пальцы зарылись в волосы на затылке. От этого места вниз по позвоночнику побежали горячие импульсы. Сосредотачиваясь в паху. Вдруг чётко осознал, что с того момента, как я появился на пороге актового зала, в моей кровати не было никого. Потому что… сжал челюсти до скрипа зубов.

Губы Колючки прижались к виску. Будто девчонка почувствовала моё смятение. Всё то адское пекло, что сейчас бушевало внутри. Я понятия не имею, сколько вот так сидел, прижавшись лицом к её плечу. Чувствуя, как её дыхание шевелит короткие волоски на виске, а пальцы в волосах всё медленнее и медленнее перебирают волосы. Пока полностью не замирают. Пока ладошка безвольно не соскальзывает на кровать. Не спешу отстраняться. Продолжаю сидеть в неудобном положении, впитывая её тепло. Наслаждаясь её размеренным дыханием.